О, мой бомж
Шрифт:
– Во-вторых, сделай документы Антонычу и оформи ему хорошую пенсию.
– В-третьих, пообещай мне, что не станешь ко мне домогаться никаким образом.
– Обещаю, - легко согласился Горский, а я-то так надеялась, что он включит заднюю. – И ты пообещай, что переедете в ближайшее время.
– Обещаю.
Горский вытащил из-за спины сложенные крестом пальцы.
– Ты соврал мне! А как же: я выполню любое условие!
– По поводу последнего – да! Я не смогу его выполнить. Потому что я хочу тебя. Безумно хочу. Каждый раз как тебя вижу, не могу ни о чем другом думать.
Внезапно его руки
Я попыталась избавиться от них, но он лишь сильнее впечатал меня в себя.
– Прости, я слишком долго этого ждал, - прохрипел он и впился в мои губы.
Вот же сволочь! Заманил… и… и…
Больше я не могла ни о чем думать. Мозг просто расплавился от нахлынувших ощущений. Не только мозг, я сама плавилась в его руках. Его горячие губы отнимали у меня волю. Они терзали мой рот жадно, с упоением. Ладони скользили по моему телу, вызывая мелкую дрожь. Стон, вдруг сорвавшийся с его губ, лишил меня остатков разума. Я уже была готова лететь с ним в пропасть его опаляющей страсти. Но я должна быть сильной… Должна оттолкнуть его. Должна сопротивляться. Его желание, горячее, безумное, всепоглощающее передавалось мне, скручивалось в тугой узел внизу живота. Не прерывая поцелуя, он легко подхватил меня под задницу. Через тонкую ткань брюк я чувствовала каменную твердость, упирающуюся в меня. Я обвила его бедра ногами не потому, что поддалась ему, а чтобы не упасть. Я скажу ему, что так переговоры не ведут. Обязательно. Как только он разорвет поцелуй.
Горский нес меня куда-то по коридору. Я поняла куда, как только оказалась на спине на его кровати.
Его ладони проникли под мой джемпер, опаляя прикосновениями живот. Он высвободил из чаши простого хлопкового бюстгальтера грудь, и она тут же очутилась в его жадной ладони. Я тоненько застонала. Я против, неужели не понятно? Горский, как всегда ничего не понял. Он оставил в покое мои губы, но переместился к груди, втянув в рот сосок. Я, задыхаясь от возмущения, отчаянно заколотила кулачками по его спине. И когда он успел снять пиджак?
Рука Горского невозмутимо скользнула вниз и оказалась там, где все пылало от невыносимого, мучительного жара. Довольно ловко у него получилось спустить мои джинсы и добраться до хлопковых трусиков. Его пальцы проникли под простую ткань и коснулись предательски влажного чувствительного места.
Горский…
Какой же он…
Лживый…
М-м-м…
Беспринципный…
Ах-х…
Наглый…
М-м-м…
Любимый?
Эпилог
Четыре года спустя
Директриса что-то заунывно вещает со сцены. Читает какие-то никому не нужные стишки.
Я с трудом подавляю зевоту. Данька, в отличие от меня, смотрит на все любопытными глазенками. В его руках букет для самой первой, самой лучшей учительницы.
У Катьки глаза на мокром месте. Она и так чувствительная, а теперь вообще гормоны шалят.
В коляске посапывает Светланка – причина ее нестабильного эмоционального фона. Крошке всего два месяца, но она уже понимает, что праздничная линейка – такое себе событие, уж лучше дрыхнуть.
Рядом с Данькой – приемная дочка Калачева. Мы решили определить их в один класс, пусть растут друганами, как мы. Сонька похожа на Калача, как на родного отца, и внешностью, и, что не очень хорошо, противным характером. Неугомонная, вертлявая.
– Егор, а Лера почему не пришла? Все же такое событие. Первый раз – в первый класс! – спрашиваю у Калача.
– Рожает она. Прямо сейчас.
– Ничего себе. Ну вы мастера шифроваться!
О Леркиной беременности никто не знал. Даже близкие друзья. Лютаев что-то как всегда подозревал. Но он вообще тип подозрительный. После всего, что она пережила, ее беременность – настоящее чудо. Не знаю, как они решились. Калач же аж трясется за Леркой. Пылинки с нее сдувает. Никогда бы не подумал, что он такое способен.
Хотя кто б говорил!
Для меня моя Катька – все. Весь мир брошу к ее ногам. В лепешку расшибусь, лишь бы она была счастлива.
Чего мне стоило уломать ее на свадьбу.
Мурыжила меня полгода.
Правила установила, что живем мы как соседи. Никакого секса.
Ради нее я терпел и до сих пор терплю присутствие в нашем доме мерзкого Фила. Кажется, кот назло мне будет жить до глубокой старости.
Ради нее мои ребята наведались к сыночку Антоныча и не только забрали все документы старика, но и порекомендовали переписать дом на деда. Оказывается, эта мразота каким-то образом договорилась с почтальоном и забирала себе еще и всю пенсию Антоныча. Дед не захотел забирать дом даже у такого конченого упыря. Потому пришлось убедить Антоныча, что он должен хотя бы получить все те деньги, которых его лишил сын. Сумма за пять лет бомжевания старика накопилась немаленькая. Но моя служба безопасности хорошо знает свое дело. Нерадивый сын нашел всю сумму за неделю. А потом еще и совершенно добровольно решил перечислять отцу определенную сумму ежемесячно, лишь бы больше не видеть добрые, одухотворенные лица моих спецов.
Катюха сразу, как только перебралась ко мне, перебазировала Антоныча в свою квартиру. Мол, там ему будет удобнее, чем в каморке, больше похожей на чулан.
Так что с дедом Катино условие я выполнил на пять с плюсом.
С третьим условием возникли проблемы. Как можно держать себя в руках, если, как только я ее вижу, у меня слюна свисает до пола и все мысли только о том, в какой позе ее лучше отлюбить? Она ведь и сама хотела меня как кошка, но артачилась, строила из себя недотрогу. И каждый раз приходилось придумывать всякие ухищрения, чтобы ее бастионы пали. Так что я долго завоевывал не только ее доверие, но и ее тело.
Но это того стоило. Она же у меня такая сладкая, такая красивая, идеальная. После родов она еще больше похорошела. К точеной фигурке я получил бонусом ставшую еще пышнее, еще аппетитнее.
Поворачиваю голову к Катюхе, чтобы еще раз убедиться в этом. Залипаю на тонкой молочной шейке, на которой блестит цепочка с кулончиком, скрывающимся в соблазнительной ложбинке.
В штанах тут же становится тесно. Ну что она со мной делает.
Подхожу ближе к ней и жарко шепчу в ухо:
– Хочу тебя.
– В такой трогательный момент? – укоряет она. Смотрю – первоклассники, как маленькие цыплятки, побежали к своей учительнице дарить букеты.
– Всегда, - с улыбкой отвечаю своей единственной и бесконечно любимой женщине.
Конец
01.02.2024