О чём молчал Атос
Шрифт:
5
Д'Артаньян спасает Констанцию и влюбляется в нее. Охваченный романтическими переживаниями, бродит по улицам, ревнует Констанцию к Арамису, за которого принимает Бэкингема, после чего провожает их к Лувру, чтобы лишний раз блеснуть своей доблестью перед очаровательной Констанцией.
Начало 12 главы ясно показывает место Констанции в интриге королевы: "Впрочем, Жермен был слепо предан королеве, и, случись что-нибудь, г-жу Бонасье обвинили бы только в том, что она провела в Лувр своего любовника. Этим бы всё и кончилось. Она приняла бы грех на себя, доброе имя её было бы, правда, загублено, но что значит для сильных мира доброе имя какой-то жалкой галантерейщицы!"
Простой исполнитель, возможно, только на один раз. Расходный материал.
Кстати, и проводит Констанция Бэкингема не к королеве, а во дворец. При встрече она не присутствует. Не по рангу. Рядом с королевой находится донья Эстефания. Вот оно, одно из доверенных лиц. А Констанция... А что Констанция? Всего лишь простолюдинка.
Итак, королева и Бэкингем встречаются. Королева говорит о том, что они не должны встречаться, что он его не любит, что им не суждено быть вместе. Герцог, как влюбленный тетерев, поет свою песнь любви, вообще не обращая внимания на то, что ему говорят.
В разговоре звучит еще одна фраза, которую нужно запомнить.
Фраза N 2 "Я согласилась увидеться с вами, наконец, для того, чтобы сказать вам, что мы не должны больше встречаться".
Я встретилась с вами, чтобы сказать, что мы не должны встречаться... Ваше величество! Если вы не должны встречаться, так не встречайтесь! Зачем тащить Бэкингема во дворец? Зачем дергать его, как карася на крючке "люблю - не люблю, хочу - не хочу"?
Обычное женское поведение? После встречи в амьенских садах королева и ее подручные уже и так пострадали, ей мало? Она не понимает, что играет с огнем? Сошла с ума от любви? Или...
Позже, чуть позже...
Разговор заканчивается тем, что Бэкингем выпрашивает подарок и получает подвески. После чего исчезает.
5
Как я уже говорил, приезд Бэкингема в Париж был инспирирован кардиналом, для того, чтобы поймать королеву на встрече с ним и устранить ее от придворных интриг. Однако шпионка кардинала, госпожа де Ланнуа промахнулась и не сообщила о встрече вовремя. План кардинала рухнул, однако шпионка реабилитировалась, сообщив о том, что алмазные подвески подарены Бэкингему. То есть, можно разоблачить королеву в глазах короля, доказав, что подвески исчезли и не просто исчезли, а подарены любовнику - каковым Бэкингем не является, о чем я опять-таки уже говорил - доказательством чего являются вот эти самые вот подвески, которые были срезаны с одежды Бэкингема. Узнаете, ваше величество?
Умный человек - а Ришелье бесспорно очень умен - даже промах подчиненных может обернуть на пользу делу.
Далее, арестован Атос, которого спутали с д'Артаньяном, завербован Бонасье, де Тревиль чуть ли не ругается с королем из-за Атоса и добивается его освобождения, после чего король и кардинал остаются вдвоем.
Разговор заходит о Бэкингеме...
Кардинал: Ваше величество! Герцог Бекингзм провёл пять дней в Париже и отбыл только сегодня утром.
Король: Зачем же он приезжал сюда?
Кардинал: Надо полагать, чтобы вступить в заговор с вашими врагами - испанцами и гугенотами.
Париж - не самое удачное место, для того, чтобы искать здесь испанцев и гугенотов, вам не кажется? В особенности Бэкингему, который уже успел рассорится с испанцами по своей живости характера и со дня на день объявит им войну.
Кардинал выступает адвокатом королевы, здесь и далее отметая с порога все обвинения короля в том, что королева ему изменяет. По очень простой причине: нет доказательств. Слова кардинала против слов королевы. Поверит король, конечно, кардиналу - он уже достаточно накручен - однако и просто так прогнать разорвать брак с королевой Людовик не может. Но и терпеть измену, в которой он уверен, король не хочет.
Король: Нет! Клянусь, нет! Чтобы в заговоре с госпожой де Шеврез, госпожой де Лонгвиль и всеми Конде посягнуть на мою честь!
Все, ну буквально все подстраивают королевскую измену. Все враги короля объединились для того, чтобы королева смогла наставить ему рога.
Кардинал: Она вас любит.
Король: Нет!
Кардинал: И герцог тут не при чем.
Король: При чем!
Кардинал: Вы знаете, у меня зародилось страшное подозрение... Королева кому-то всю ночь писала...
Король: Ему! Ему!
Кардинал подводит короля к тому, что неплохо бы обыскать покои королевы. Кто знает, вдруг там найдутся доказательства измены? А если не найдутся, что ж, тем легче будет предложить королю устроить бал в знак примирения с королевой, и предложить ей надеть алмазные подвески. Подвесок не будет - король получит подарок от кардинала в виде двух срезанных подвесок и рассказа о том, ГДЕ они были срезаны, королева будет изгнана. То есть, вне зависимости от того, найдется что-нибудь в покоях королевы или нет, кардинал в выигрыше.
В этом же разговоре проходит подтверждение того, что Ла Порт - не простой камердинер: "При ней, если не ошибаюсь, состоит некий Ла Порт?
– Которого я, должен признаться, считаю главной пружиной в этом деле, - вставил кардинал".
У королевы нашлось не то, что ожидал увидеть король: письмо не к любовнику, а к испанскому королю и австрийскому императору. Об этом письме я тоже уже писал.
Сработал второй план кардинала: король пристыжен беспочвенными подозрениями и, по совету все того же кардинала, предлагает в знак примирения устроить бал. Королева заподозрила неладное, но отказаться от бала не вызывая подозрения не может.
Все идет как надо и тут кардинал совершает ошибку. Небольшую, но она рушит его план.
Кардинал упоминает королю об алмазных подвесках, о том, что королева непременно должна их надеть. Скажи он об этом за день, за пару дней до бала - все прошло бы как надо. Но король решает влезть самому и говорит королеве о подвесках за две недели до бала.
Королева в шоке и, в первый момент, не знает, что делать.
Часть 1 глава 17 "Супруги Бонасье" "Положение действительно было ужасно. Герцог Бекингэм вернулся в Лондон, г-жа де Шеврез находилась в Туре. Зная, что за ней следят настойчивее, чем когда-либо, королева смутно догадывалась, что предаёт её одна из её придворных дам, но не знала, кто именно. Ла Порт не имел возможности выходить за пределы Лувра; она не могла довериться никому на свете"