Няня и Зверь
Шрифт:
Я опустил ноги на пол, поймав себя на мысли, что она была первой женщиной, улизнувшая из моей постели, при этом меня не разбудив. Каким бы усталым я ни был, никогда не расслаблялся настолько, чтобы так глубоко заснуть с женщиной. Она разгадала и разрушила все мои стены с такой легкостью, что меня это потрясло. Я же, с другой стороны, оказываю на нее такое же сильное влияние, как скала... помимо наших гребаных сеансов секса, конечно.
Забавно, но именно такую реакцию я предпочитал всем своим победам, так почему же меня эта ее реакция так раздражала, когда Эйприл начинала противостоять мне? Я
Направился в ванную комнату. Даже мысль о ней заставляла мой член подняться. Я не стал заморачиваться, а просто залез в душ. И позволил воде, воспоминаниям о ее губах, когда она почти высосала меня, смыть всего. Я перенаправил свой гнев в похоть и жестоко стал работать кулаком. Представив, как ухватил ее за бедра с силой трахая, она взмолилась о пощаде. И все же я не остановился.
Я кончил, слава Богу, но почему-то почувствовал себя опустошенным. Вспомнил шок, испытанный на стрельбище, когда кончил. Никогда прежде я не испытывал ничего подобного. На самом деле, я был уверен, что тогда на какое-то время потерял осознание окружающего мира. В течение нескольких часов после нашего секса, я все еще пошатывался, пребывая в глубокой задумчивости, лелея тоску одиночества, которая была не чем иным, как жестокой.
Я выключил воду и прислонился к кафелю. Алекс всегда говорил, что жизнь — забавная штука. Забавная до тех пор, пока ты не растеряешь всю свою чертовую концентрацию и внимание. Да, всю свою жизнь я только и делал, что трахался, а теперь появилась угроза не только растерять всю свою чертовую концентрацию, но и потерять самого себя. Я обернул полотенце вокруг бедер.
Даже сейчас я чувствовал себя неудовлетворенным. Отлично понимая, что не смогу снова заснуть. Мне необходимо было закончить то, что мы начали…
Одна только мысль о ее киске, с подкрадывающимся оргазмом от сжатия ее тугой вагины вокруг моего члена, заставила меня открыть дверь спальни и направиться к ней.
Толкнув ее дверь вперед, тихо вошел внутрь. Она включила кондиционер на сильный холод и в комнате было очень холодно. Уверен, что она замерзнет, я выключил его и приоткрыл окно, впуская свежий воздух через занавески на окнах. Небо было темное, ни единой звездочки.
Единственным источником света на улице был фонарь, и просачивающиеся сквозь щель в занавесках, свет от него. Я молча стоял над ней и смотрел, как рассыпались ее волосы веером по подушке, на ее красивое тело, свернувшиеся в клубок.
«Может она предпочитает спать одна», — подумал я, отчего мой гнев тут же рассеялся, его заменило совершенно чужое для меня чувство — нежность.
Бросив полотенце на пол, я забрался к ней в постель. Отчаянно нуждаясь в ее теле, но она так крепко спала, что даже не пошевелилась, когда под моим весом кровать прогнулась. Я пару минут молча разглядывал ее, не желая будить, она устала, ей нужно было поспать, но потом я перевел взгляд на ее шею, заметил следы, оставленные мной. Больше я не мог этого выносить, поэтому аккуратно дотронулся до ее шелковой щеки.
Она пошевелилась и сонно открыла глаза. Моргнула, не выглядев испуганной. Ее взгляд быстро, с жадностью окинул меня, и мне показалось, что она наслаждалась моим видом в ее кровати и моим
Она по-детски протянула ко мне руки, я поймал себя на мысли, что она еще не совсем проснулась, иначе бы сдержалась, как всегда, делала.
Я смирился с тем, что ее губы прижались к моим. Это был невинный и такой нежный поцелуй, что у меня перехватило дыхание и кровь наполнилась сладчайшими ощущениями, которые медленно дотронулись до моего сердца. Я оказался, лежа на спине на кровати, когда она приподнялась на колени и стянула через голову свою простенькую ночную рубашку. Она посмотрела на меня сверху вниз. Она была так прекрасна, что мне показалось, будто я увидел перед собой ангела, на секунду... почувствовал страх. Жизнь — забавная штука до тех пор, пока ты не растеряешь всю свою чертовую концентрацию и внимание. Разве это не странно?
Но мое сердце ожило!
Мое сердце никогда так не билось сильно… ни для кого. С того самого дня, когда мой отец на глазах у меня задушил мать, думая, что она изменяла ему, предавая его с другим мужчиной.
Эйприл сидела верхом, наблюдая за мной, удерживая с нежностью мое лицо в своих руках.
Ее тело казалось фарфоровым, прекрасным и таким хрупким, но затем она приподнялась бедрами и опустилась на мой член, как нетерпеливая любовница.
У меня из горла вырвался стон... я скользнул руками по ее волосам.
— Давай помедленнее, — прошептал я.
Ее вздох удовольствия был музыкой для моих ушей, мягкой... мучительной. На этот раз я хотел заняться сексом с ней медленно, не торопясь. Хотел насладиться всем, пока мы вместе не подойдем к оргазму. Со всеми остальными женщинами для меня был важен только мой оргазм, своего рода вишенка на торте. С Эйприл мне хотелось насладиться каждым кусочком этого торта.
Она медленно извивалась и покачивалась, ее влажная, жадная киска обмазывала мой член своими соками. Она закрыла глаза, на лице отразилось блаженство и экстаз, поддразнивая, подгоняя, потом останавливаясь, притормаживая, обещая мне бездумное блаженство.
До тех пор, пока я не смог больше этого выносить.
Обхватив рукой, я перевернул ее на спину и погрузился в нее на всю длину. В тусклом свете от уличного фонаря я увидел, оставленный мною засос у нее на шее. Как человек в пустыне, завидевший колодец, полный прохладной воды, я ринулся к нему. Я уткнулся лицом в ее шею и стал лизать, прикусывать оставленный засос, пока не почувствовал привкус крови на языке.
Она сильнее прижала меня к себе, желая не отпускать, когда я начал двигаться. Она пыталась ускорить темп, стремясь добраться к оргазму, но я останавливал ее, показывая, чего хочу сейчас.
Зубами я зажал ее сосок, она выгнула спину, вызвав улыбку на моем лице. Она отвечала на каждое мое действие, и это было настоящим, без всякого притворства и позерства. Она не пыталась выглядеть сексуальной или сдержанной.
Наши бедра поднимались и опускались в такт моему ритму, сначала неглубокому, потом более глубокому, быстрому, а затем мучительно медленному. В какой-то момент я наслаждался каждым мгновением, чертыхаясь про себя, потому что еле сдерживался из последних сил. Я буквально ходил по краю пропасти, готовый упасть вниз при каждом следующем движении бедер.