Шрифт:
Злое калифорнийское солнце палило; жужжали насекомые и, время от времени чирикала не боящаяся жары неугомонная пичуга. Мимо густых кустов, непроницаемой стеной тянущихся вдоль бетонной дорожки,
Джейн была само совершенство – квинтэссенция женской красоты. Ее хозяин – эмигрант из Европы, руководил лабораторией в институте Энрико Ферми и для любимой игрушки не поскупился, выбрал из длинного модельного ряда внешность самой знаменитой блондинки Америки – Мэрилин Монро.
Джейн повернулась к хозяину, высокому, сухощавому, с растрепанной прической хиппи шестидесятых, возрастом слегка за сорок. Большие черные очки закрывали глаза, спасая от ярких лучей утреннего солнца.
Джейн открыла заднюю дверцу.
– Роберт, дорогой, как всегда, на работу? – спросила, терпеливо ожидая пока Глински нырнув в прохладу салона, поудобнее устроится
– Ага, – кивнул Глински, проследил суженными глазами как Джейн усядется на водительское место и, просунув руку между сидениями, коснулся изгиба бедра. Ухоженная ладонь ощутила его теплоту, провела по гладкости кожи, хорошо ощутимой сквозь тонкую ткань шорт. Он сглотнул, – Ты была великолепна… как всегда.
– Спасибо, – Джейн повернула голову и совершенно по-человечески улыбнувшись в ответ на улыбку Глински, повернулась обратно. Едва слышно загудел электромотор, автомобиль с тихим шуршанием за несколько секунд набрал приличную скорость, вылетел за открывшиеся ворота на дорогу.
Глински коллеги считали гением, по крайней мере он входил в десятку лучших физиков Земли, но гений и странности всегда идут рядом. Он никогда не был женат, хотя и не признавал ЛГБТ+ повестку. Никогда не приглашал в гости и не заводил друзей. Нелюдимость его в институте стала легендой и единственным существом, скрашивавшим его существование была Джейн – робот пятого поколения с интеллектом восьмого уровня под номером 38567 cgy.
Конец ознакомительного фрагмента.