О египетских мистериях
Шрифт:
Так вот, примерно та же самая причина относится и к отвержению представлений о страстях. Ведь все люди, будучи неспособны достигнуть познания смысла перечисленного, но полагая, будто способны, обращаются к своим собственным, человеческим страстям и на основании их приходят к выводу о божественных страстях. Однако они ошибаются в двух отношениях: потому, что отказываются от божественного, и потому, что, теряя его, низвергаются к самим
человеческим страстям. Нужно было бы все то, что равным образом совершается как в отношении богов, так и в отношении людей, например коленопреклонения, поклоны, дарения и подношения первых плодов, не рассматривать с одной и той же точки зрения применительно к тем и другим, но, напротив, одно превозносить как божественное, а другое почитать ничтожным как человеческое, у одного допускать страсти как для производящих действие, так
II
1. Нужно еще показать тебе то, чем демон отличается от героя и души по сущности, в возможности и действительности. Итак, я говорю, что демоны появляются благодаря порождающим и демиургическим силам богов в предельном завершении их продвижения и последних разделений, а герои-благодаря смыслам божественной жизни, и из них образуются и выделяются первые и последние меры душ 61.
После того как природы демонов и героев возникли описанным образом вследствие иных по сравнению с ними причин, они с необходимостью обладают каждая своей особенной сущностью. Демоническая является созидающей и образующей космические природы и осуществляющей наблюдение за отдельным возникающим, а героическая – животворящей, вразумляющей и руководящей душами. И за демонами следует признать способность к порождению
и наблюдению за природой и связью душ с телами, а за героями стоит оставить те, которые связаны с жизнью, управлением людьми и освобождением от становления.
2. Соответственно нужно определить и их действия. Прежде всего следует установить, что действия демонов – космические и распространяющиеся в большей степени среди совершаемого ими самими, а действия героев имеют отношение к низшему и обращены к расположению душ. Так вот, в то время как эти роды определены именно так, душа является низшей, находит свое место подле предела божественных порядков, получила по жребию от двух описанных родов некие отдельные частицы их способностей, благодаря самой себе изобилует другими излишними придатками, предпочитает то те, то иные образы, одни слова вместо других и то одни, то другие жизненные пути, пользуется во всяких местах космоса многообразными жизнями и идеями, вступает в общение с тем, с чем хочет, и отстраняется от того, от чего пожелает, уподобляется всему и отличается от всего благодаря инаковости, предуготовляет слова, сродственные сущему и становящемуся, и приходит в соприкосновение с богами при помощи как тех гармоний сущностей и возможностей, в соответствии с которыми демоны и герои соединяются с ними, так и иных. Далее, она ценит вечность подобной жизни и деятельности меньше, чем те, часто восходит ввысь при помощи благого воления богов и предоставляемого ими светового сияния и возносится к высшему ангельскому чину 62. Так вот, тогда она уже не остается в границах души и тем самым совершенно приуготовляется для роли ангельской души и несмешанной жизни. Именно поэтому и считается, что душа содержит в себе всевозможные сущности и действительности, разнообразные смыслы и всяческие образы. Итак, правильно
говоря, душа всегда определена как некое единство, но, имея общность с собой, приходит в соприкосновение то с одними, то с другими предшествующими причинами 63.
Стало быть, поскольку общее различие описанных родов таково, не следует более расходиться во мнениях относительно того, чем же на самом деле оказывается различающий их признак. По сути дела, в каком положении находятся от природы отдельные роды, при помощи такого и следует отличать их друг от друга; и насколько возможно выработать для себя единый путь их рассмотрения, настолько же необходимо исследовать их общность. Ведь в результате этого можно было бы составить о них правильное общее представление и вынести частные определения.
3. Впрочем, я перехожу к их явлениям. Какое, в самом деле, они имеют различие? Ведь ты спрашиваешь, какова примета присутствия бога, ангела, архангела, какого-либо архонта или души. Итак, я определяю их явления одинаковым образом с их сущностями, возможностями и действительностями. Ибо какими они обычно пребывают, такими и показываются обращающимся к ним, являют действия и обнаруживают соответствующие самим себе облики и сообразные приметы.
Так вот, если нужно дать частные определения, то знамения богов
более разнообразны и еще менее совершенны, чем у первых; знамения же душ проявляются как разнородные. Далее, те, что принадлежат богам, блистают, прекрасные на вид, архангелам-одновременно грозные и кроткие, ангелам – более спокойные, демонам -ужасные. Знамения же героев-хотя речь о них в вопросе и не шла, но истины ради пусть будет дан ответ и в отношении их – более спокойные, чем демонические, архонтов-наводящие ужас, если речь идет о тех, что господствуют в космосе, или пагубные и мучительные для видящих их, если о материальных, а душевные похожи в чем-то на героические, разве что они менее совершенны, чем те.
Итак, повторим: знамения богов совершенно неизменны и по размерам, и по форме, и по внешнему виду, и по всему сопутствующему; архангелов -будучи подобны божественным, отстают от них в тождестве; ангелов -менее совершенны, чем тех, но неизменны; демонов-уподобляются то одной, то другой форме, будучи видимы то большими, то малыми, то равными по размерам. Точно так же и знамения архонтов: всех тех, которые властвуют,- не подвержены изменениям, а материальных – изменчивы во многих отношениях; героические же подобны демоническим, а душевные ни в малой степени не отстают от демонических в переменчивости.
Далее, богам подобают порядок и спокойствие; в знамениях архангелов имеется деятельное начало порядка и спокойствия; в ангельских присутствуют уже несвободные от движения упорядоченность и спокойствие; волнение и беспорядок сопутствуют знамениям демонов; знамениям архонтов соответствуют видения, находящиеся в полном соответствии с обоими ранее высказанными нами мнениями: беспорядочно движущиеся соответствуют материальным,
а стойко покоящиеся в себе-властным; знамения героев подпадают под воздействие движения и не лишены изменчивости, а душевные подобны, конечно, героическим, но стоят ниже даже тех.
Помимо этих особенностей, божественные знамения излучают безыскусственную, чудесно захватывающую созерцающих их красоту, которая предоставляет от себя божественную радость, проявляется в неизреченной соразмерности и стоит превыше всех остальных видов благообразия. Блаженные видения архангелов также являют величайшую красоту, но, однако, не столь неизреченную и удивительную, как божественные; ангельские уже лишь в некоторой мере причастны красоте, которую воспринимают от архангелов. Демонические и героические самовидные духи, как те, так и другие, содержат красоту в виде определенных образов: демоническая заключена в смыслах, описывающих сущность, героическая же являет мужество. А знамения архонтов пусть будут разделены надвое: ведь одни обнаруживают властную и самоприродную красоту, а другие являют измышленное и привнесенное изящество. Душевные же сами упорядочены в определенных смыслах, истолковывающихся более детально, чем в отношении героев, ограниченных в деталях и подвластных единому виду. Если же нужно дать общее определение, то я утверждаю в отношении всех их, что каким образом занимает свое место в общем порядке отдельное и каким образом дело обстоит по отношению к собственной природе, таким, в соответствии с существующим положением вещей, и причастно красоте.
4. Далее, переходя к другим их особенностям, давайте скажем, что у богов проявляется быстрота в действиях, превышающая даже быстроту самого ума, хотя эти действия
в себе и неподвижны и устойчивы;64 у архангелов их скорость каким-то образом смешана с деятельными энергиями; действия ангелов уже имеют отношение к некоему движению и не содержат в одинаковой степени одновременную с высказываемым способность к свершению; у демонов же фантазия более, чем истина, соответствует быстроте дел. В героическом в движениях обнаруживается некое великолепие, но свершение того, что они намереваются сделать, не так стремительно, как это присуще демонам. У архонтов заслуживающими внимания оказываются первичные и повелительные действия, вторичные же имеют видимость весьма значительную, но неспособны к завершению дела; что же касается душ, то их действия теснее связаны с движением, чем героические, но представляются более слабыми, чем те.