Шрифт:
Рыбаченко Олег
Няня-граната
Родина в моем сердце — играет струна
Хорошо станет жить всем на свете!
И мне сниться Россия — святая страна
Где смеются счастливые дети!
Отливающийся сталью звездолет, преодолев почти бесконечное пространство, влетел в неизвестную вселенную. Сразу было включено мощное антипространственное поле, отражающее практически любую материальную угрозу. Даже самый сильный поток античастиц был
— Материя обладает сходной конгруэнтностью, тремя измерениями и положительным зарядом. Абсолютно безопасно для нашей формы жизни.
Капитан, представитель могучей цивилизации Каттоф, похожий на трехногого доброго бегемота, с пятью глазами, и руками щупальцами с телом подвижным, словно из резины, с облегчением вздохнул:
— Слава мирозданию, предыдущее перемещение в четырнадцати мерную вселенную чуть не свело нас с ума.
Его первый помощник настоящий благоухающий цветок, состоящий из трех бутонов: роза, колокольчик, и ромашка ответила:
— Насколько я понимаю в неисчислимом множестве вселенных, только одна из пятидесяти с лишним является трехмерной, не смотря на то, что это самая устойчивая конструкция.
— Ты я вижу, убедилась, как трудно выполнить наше задание. Мы израсходовали массу энергии. У нас подходит к концу катализатор арбоник, без него наш звездолет превратиться в груду металлолома, станет невозможным процесс слияния ультра-микрочастиц.
— Мы попробуем найти его, на какой ни будь из планет.
Девушка шевельнула щупальцами. Бортовой компьютер тут же выдал информацию: общее количество звезд в этой вселенной 11 в двадцать пятой степени. Планет примерно в сто раз меньше.
— Великолепно, Барторр. При таком обилии материи мы обязательно найдем жизнь.
— Это было бы хорошо, но вероятность самозарождения жизни так ничтожна примерно 15 в полутора тысячной степени. Эта вселенная может оказаться такой же безжизненной, как и другие, которые уже исследовали наши звездолеты.
— Как жаль время идет, даже я такая еще относительно молодая: двести тысяч триста двадцать циклов чувствую упадок сил.
— Время самое страшное оружие, оно неумолимо подтачивает силы цивилизации и побеждает могучих мужей!
Девушка расы Каттоф мысленным приказом, включила гипербиолокатор. Он излучал специальные волны, обегавшие со скоростью близкой к бесконечности звезды и планеты, отражаясь от них. При наличии биологической жизни происходило едва заметное изменение длины волны и последовательности движении ультра-микрочастиц. Своего рода, это был суперрадар отличающий живое от неживого.
Второй помощник капитана, только что очнулся от сна, ему было уже шесть с половиной миллионов лет: перегруженная эмоциями и воспоминаниями психика заставляла большую часть времени проводить в анабиозе.
Он говорил не словами, а посылал мысленные импульсы:
— Вселенная трехмерная?
— Да! Со сходным с нами типом материи.
— Тогда да поможет нам могущество разума, повелевающего хаосом.
Биолокатор посылал импульсы, чтобы отсканировать такое множество миров, требовалось время. Компьютер сам должен был сообщить результат. Второй помощник как всегда отличался нездоровым пессимизмом.
— Это безнадежно! Даже в трехмерной вселенной вероятность наличия жизни, всего один шанс даже учитывая большое количество планет из 14 в… — Тут он запнулся.
— 14 в тысяча четыреста девяносто восьмой степени! — Подсказал компьютер.
— И что ты хочешь сказать?
— Бесполезно! Нет шансов. Мне пора возвращаться назад в камеру.
Капитан тяжело вздохнул, даже у него все чаще и чаще возникают провалы в памяти, словно прилив наплывает сонливость. Большая часть цивилизации, ни на что не способно без сильных стимуляторов и облучений. А дети даже в пробирках перестали рождаться. Вот Бэффа, одна из последних потомков умирающей расы. Все меньшее и меньше каттофцев, способных летать в другие миры.
Наступила пауза, которую прервало сообщение компьютера:
— Найдена разумная жизнь высокой интенсивности, на третьей планете от маленькой желтой звезды.
— Что? Где это? — Раздался возглас изумления и надежды.
— Недалеко, примерно восемнадцать с половиной цистронов!
Бэффа воскликнула:
— Мы спасены! Наша раса будет жить!
Звездолет ушел в прыжок в гиперпространство. Он был коротким, так что три представителя цивилизации сумели лишь переброситься несколькими фразами.
— На нашу долю выпала редкостная удача! — Заметил капитан. — Таким образом, мы можем изменить закон убывания энтропии.
— А если биолокатор ошибся, или какой-нибудь сбой в компьютере, — проворчал второй помощник.
— Ты нытик Пиффо, портишь всем настроение, все компьютерные системы многократно дублируются.
— А от кляксы, вируса или дракона они не защищены?
— Все предусмотрено, не ворчи Пиффо. И так нервы возбуждены, вдруг все провалится.
Бэффа поддержала капитана:
— На кон поставлено существование одного из двух разумных во вселенной видов, если не считать еще расы Роффос.
— Которая тоже деградирует и вырождается, как и наша.
Звездолет вынырнул из гиперпространства возле небольшой замерзшей планеты называемой местными Плутон. Прикрывшись маскировочным полем, они двинулись к третьей голубой планете. Бэффа отметила:
— Тут не особенно развитый мир. Даже не освоены ближайшие планеты.
— Тем лучше! Кровь будет моложе и свежее.