Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

И лишь Китай никогда не снисходил до длительного общения с другой страной на принципах равенства, ведь ему никогда не встречались общества, сравнимые с ним по культуре и величию. Тот факт, что китайская империя возвышалась над всеми в своем географическом районе, принимался, по сути, как закон природы, своего рода мандат Неба. Для китайских императоров этот мандат отнюдь не означал неизбежно враждебных отношений с соседними народами, как правило, все обстояло по-другому. Как и Соединенные Штаты, Китай верил в свою особую миссию. Но Китай никогда не поддерживал американскую идею универсализма для распространения своих ценностей по всему миру. Китай занимался контролем за действиями варваров непосредственно у своего порога. Он стремился к тому, чтобы такие государства, как Корея, платившие дань, признавали особый статус Китая, а в ответ он даровал бы им такие привилегии, как торговые права. Что касается варваров, находящихся далеко, к примеру, европейцев, о которых

они знали мало, китайцы, если снисходили до этого, относились к ним с дружественной отчужденностью. И они отнюдь не стремились превращать европейцев в свое подобие. Первый император Минской династии в 1372 году так выразил мысль об этом: «Страны Западного океана правильно называют отдаленными регионами. Они прибывают [к нам] из-за моря. Им трудно подсчитать год и месяц [прибытия]. Сколько бы их ни было, мы обращаемся с ними [по принципу] «кто прибыл к нам со скромностью, того мы провожаем с щедростью» [27] .

27

Ross Terrill, The New Chinese Empire (New York Basic Books, 2003), 46.

Китайские императоры полагали бессмысленным рассматривать вопрос об оказании влияния на те страны, которым не повезло от природы располагаться так далеко от Китая. В китайском варианте исключительности Китай не навязывает другим свои идеи, но позволяет чужакам приезжать и получать их. Соседние народы, как полагали китайцы, получали выгоду от общения с Китаем и китайской цивилизацией. От них требовалось лишь одно – признавать сюзеренитет китайского правительства. Те же, кто не признавал это, были варварами. Раболепие перед императором и соблюдение имперских ритуалов составляли главную суть культуры [28] . Когда империя была сильной, ее культурная сфера расширялась. Поднебесная являлась многонациональным территориально-государственным образованием с китайцами-ханьцами, составляющими большинство, и с множеством неханьских этнических групп.

28

Fairbank and Goldman, China, 28, 68–69.

Судя по китайским официальным документам, иностранные послы прибывали к императорскому двору не для того, чтобы вести переговоры или по каким-то государственным делам; они «прибывали, желая преобразиться» под культурным влиянием императора. Император не проводил «встреч на высшем уровне» с главами других государств: его аудиенции имели своей целью проявить «нежную заботу о людях издалека», принесших дань в знак признания его превосходства. Когда же императорский двор в Китае снисходил до того, чтобы направить своего представителя за границу, он посылал туда не дипломатов, а «небесных посланников» двора Поднебесной империи.

Организация китайского правительства отражала иерархический подход к мировому порядку. Китай поддерживал связи с платившими ему дань странами, такими как Корея, Таиланд и Вьетнам, через министерство церемоний, что подразумевало только один аспект: дипломатия с этими народами являлась всего лишь частью умозрительной задачи поддержания Великой гармонии. Отношения с менее окитаизированными племенами к северу и западу от страны осуществлялись через «канцелярию для зависимых стран», нечто подобное колониальной администрации, в чью обязанность входило давать титулы вассальным князькам и поддерживать мир на границах [29] .

29

Masataka Banno, China and the West, 1858–1861: The Origins of the TsungliYamen (Cambridge: Harvard University Press, 1964), 224–225; Mancall, China at the Center, 16–17.

Только в результате нажима со стороны Запада, в XIX веке несколько раз вторгавшегося в Китай, последнему после поражения в двух войнах с западными державами в 1861 году пришлось учредить аналог министерства иностранных дел, занимавшегося дипломатией в качестве самостоятельной правительственной функции. Министерство полагалось временной мерой, от которой откажутся сразу же после того, как минует непосредственный кризис. Новое министерство специально разместили в старом непрестижном помещении, ранее использовавшемся департаментом железных денег. Как сказал ведущий государственный деятель Цинской династии великий князь Гун, за этим просматривался «скрытый подтекст: оно не имеет такого же влияния, какое имеют другие традиционные правительственные ведомства, тем самым как бы сохраняя различие между Китаем и иностранными государствами» [30] .

30

Banno, China and the West, 224–228; Jonathan Spence, The Search for Modern China (New York: W. W. Norton, 1999), 197.

Идеи о межгосударственной политике и дипломатии европейского типа не входили в практику Китая. Более того, они противоречили традициям Китая и существовали только во времена раскола. Но будто по какому-то неписаному закону эти периоды разделения кончались объединением Поднебесной и восстановлением каждой новой династией принципа китаецентризма.

В качестве империи Китай предлагал другим окружающим его народам беспристрастность, но не равенство: он будет относиться к ним гуманно и с сочувствием в той степени, в какой они принимают китайскую культуру, а соблюдение ими ритуалов означает подчинение Китаю.

Самым примечательным в плане китайского подхода к международным делам меньше всего были его огромные официальные претензии, главным оставалось подчеркивание его стратегической прозорливости и вечного существования. На протяжении почти всего времени в китайской истории многочисленные «менее развитые» народы, проживавшие вдоль протяженных и меняющихся границ Китая, зачастую обладали лучшим вооружением и большей мобильностью, чем китайцы. К северу и западу от Китая проживали полукочевые народы – маньчжуры, монголы, уйгуры, тибетцы и, наконец, экспансионистская Российская империя, чья кавалерия могла относительно безнаказанно осуществлять налеты через обширные границы Китая в его внутренние сельскохозяйственные земли. Для Китая же ответные экспедиции осложнялись такими обстоятельствами, как враждебная местность и большие пути для тылового обеспечения. К югу и востоку от Китая проживали люди, хотя номинально и подчиненные Китаю с космологической точки зрения, но обладавшие значительными военными традициями и национальными особенностями. Наиболее жизнестойкие из них – вьетнамцы – упорно сопротивлялись китайским претензиям на верховенство и могли похвастать своими боевыми победами над Китаем.

Китай никогда не мог завоевать всех своих соседей. Его население состояло в основном из крестьян, привязанных к землям их предков. Китайская элита – мандарины – становилась таковой не благодаря воинской храбрости, а совершенствуя знания в области конфуцианской классики и изящных искусств, таких как каллиграфия и поэзия. Соседние народы, каждый сам по себе, могли представлять огромную угрозу; если бы у них существовало какое-то единство, они могли бы тогда превосходить Китай. Историк Оуэн Латтимор писал: «…Вторжения варваров, так или иначе, представляли постоянную угрозу для Китая… Любая варварская страна, способная обеспечить безопасность своих тылов и флангов от нападения другой варварской страны, могла безбоязненно вторгнуться в Китай» [31] . Пресловутый центризм Китая и его материальное благополучие могли сработать против китайцев и стать приглашением к вторжению извне.

31

Owen Lattimore, «China and the Barbarians», in Joseph Barnes, ed., Empire in the East (New York: Doubleday, 1934), 22.

Великая стена, широко известная по западным описаниям Китая, явилась отражением этой главной уязвимости, хотя и не была примером успешного решения проблемы. Взамен китайские государственные деятели опирались на набор дипломатических и экономических инструментов, стремясь повернуть враждебно настроенных иностранцев в русло таких отношений, с которыми китайцы могли бы справиться. Самым большим желанием было не столько завоевание (хотя Китай периодически проводил военные кампании), сколько предотвращение вторжения и недопущение создания варварских коалиций.

Предлагая торговые льготы и мастерски используя политическую арену, Китай терпеливо добивался от соседних народов признания его центральной роли, демонстрируя образ потрясающей величественности, чтобы потенциальным агрессорам не могла даже закрасться в голову мысль проверить Китай на прочность. Его целью было не завоевывать и не подминать под себя варваров, а «править [ими] на свободном поводке». В отношении тех же, кто не хотел подчиниться, Китай применял тактику их разделения, отлично «используя варваров против варваров» [32] . Вот что писал один из чиновников периода правления минской династии о племенах, несших скрытую угрозу северо-восточным границам Китая:

32

Lien-sheng Yang, «Historical Notes on the Chinese World Order», in Fairbank, ed., The Chinese World Order, 33.

Поделиться:
Популярные книги

Газлайтер. Том 8

Володин Григорий
8. История Телепата
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Газлайтер. Том 8

Вечный. Книга III

Рокотов Алексей
3. Вечный
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Вечный. Книга III

#Бояръ-Аниме. Газлайтер. Том 11

Володин Григорий Григорьевич
11. История Телепата
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
#Бояръ-Аниме. Газлайтер. Том 11

На границе империй. Том 6

INDIGO
6. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
боевая фантастика
космическая фантастика
попаданцы
5.31
рейтинг книги
На границе империй. Том 6

Уязвимость

Рам Янка
Любовные романы:
современные любовные романы
7.44
рейтинг книги
Уязвимость

Темный Патриарх Светлого Рода 5

Лисицин Евгений
5. Темный Патриарх Светлого Рода
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Темный Патриарх Светлого Рода 5

Иван Московский. Том 5. Злой лев

Ланцов Михаил Алексеевич
5. Иван Московский
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.20
рейтинг книги
Иван Московский. Том 5. Злой лев

Идеальный мир для Лекаря 18

Сапфир Олег
18. Лекарь
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 18

Сумеречный стрелок 7

Карелин Сергей Витальевич
7. Сумеречный стрелок
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Сумеречный стрелок 7

Курсант: Назад в СССР 7

Дамиров Рафаэль
7. Курсант
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Курсант: Назад в СССР 7

Законы Рода. Том 6

Flow Ascold
6. Граф Берестьев
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Законы Рода. Том 6

Хозяйка старой усадьбы

Скор Элен
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
8.07
рейтинг книги
Хозяйка старой усадьбы

Назад в СССР: 1985 Книга 4

Гаусс Максим
4. Спасти ЧАЭС
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Назад в СССР: 1985 Книга 4

Лорд Системы 8

Токсик Саша
8. Лорд Системы
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Лорд Системы 8