О девочке Маше
Шрифт:
Уже стоял декабрь месяц. И под Москвой, и под Ленинградом, и на Украине, и в Сибири уже лежал в лесах и на полях снег, трещали морозы, и люди ходили в шубах, в валенках и рукавицах. А тут было всё так же тепло. Деревья качали зелёными ветвями, и в цветнике на набережной распускались свежие цветы.
Правда, часто шёл дождь, но дождь тоже был тёплый, а не такой холодный, какой бывает осенью в других городах.
Машина мама с каждым днём чувствовала себя всё лучше и лучше. Она совсем перестала кашлять, и у неё
Как-то утром мама сказала:
— Маша, знаешь, скоро мы домой поедем.
— Очень скоро или не очень? — спросила Маша.
— Очень, — сказала мама. — Дней через пять — шесть.
— А как мы поедем, — спросила Маша: — сначала поплывём, а потом полетим? Так? Да?
— Нет, — сказала мама, — сейчас лететь холодно будет. И плыть тоже нельзя — в это время года бывают бури. Посмотри-ка на море. Видишь, какое оно сегодня страшное?
Маша посмотрела на море и увидела огромные чёрные волны с белыми гребешками. Волны ударялись о набережную, и холодные брызги перелетали через бульвар и цветник и падали на середину улицы.
— Да, — сказала Маша, — по такому морю на пароходе ехать и правда страшно. Сразу можно утонуть.
А мама сказала:
— Мы с тобой знаешь как поедем? Сначала на автобусе, а потом на поезде.
Эти пять — шесть дней, которые оставались до отъезда, прошли очень быстро. Один раз мама и Маша отправились в горы. Горы были высокие, с гор были хорошо видны город и море. Сверху море казалось совсем не таким страшным, как внизу.
И вот наконец настал день отъезда.
Утром мама и Маша встали рано-рано и пошли на автобусную станцию. Там они сели в большой автобус, без крыши и без окон, и поехали.
Вот это была дорога! По такой дороге Маша ещё ни разу не ездила. Эта дорога то поднималась, то опускалась, то сворачивала вправо, в горное ущелье, то загибала влево и шла совсем близко от моря. И всё время видны были горы— зелёные, жёлтые и снежные.
Маша сидела в автобусе, смотрела по сторонам и пела песню:
Горы, горы, сколько вас! Вижу я, что очень много. Как мне нравится Кавказ, Как мне нравится дорога!Семь часов ехали мама и Маша, а потом приехали в большой, красивый город, который назывался Сочи. И тут они сели на поезд, и поезд помчался прямо в Москву.
Утром, когда Маша проснулась и посмотрела в окошко вагона, она увидела снег. Но снег этот лежал не на горах. Гор тут совсем никаких не было, ни высоких, ни маленьких, ни зелёных, ни снежных. Снег лежал прямо на поле, и видно было, как люди ехали в санях, закутавшись в шубы.
Маша сначала даже заплакала:
— Не хочу я снега, не хочу зимы! Почему вчера была весна, и море было, и листья на деревьях, а сегодня нет?
А мама сказала:
— Маша, а ты санки любишь? А ты свой детский сад любишь? А брата Колю любишь? А Наташу любишь? А Петушка и Ниточку любишь?
— Люблю, люблю, люблю, люблю, люблю, люблю! — ответила Маша.
— Ну так вот, мы к ним и едем. Чего ж ты плачешь? Давай лучше чай пить.
Маша перестала плакать и начала думать о детском саде, о Коле, о Наташе, о Петушке и Ниточке.
— Мама, а когда мы приедем? — спросила Маша. — Сегодня?
— Нет, — сказала мама, — завтра утром.
«Ох, как еще долго!» — подумала Маша.
Поезд мчался быстро-быстро, а Маше казалось, что он еле плетётся, так захотелось ей поскорее приехать в Москву.
На остановках, когда поезд стоял десять минут, Маша говорила:
Что с тобою, паровоз, Что ты мчаться перестал? Неужели ты замёрз, Неужели ты устал?А когда они отъезжали от станции, Маша, подгоняя паровоз, говорила:
Дорогой паровоз, Я тебя попрошу: Торопись, паровоз, Я ужасно спешу!Весь этот день Маша не могла себе найти места. Она даже не играла с куклой Елизаветой Петровной. Она спрашивала маму:
— Мама, мама, а что, папа тоже уже в Москве?
И мама отвечала:
— Пожалуй, что уже и в Москве. Он писал мне, что к нашему приезду и он вернётся.
И от этих маминых слов Маше ещё сильнее хотелось в Москву.
И вот, на второй день путешествия, рано утром поезд подошёл к Москве.
А Маша в это время спала и никак не хотела проснуться.
— Маша! — говорил ей кто-то мужским громким голосом. — Маша, проснись!
— Не хочу просыпаться, — отвечала Маша, — Я в Москву хочу, я к папе хочу.
И какая-то собачка лаяла ей в уши.
А Маша сквозь сон говорила:
— Не лай, собака, не лай, не буди меня. Я домой хочу, я Петушка хочу видеть.
— Маша, ну что ты так разоспалась! — кричал ей какой-то мальчик.
А Маша продолжала спать и только бормотала во сне:
— Что ты, мальчик, кричишь! Не мешай мне спать, я во сне моего брата Колю вижу.
И тут мама засмеялась и сказала:
— Да проснись ты, глупая девочка, мы уже в Москве. Посмотри-ка, кто нас встречать пришёл!
Открыла Маша глаза, смотрит, а перед ней папа; ещё смотрит, а перед ней Петушок; ещё посмотрела и увидела Колю.
— Папа! — закричала Маша. — Петушок! — закричала Маша. — Коля! — закричала Маша. — Ах, как я без вас соскучилась!