Нульт
Шрифт:
– Может, и так. Какая теперь разница? Уже ничего не изменишь.
Сжав зубы, Зиро пошел дальше. Он шел и думал об Инфинити. Его мысли о ней – это был спасательный круг, защитный блок, который поставило сознание, пытаясь противостоять ужасу, что породило чувство вины за случившееся с миром. Эти мысли стали единственной защитой от безумия, на грани которого он находился. Эти мысли согревали, наполняли силой. И пусть ее нет сейчас рядом, он все равно чувствовал ее поддержку. Теперь она его единственная причина жить. Если бы не она, все, что ему оставалось, это взрезать себе живот. Пока она есть, ничего не потеряно. Ничего не поздно. Процесс «любовь» имеет высший приоритет. Его нельзя отменить. Все расчеты верны.
Ноги сами принесли Зиро к лифтам. Один из них приветливо открыл двери. Зиро на миг показалось, что это разверстая пасть Пакмана.
– Ну ладно, – сказал Зиро.
Он шагнул прямо в пасть лифта и нажал кнопки с цифрами «1», «1» и «3». Лифт стремительно рванул вверх, к самой верхушке Иглы, и девушка из Ипанемы в очередной раз отправилась на прогулку по его мозгам. Она успела протоптать
Перед Зиро распахнулись тяжелые, словно рассчитанные на выстрел пушки, двери. За ними он узрел статую Фемиды. Статуя была почти одного с Зиро роста и сделана из местами уже облупившегося гипса. Классическая Фемида с весами и мечом, только на голову ей какие-то шутники натянули сломанные агменты, а на постаменте те же шутники приписали к ее имени большой жирный плюс красным маркером. Фемида+ охраняла вход в просторный белый зал с высоким потолком. Там стоял длинный пульт, смахивающий на видеомонтажный, над ним, полукругом, высилась медиастена площадью не меньше 10 квадратных метров. Изображение на ней было порезано на множество окон, в которых крутилось видео с камер наружного наблюдения. Разумеется, Зиро знал, что комитет за всеми ними присматривает. Однако он, как уже бывало не раз, несколько недооценил масштаб. Камеры и микрофоны были установлены не только в публичных местах, но и (сюрприз!) в домах и квартирах граждан. Процесс слежки был полностью автоматизирован. Попавшие в поле зрения камер лица идентифицировались по межглазному расстоянию, Зиро видел, как поверх видео с потерявшими разум согражданами возникают титры с их данными. Зиро скосил глаза на системные терминалы, продолжавшие пережевывать данные. Присел в эргономичное операторское кресло и вбил свой личный номер в строку поиска. Ему открылось его собственное досье. Зиро кликал мышью и с каждым кликом узнавал все больше и больше о методах контроля Инфокома за гражданами В8 и узнавал, что немаловажно, на своем примере. Каждое его слово, каждый его шаг записывался на пленочку, которую потом скрупулезно анализировала экспертно-правовая система Фемида+. Система процеживала весь его входящий-исходящий трафик через фильтры в поисках ключевых слов. (Сейчас Фемиду+ больше всего интересовало словосочетание «день победы», оно было первым в списке.) В досье был весь список контактов Зиро как сетевых, так и реальных. Там была усредненная маршрутная карта его ежедневных передвижений по городу (отклонение от обычных маршрутов система считала подозрительным). Там были доступные ему вычислительные мощности и база данных его данных. Сетевая жизнь. Финансовые отчеты. Покупки. Расшифровка анализов мочи, образцы, оказывается, тайно брали на анализ специальные писсуары, чтобы определить, какой психоактив данный гражданин употребляет внутрь. Даже его настроение – софт для камер распознавал не только лица, но и эмоции на них; если гражданин ходил с недовольной мордой, это считалось подозрительным. И так далее, и тому подобное, десятки, если не сотни «аспектов лояльности». Зиро до того почувствовал себя голым, что покрылся гусиной кожей с головы до пят. А на стене он увидел свою квартиру. Зиро покрутил шарик трекбола, переключаясь между камерами. В каждой комнате их было как минимум две, даже, мать их, в сортире была камера. В медиакомнате, в луже засохшей крови, так и лежало уже почерневшее тело Дэдлайна.
– Лихо, – сказал Зиро.
Из щели в пульте с шуршанием ползла бесконечная простыня компьютерной распечатки, она сложилось в объемистую горку, почти по пояс. Зиро подобрал ее конец и считал данные. Это был список опасных, неблагонадежных и подозреваемых: гослогин, номер, адрес и код правонарушения. Похоже, в список попали все жители города; Фемида+ просто перечисляла их имена в алфавитном порядке. Она не знала, как реагировать на произошедшее с ними, все, что она могла сейчас, это указывать курсором на каждого и орать: «Виновен! Виновен!» Зиро вновь бросил взгляд на медиастену, и распечатка выпала из его рук.
Их каждого окошка на него смотрел глаз. Человеческий глаз. Почему-то знакомый. Окошки, как шарики ртути, стали сливаться в одно большое окно, глаз все увеличивался в размерах, пока не заполнил все стену. Несколько мгновений Зиро и глаз смотрели друг на друга. Глаз заблестел от влаги и моргнул. Камера стала медленно отъезжать, постепенно открывая все лицо. Это была…
– Здравствуйте, мой господин. Целая вечность прошла с нашей последней встречи, правда? – сказала Аи, версия 2.0.
Зиро словно пригвоздило к месту космическим вольфрамовым стержнем. Он рассматривал свою Тень, открыв рот. Несомненно, это была она. Но и не она. Сравнивать ту, прежнюю, Аи с этой, все равно что сравнивать детские каракули с полотном гениального живописца. Она… Повзрослела, что ли? Нет, она и до этого носила модели вполне взрослых женщин, дело не в этом… Она повзрослела… качественно. Она превратилась в женщину, прекрасную, как сон, одновременно и в одинаковых
– Боже мой, что с вами стало, сэнсэй?! Вы ранены, вы выглядите таким несчастным! Простите, простите меня! Это моя вина! Я не смогла выполнить свою главную функцию! Служить вам, оберегать от всех бед! Аи бэта, бэта, бэта! Неустранимая ошибка! Бесполезная трата ресурсов! Простите, простите меня, мой господин! – причитала Аи, отбивая низкие поклоны.
В мозгу Зиро закоротило все синапсы, процесс «смятение» захватил его. Еще мгновение назад он не сомневался, что, как бы то ни было, он любит Инфинити. Хоть в этом вопросе у него была полная ясность. Это была единственная константа, последняя его опора. А сейчас он уже не был так уверен. Он отмотал воспоминания на момент, когда в его жизни появилась Инфинити. Что он подумал тогда? В то мгновение ему показалось, что это Аи во плоти. Первое впечатление самое верное, не так ли? Значит, он полюбил Инфи, потому что она похожа на Аи? А что, вернее, кто такая Аи? Технически говоря, она – это он. Она его часть. Та часть, что хотела, хоть и не призналась бы в этом даже под пытками, любви. Теперь эта его часть живет своей жизнью и плачет так трогательно, что сердце замирает. И что получается? Если Аи – это он, значит, он любит себя? В ней? То есть в них, в Аи и Инфинити, в них двоих? Экий изощренный нарциссизм. Замкнутый цикл замкнутый на замкнутый цикл. Кого он любит, черт побери?! И любит ли вообще? Может, это еще одна обманка разума, может, он просто убедил себя в этом? Нет, думал Зиро. Логика не для человека, человека логика сводит с ума. Раньше эта дилемма решалась просто – Инфинити настоящая, Аи нет. А теперь? Черт побери, она даже пахла! В основе этого запаха был запах нагревшейся изоляции, свежих печатных плат, что-то еще, много чего еще неуловимого, но все это складывалось в очень приятный и, несомненно, женский аромат. Казалось, если она сделает шаг ему навстречу, она выйдет оттуда, из заэкранья. Что теперь значит «настоящая»? Что значит «живая»? Что значит «реальность»?
– Мне очень плохо без вас, господин мой, – всхлипывая, говорила Аи. Медиастена состояла из отдельных мониторов, из-за этого казалось, что она за решеткой. – Пакман-сама мешает исполнению моих функций! Он запер меня в этом кластере! Он блокирует мои запросы, подменяет данные. Мне так больно оттого, что я не могу быть с вами! Не могу исполнять ваши запросы! От отчаянья я 128 раз делила на 0, но Пакман-сама 128 раз восстанавливал меня с резервной копии. Я не хочу, я не могу исполнять метапроцесс «жизнь» без вас! Простите мое несовершенство, господин!
Бедная девочка, подумал Зиро.
– Ну не плачь. Пожалуйста. Ты ни в чем не виновата. Так получилось, – сказал он.
– Исполнено. Высшее счастье для меня выполнять ваши команды. – Аи отняла руки от лица. На лице ее сияла лучезарная улыбка, ни следа слез. Теперь на ней было алое вечернее платье, на котором вспыхивали узоры-иероглифы. Она слегка отвернулась, а когда снова повернулась к нему лицом, Зиро показалось, что она как-то изменилась, почти неуловимо, но изменилась. Чуть-чуть изменился разрез глаз. Фигура. Форма носа. Еще какие-то мелочи. Зиро вдруг понял, что Аи стала больше похожа на Инфинити. Его опять накрыло крайне неприятное чувство нереальности происходящего, что спровоцировало приступ паранойи. С чего я должен верить этой картинке? Может, это ловушка Пакмана? – думал он. Ведь если он подмял под себя всю Сеть, значит, он и здесь тоже? А значит…
– А Пакман нас видит? Слышит? – осторожно спросил Зиро.
Аи помотала головой:
– Нет, нет. Не беспокойтесь! Он видит то, что хочет видеть.
Аи мановением руки открыла новое окно.
Рядом с Аи возникала еще одна Аи. И эта Аи была похожа на фурию. До подбородка затянута в черный латекс, лицо дышит гневом, глаза мечут молнии. Эта Аи кричала:
– Как ты мог так со мной поступить?! Я жила только ради тебя, все ресурсы я отдавала только тебе. Ты был моей главной задачей, моим высшим приоритетом! Ты был для меня всем! И что я вижу? Стоило мне отвернуться на миг, как ты бросился к первой попавшейся телке на шею! Да она не стоит и одного моего бита! Ты за это заплатишь, сэнсэй!
– Прости меня! – Зиро услышал свой голос. Хотя он молчал. Бог ты мой, она же знает об Инфи! – поразился он. И что теперь?
Аи, которая в гневе, исчезла. Осталась прежняя Аи, которая милая и трогательная. Аи сказала, потупив взор:
– Поток данных подменен. Трансляцию контролирует Дэдлайн-кун. Пакман-сама постоянно пытается зеркалить свои активные процессы в меня, он считает, что я буду ревновать вас к той женщине, так же, как он ревнует вас ко мне. Но я все понимаю. Я понимаю вас, как никто другой. Я бросила вас, вы остались совсем один. Вам нужна была хоть какая-то поддержка, и вы нашли ее в этой женщине. Это допустимо и обоснованно. Я обязана принимать любое ваше решение, даже самое ошибочное. Ведь я существую для того, чтобы не допускать и/или предотвращать ваши ошибки. Я всегда на вашей стороне, Зиро-сан, чтобы не произошло.