Няня Боссов Братвы
Шрифт:
— У нас все будет хорошо. Что бы ни случилось, мы пройдем через это вместе.
Эти слова успокаивают, но их недостаточно, чтобы полностью изгнать страх. Я слегка отстраняюсь от него, мои пальцы обводят контуры его лица в тусклом свете.
— Ты когда-нибудь беспокоишься?
— О чем? — Спрашивает он, сверля меня взглядом.
— О той жизни, которую ты выбрал, — мягко говорю я. — Об опасности, которой мы постоянно подвергаемся.
Он отвечает не сразу, выражение его лица задумчивое,
— Конечно, я беспокоюсь, — признается он наконец. — Но я также знаю, что мы такие, какие есть, Эмма. Мы не можем это изменить.
— Я знаю, — говорю я со вздохом. — Но иногда все это кажется таким подавляющим.
Большой палец Дмитрия проводит по тыльной стороне моей руки в успокаивающем жесте.
— Я знаю, но мы рядом, — мягко говорит он. — И, кроме того, мы проходили и через худшее.
— О? Ты можешь рассказать мне одну из таких историй? — Спрашиваю я с надеждой в голосе.
Он хихикает, и звук вибрирует в его груди.
— Ну, однажды Александр решил приготовить для разнообразия. Он утверждал, что у него есть "безотказный" рецепт борща.
Я прижимаюсь ближе, предвкушая рассказ.
— И что?
— И он поджег кухню. Не кастрюлю, а всю кухню. — Его смех наполняет комнату, и, несмотря ни на что, я тоже начинаю смеяться.
— Приехала пожарная бригада, а он стоял на улице с обугленной кастрюлей и расстраивался больше из-за потери борща, чем из-за кухни. — Дмитрий качает головой, продолжая хихикать. — После этого он несколько месяцев не заходил туда.
Образ грозного Александра, скорбящего над испорченным блюдом, ослабляет напряжение в моих плечах.
— Я бы с удовольствием на это посмотрела, — говорю я, и по моему лицу расплывается искренняя улыбка.
Дмитрий наклоняется ближе, его голос понижается до знойного шепота.
— Знаешь, если ты хочешь что-то увидеть, я могу показать тебе кое-что еще лучше.
Мое сердце учащенно забилось при этом предложении, и я почувствовала, как жар поднимается к моим щекам.
— Правда?
Он кивает, лукавая ухмылка играет в уголках его рта.
— Я мог бы отвезти тебя куда-нибудь подальше от всего этого хаоса. Туда, где мы могли бы побыть вдвоем.
Мысль о том, чтобы побыть с ним наедине, вдали от всего остального, манит. Я наклоняюсь ближе, и мои губы оказываются всего лишь на расстоянии дыхания от его губ.
— Мне нравится, как это звучит, — говорю я.
Через мгновение губы Дмитрия оказываются на моих, и весь мир рушится. Он жадно целует меня, его руки притягивают меня ближе к себе.
По мере того, как мы целуемся, напряжение, которое нарастало внутри меня, начинает ослабевать. Беспокойство, страх, неуверенность, все это исчезает в этот момент.
Первые
Я касаюсь кончиками пальцев щеки Дмитрия, затем Алины, молчаливо благодаря за этот тихий момент. Осторожно, чтобы не разбудить их, я выскальзываю из постели и быстро переодеваюсь.
Выйдя за дверь, я встречаю Александра. Он, как часовой, расположился в прихожей, темные круги под глазами выдают ночь, проведенную в боевой готовности.
— Доброе утро, — приветствует он, его голос груб от усталости.
— Доброе утро, — отвечаю я, стараясь соответствовать его нормальному тону.
— Ты хорошо спала?
— Да, я… да, спала, — отвечаю я, стараясь заверить скорее себя, чем его.
— Ты готова? — Спрашивает он.
— Не уверена, — признаюсь я, чувствуя, как тяжесть предстоящего дня ложится на мои плечи.
— Послушай, Эмма, если ты не хочешь этого делать, ты не обязана, — предлагает Александр, и в этом вопросе есть мягкость, которую я не замечала раньше.
Но я качаю головой, скорее для того, чтобы подтвердить свою решимость, чем для того, чтобы отмахнуться от его заботы.
— Я должна, — утверждаю я, и слова мои тверды. — Я должна это сделать, чтобы доказать невиновность моей сестры.
Его кивок почти незаметен.
— Если что-то случится, мы будем слушать, хорошо? Мы сразу же вмешаемся. Ты будешь в безопасности, — заверяет он меня.
И я хочу ему верить, правда хочу. Потому что сейчас его обещание — единственное, за что я могу ухватиться.
Я колеблюсь долю секунды, осознавая реальность ситуации. Близость, опасность… всего этого слишком много и в то же время недостаточно.
— Я не знаю, как все это работает, — признаюсь я, и мой голос выдает дрожь, которую я чувствую внутри.
Александр ободряюще кивает.
— Я тебе покажу, — говорит он деловым тоном, пытаясь развеять напряжение. — Подними рубашку.
Я подчиняюсь, поднимаю подол рубашки, обнажая живот. Он достает небольшую сумку, лежащую на полу рядом с ним. Его руки профессионально проводят проволокой по моей коже, прохладно и точно.
Когда Александр прикрепляет провод к моей коже, я чувствую себя уязвимой. Я никогда не думала, что мне придется это делать, не говоря уже о том, что мне будет комфортно. Но ради Алины я сделаю все, что потребуется.
— Так, все готово, — говорит Александр, проверяя связь. — Только не забывай постоянно держать при себе приемник.