О мальчике, который умел летать, или путь к свободе
Шрифт:
Вопрос: чем руководствуется собака, помечая территорию? Иначе говоря, что диктует территориальному императиву претензию именно на такую территорию, на такие ее размеры, а не на большие?
И тут же второй вопрос: почему дог "уважает" метки болонки?
На волка охотятся, обкладывая его флажками. Опасность надвигается, ситуация экстремальная - нужно спасать жизнь. Но чужая метка (ах! если бы вдруг отказала критичность - и чужое потеряло бы свое лицо!) - это святое, инстинкт сильнее страха. И волк бежит в свободное пространство навстречу ружьям.
Если бы у животного был разум, оно бы действовало не "как надо", а "как хочу" - не по закону природы, а по собственному закону. Оно бы постоянно подавляло свои инстинкты, и вместо поддержания гармонии в природе вносило бы в нее хаос. Но еще точнее будет сказать: в тот день, когда бы у животного появился разум (даже самый примитивный), жизнь на земле повернула бы к катастрофе.
Отвечаем: собака помечает такую территорию, на которой она может поддерживать свой собачий порядок. Не порядок среди собак - иначе будут нескончаемые драки (да другие собаки сюда и не забегут, разве что нечаянно), а порядок в природе - в том диапазоне жизни природы, который входит в компетенцию собаки.
Значит, собака помечает территорию, за порядок на которой она готова нести ответственность. Ответственность за свою территорию - это тоже инстинкт.
Территориальный императив - сила центробежная; ответственность - сила центростремительная.
Какова здесь роль критичности?
Основная. Именно критичность - главная героиня конфликта двух инстинктов. Именно критичность находит компромисс между ними: чтобы территориальный императив не зарвался - потому что это провоцирует опасность извне; чтобы ответственность не задавила свободу - что тут же вызовет падение энергопотенциала.
Следовательно, задача критичности - найти такое равновесие между территориальным императивом и ответственностью, чтобы собака на "своей" территории не чувствовала ни малейшего дискомфорта.
Теперь вам понятно, почему дог не претендует на территорию болонки: он "знает", что она пометила ровно столько, насколько хватает ее ответственности. Хотя дог и большой, делить ответственность с болонкой он не станет: у животных разделение ответственности начинается лишь после того, как образовалась новая животная целостность - семья.
Выводы:
1. Если критичность животной души в норме, животное живет в мире со всеми "соседями" своего вида. И работа его ЭПК(точнее - ЭСК - ведь у животных сенсомоторика вместо психомоторики) имеет единственную цель: поддержания комфорта на "своей" территории.
2. Если критичность животной души деградирует, и этот процесс захватил сенсомоторику, - механизм ответственности начинает давать сбои, на территории животного количество допустимой дисгармонии выходит за пределы нормы, - и животное утрачивает определенное законом природы право на эту территорию. Если теперь сюда придет другое животное этого вида - хозяин должен уступить территорию. Если же хозяин при этом огрызается, пытается защитить свои утраченные права - это значит, что процесс деградации зашел так далеко, что животное перестало слышать голос природы. Оно обречено на гибель.
3. Если критичность животной души деградирует, и этот процесс захватил энергопотенциал, который становится бесконтрольным, - механизм территориального императива разрушается, животное оказывается на чужой территории, причем ведет себя агрессивно, - а это начало конца.
КРИТИЧНОСТЬ РАБА
Раб - это тупик; это бесплодная ветвь на древе человеческого рода. Для поддержания своей жизни эта ветвь тянет на себя соки дерева, но отдачи не дает. Напротив, не отягощенная работой плодоношения, создания нового, эта ветвь наливается пустой силой, затеняя плодоносящие веточки, которые только и оправдывают существование дерева.
Вы вправе усомниться: как же так? ведь рабов - не меньше 90% от числа людей; неужели природа могла допустить такую нерациональность?
В это не хочется верить - но это так.
Хотя далеко не везде так. В больших городах соотношение может быть даже худшим; и в сельских местностях, где население в силу социальных обстоятельств деградирует - тоже. Но в нормальном селе - крепком, спокойном, со здоровым бытом и уважением к традициям, - число рабов может быть минимальным. И так было всегда, от начала истории. Ведь была же когда-то в древней Греции афинская республика, число одаренных граждан которой превышало число граждан-рабов многократно.
Откуда они взялись вдруг - в одном месте и в таком количестве?
Их родила свобода. Культ нормы. Культ свободного развития, культ ненавязчивого (свободного) воспитания. Культ гармонии между территориальным императивом и ответственностью.
Раба рождает социум. Этот социум воплощен в родителях, которые "делают" ребенка либо случайно, либо повинуясь детородному инстинкту, нимало не заботясь о том, в каком состоянии физическом и душевном они совершают оплодотворение, и в каком состоянии - физическом и душевном - мать затем вынашивает этот плод. А потом, после родов, сперва родители, а затем и детские учреждения делают все, чтобы отнять у новорожденного - малыша - ребенка свободу. Не отнимают только то, что отнять невозможно - прожиточный минимум ее. Малыш научается бороться за свое существование, научается хитрить, упираться, сопротивляться, научается ломать, - научается всему, что позволяет жить, не претендуя на свободу. Кем же такой ребенок может вырасти? Разумеется - только рабом.
Природа (в принципе) производит гармонического человека, социум - раба.
Чтобы социум не уродовал работу природы, нужно, чтобы свободное развитие ЭПК было законом.
Человек никогда не развивается весь равномерно. В его генетическом коде программы развития систем и функций записаны в строгой последовательности; и только в этой последовательности, а не иначе, они включаются. Включаются по очереди, но потом, когда инерция реализации очередной программы достигает необходимой величины, ее приоритетность иссякает - и она выполняется (пока не закончится) параллельно со всеми предыдущими. Каждый замечал, как в определенные годы у подростков вдруг начинают расти кости - и дети становятся неловкими и угловатыми (хотя за пару лет до того были сложены и двигались гармонично); потом на этих костях вдруг начинают расти мышечные и жировые ткани.
Еще пример - с половым развитием: вначале формируются половые органы, затем в них развивается способность к нормальному функционированию, и лишь потом - способность к репродуктивной работе. То же и с ЭПК.
Напомним: когда человек родился, он имеет только базовый энергопотенциал. И с первой же минуты жизни начинает набирать энергопотенциал оперативный. Первое движение - это первый грошик в копилку психомоторики, но сравнивать эти два процесса пока не приходится. Оперативный энергопотенциал (в нормальных условиях) растет стремительно, а психомоторика в это время только примеряется, только проверяет, все ли в теле ладно, не подведут ли анатомия и физиология, когда придет ее черед.