Нянька из другого мира
Шрифт:
Дракониха задрала одну ногу и хихикнула — совсем как одна из проказниц-сестер. Вымени, к слову, не обнаружилось. Слава окончательно пришла в замешательство и с силой громыхнула ведро об пол.
— Слушай, пока ты там, почеши пузо, а? — предложила дракониха. — Вижу, ты девушка смелая, решительная. Не то, что эти полудурки рыцари. Бегают, суетятся, держать меня пытаются. Ой, а знаешь, как весело у них лопаются шлемы — как мыльные пузыри, чес слово. Пук — и все. Правда, магистр запрещает так делать, сердится. Но весело
Слава прокашлялась, искренне надеясь, что шлемы рыцарей лопаются пустыми.
Глава 12
Живот драконихи оказался мягким, нежным, поросшим тоненьким, словно паутинка, пушком. Не просто теплым — а по-настоящему горячим, будто прикасаешься к боку жарко натопленной печи. Словом, чесать такое пузо — одно удовольствие.
— Ты кто такая будешь? — поинтересовалась дракониха, блаженно прикрыв один глаз. — Новая жена магистра?
Слава фыркнула, не представляя себя в подобной роли.
— Какая жена, о чем ты? Я всего лишь няня, приглашенная из другого мира. Разве не видишь — у меня кожа другая, рожек нет. И, честно признаться, хвоста тоже.
Вообще-то в родном мире Ярослава считалась красавицей, несмотря на то, что никогда не носила платьев, не сооружала модных причесок и совершенно не пользовалась косметикой. Но, только попав в Гротецию, ощутила некоторую неловкость. Даже ущербность. Здесь и у служанок была кожа с сероватым оттенком, а рожки и вовсе служили предметом особой гордости и показателем родства. Все шушукались об этом — за спиной, разумеется. Мол, фу, какую некрасивую девушку привез из другого мира дон Дрэго, будто в Гротеции своих уродок мало. Такой мужчина: магистр ордена Золотой лилии, великий маг и покоритель драконов — и за одним столом с чучелом.
Не то, чтобы Слава сильно обижалась, на интерес Дрэго она и не рассчитывала. Но слышать подобные высказывания (и при этом не иметь возможности достойно ответить, а лучше захлопнуть говорилку так, чтоб та ближайшие месяцы вообще могла только мычать, аки корова) было непривычно и неприятно.
— Что внешность другая — это я вижу, — серьезно согласилась дракониха. — Но вот то, что ты меня понимаешь — дело совсем иное. На такое способны только очень… Нет, не так — о-о-очень родовитые особы. Это, знаешь ли, великий дар: понимать высших существ.
Слава приоткрыла рот, но не произнесла ни звука. Она и понятия не имела, что обладает какими-то выдающимися талантами. Тем более талантом понимать драконов — в родном мире ей бы это все равно не пригодилось.
— Ты не останавливайся, продолжай, — напомнила дракониха о нечесаном пузике. — Когда еще сам магистр ко мне заглянет? А кроме никто в замке никто не понимает, чего я прошу. Слышат рык — и бегут врассыпную. Карина и Карла еще одаренные, но им не разрешают ко мне ходить.
Слава принялась чесать драконий живот с удвоенной
— Я думала, все понимают драконов, — сообщила она задумчиво.
— А вот и нет. Так и быть: можешь считать себя избранной. Да и вообще: не все из нас разговаривают — не зря же я предупредила про высших существ. Низшие мои родственнички пригодны разве что для верховой езды или там землю пахать. Мелких в качестве домашних питомцев заводят — дурные они, жуть, даже собратьями считать не хочется. Мебель грызут, рычат и гаркают по любому поводу. Еще и в обувь хозяевам ссут. Вот скажи — это разве драконы?
Дракониха строго посмотрела на Ярославу, призывая ту к ответу. Девушка живо покивала (еще бы не согласиться, собеседница-то явно из другой весовой категории).
— Вот и я говорю, — гигантша сделала многозначительную паузу, подчеркивая важность сказанного, — не все драконы одинаково умны и одарены. Тебя звать как, безрогая ты наша?..
— Ярослава.
Дракониха помолчала и покрутила хвостом.
— Красивое имя, благородное, — сообщила несколько минут спустя. — Меня Маковым цветом магистр прозвал. Ну… не слишком благородно, зато ярко.
— Очень, — легко согласилась Слава. — А что насчет молока?
У драконихи обнаружилось не вымя, а почти женская грудь — одна штука, так как больше чем одного детеныша, подобные существа не вскармливали. Пряталась заветная железа в специальном мешке, как у кенгуру, расположенном под передними роговыми пластинами, служившими одновременно мощнейшей защитой во время баталий.
— Потрясающе, — изумленно произнесла Слава, наблюдая, как Маковый цвет сцеживается в ведро. — Теперь точно вижу: высшее существо. И не мешает во время бега, и не больно, если ударят, и ребенку не тесно, тепло и сухо.
Комплимент так порадовал дракониху, что расстались они едва ли не лучшими подругами.
По дороге обратно Славе встретила София. Увидев няню с ведром, спешащую от загона с драконихой, та испуганно присела и схватилась за голову.
— Ты зачем же туда ходила? — испуганно пошептала она. — Маков цвет — опасный дракон, когда ее доят, десяток рыцарей едва держит. Это что у тебя в ведре?..
Увидев молоко, София крякнула и посмотрела на Славу с таким восхищением, что та порозовела.
— Ну, если ты с Маковым цветом договорилась, то с непоседами девочками точно справишься, — уверенно сообщила экономка и воздала хвалу всем богам, каких смогла вспомнить. Наконец-то в замке настанет покой и порядок. — Одного не пойму: зачем тебе самой доить, если у нас целый ледник этого молока запасен? Хранится оно долго, качество сохраняет…
Ярослава прочистила горло. По всему выходило, что близняшки снова устроили ей проверку — нарочно не сказали о леднике. Поди, хотели, чтоб дракониха взбрыкнула и надолго вывела няню из строя. Но не тут-то было.