О маленьких рыбаках и больших рыбах
Шрифт:
И устроила же мне мама встречу! Когда я в дом вошел, она в столовой была. Я попытался было незаметно пройти в свою комнату. А она мне:
— Пожалуйте-ка сюда, Александр Иванович!
Я подошел, гляжу на нее исподлобья. Вижу — мама по-настоящему рассердилась. И не кричит на меня, а говорит сдержанно, и глаза у ней не круглые, а только суровые.
— Ты где же это был?
— На реке, — говорю, а сам в сторону отворачиваюсь.
— Так ты, значит, меня не послушался! Да еще обманул меня!
И пошла и пошла! Да так меня распушила, как никогда я еще от нее не слыхал. По ее словам выходило, что я самый
Разревелся я, наконец, слушая все это. Но и слезы не тронули маму. Только, на мое счастье, заметила она, что у меня ноги сырые до колен и велела мне сейчас же раздеться и спать ложиться.
Этому я с готовностью повиновался. Разделся, лег, всхлипнул еще два-три раза, да так с мокрым лицом и уснул.
Проснулся я уже под вечер. Мама со службы давно возвратилась и пообедала.
Дала она мне поесть, а потом пришла ко мне в комнату, села на диван и говорит:
— Ну-ка, сядь со мной, поговорим!
Сел я, а она обняла меня одной рукой и продолжает:
— Как же ты на это решился? Обмануть меня? Разве я тебя притесняю? Разве я запрещаю тебе делать то, что тебе нравится, если это не во вред тебе? Вот, например, мне очень не нравится это твое безмерное увлечение рыбной ловлей, но ведь я тебе его не запрещаю, хоть каждый раз волнуюсь и беспокоюсь, когда ты на реку уходишь.
Слушал я это, слушал и снова разревелся. А сам думаю: «Зачем она эти жалкие слова говорит! Уж лучше бы она меня еще раз наругала». И говорю сквозь слезы:
— Я сам знаю, что я нехороший! Только не говори ты мне таких слов, обругай лучше или накажи как-нибудь, а так не говори!
В конце концов договорились мы с ней вот до чего: я дал самое крепкое честное слово больше никогда ее не обманывать, а она обещала не вспоминать больше об этом моем обмане. На том и кончили.
А что за рыба мне тогда на крючок попалась, я так и до сих пор не знаю. Во всяком случае это не лещ был. Лещ даже крупный, на крючок попавшись, никогда так не рвется. И когда его наверх тащат, он идет, почти не сопротивляясь. Рыбаки говорят: «как доска».
Надо думать, что это был голавль большой или щука, которая позарилась на мою «кисточку». А может быть, даже и жерех. Кто знает!
Приключение на Ярбе
Скоро осень наступила. Отдала меня мама в школу, в ту самую, где и Федя учился, в городское училище, только в другой класс. Появились у меня новые интересы, и рыбная ловля стала забываться. А тут и зима пришла.
В конце зимы приехал к нашей Марьюшке из деревни ее отец — этакий ласковый седенький старичок. И весь пушистый — и волосы у него пушистые, и борода пушистая, и усы, и даже брови пушистые. А вокруг глаз — морщинки лучиками.
Конечно, я с ним в разговоры пустился. Привел его в свою комнату, усадил на теплую лежанку и давай расспрашивать: велика ли деревня, есть ли лес, есть ли река…
— Река у нас есть, — говорит. — Конечно, небольшая, даже, можно сказать, вовсе маленькая. Нелаза называется.
— С Ярбу нашу будет? — спрашиваю.
— Да нет, куда, совсем маленькая. Однако омутки в ней есть глубокие. А вот промеж их, ну, просто как ручеек бежит. Курица перебредет.
— В такой реке и рыбы-то не может быть! — говорю ему.
Старичок мой даже обиделся.
— Нет, зачем же, рыба есть. Есть рыба. Всякая — сорожка, пескарики, щука есть. А окуни так во какие водятся! — и откладывает на руке чуть не две четверти.
У меня, что называется, дух занялся, когда я представил себе такого окуня. А дедушка мой заметил это и подливает масла в огонь.
— Ха-а-а-рошие окуни! Вынешь его из воды, а перье-то у него, как огонь, красное и глаза красные, а спинка темная, впрозелень, вроде как лист у тополя…
— Да где же в вашей реке живут такие окуни?
— А вот в омутках-то и живут, где поглубже да покоряжистее. Окунь в корягах любит стоять. Где на дне сучье навалено, или дерево топлое лежит — вот это для него самое разлюбезное место. А то еще вот, где из воды кусты растут на глубоком месте, он промеж их и прячется. А то, бывает, в лопухах стоит…
— А как же вы их ловите?.. На удочку?
— На удочку. В таких местах, пожалуй, кроме как на удочку, и ловить нельзя. И на удочку-то ловить, так сколько крючков в корягах оставишь! А чтобы тут бреднем ловить или какую-нибудь снасть поставить — ни-ни, и думать нельзя — всю изорвешь о коряги.
— А на удочку-то у вас таких окуней как ловят?
— А вот весной, как река в берега войдет, вот мы его и удим на глисту…
— На глисту-у? А что это такое?
— Это — червь такой в земле на огородах — в грядах и между гряд — живет. Большой!.. Толщиной, поди, с мой мизинец будет… — и дедушка показал свой узловатый мизинец. — А длиной-то он с четверть будет, коли не поболе. Выползком его еще зовут. Он глубоко в земле живет, его заступом копать надо [4] . Очень его окунь обожает…
4
Дедушка был прав. Выползок, или дождевой червь, живет глубоко под землей. Выкапывать его трудно. Его надо искать так: заметить место (на садовых дорожках, в огородах, между гряд и т. п.), где много маленьких земляных кучек около отверстий, ведущих глубоко под землю (таких кучек бывает особенно много после дождя), — это работа выползка; в таких местах его нужно искать ночью с фонарем — он тогда выползает на поверхность земли, и его можно просто собирать.
Который помельче окунь, так тот берет и на обыкновенного червяка, ну, а крупному, тому глисту подавай!
— А как же вы леску-то в кусты забрасываете? Ведь засадить можно!..
— Да уж умеючи надо делать, осторожно — не забрасывать, а спускать полегоньку, а то как раз засадишь. Зато хорошая это ловля, веселая! Окунь берет верно — сразу поплавок топит. И тут уж зевать не нужно… как пошел поплавок на дно, так и тащи… А то заведет за корягу, запутает леску, и шабаш — и с окунем и с крючком, а то и с леской прощайся. А еще крупные окуни на жерличку попадают…