О Мужественности

Pi Af

28   Агриппа сказал Павлу: ты немного не убеждаешь меня сделаться Христианином.

29   Павел сказал: молил бы я Бога, чтобы мало ли, много ли, не только ты, но и все, слушающие меня сегодня, сделались такими, как я, кроме этих уз.

30   Когда он сказал это, царь и правитель, Вереника и сидевшие с ними встали;

31   и, отойдя в сторону, говорили между собою, что

этот человек ничего, дост ойного смерти или уз, не делает...".*

И кстати сказать, что современные физики куда более по-своему откровеннее, чем Павел, получивший своё Открытие вблизи Дамаска. Некоторые чуть прозревшие среди них примерно так и заявляют сегодня, что материальное существование наше не должно как бы и существовать, то есть в пользу этого мало что говорит*.

Осталось только дождаться более осознанного впечатления от своего вышеприведенного открытия сотрудников ЦЕРНа и дождаться рождения (или иллюзию рождения, как знать!)... современного им "царя Агриппы", "Феста"... На аудиенцию к которым и двинется пешим ходом, и в скором времени* (или уже вне "времени", как знать!), подземный квантовый интернационал.

"Безумствуешь ты, Павел! большая учёность доводит тебя до сумасшествия. 25 Нет, достопочтенный Фест, сказал он, я не безумствую, но говорю слова истины и здравого смысла.

Наука... доведенная сама собой... до без– умия!– захватывающий юмор; если, конечно, наукой этой будет подготовлена всё-таки речь здравого смысла.

Фест, однажды заявивший во вдохновенное лицо Павла свой бессмертный афоризм, духовно взвалил и на себя, конечно, тяжкое бремя европейской (какая бы она ни была!) учености! Даже говорят, что после этого он вскоре умер.

– - О Мужественности

Очень забавно, конечно, слышать, что "царил некогда где-то там в мафусаилово время в некотором племени человеческом... матриархат". Но матриархат, в общем-то, как бы и не изживаем с лица нашей планеты Земля. Говоря очень уж образно, можно было бы даже сравнить эту планету... с женщиной, натянувшей на себя с ног до головы "черный платок".

Но некто даже говорит так, что вот известная восточная религия - это религия мужчин. Нет ничего более забавного этого утверждения! Некоторые даже повествуют и так: вот действительный восточный мужчина собрал в своем заповеднике множество женщин...

Тут же видим мы и нечто такое: вот истинный мужчина на фоне известных флагов, отдыхая от ночных бдений, собирает, разбирает... ну, например, автомат... Ну чем же не прекрасный и весомый патриарх с великолепной бородой... и запасом мужества, золота и серебра?..

Но (если по-честному) с какой вы точки зрения Земли не посмотрите, но найдете всегда одного хозяина положения дел на этой Земле - женщину*. Мужчина некоторым

образом чужд этой планете и, что печально, крайне редко эту умело скрывающуюся от его земных глаз отчужденность замечает. Этот печальный и как бы сиротливый гений (а все гении были только мужчинами) бродит по этой земле разочарованно. Все остальные же мужчины проходят свою земную жизнь крайне зачарованно (или очарованно).

Ислам многие браво противопоставляют иным верованиям с точки зрения мужественности! Женщину в этой среде могут считать и за получеловека. Это как раз то, что надо. В такой среде она особенно и поистине бессознательно процветает (да и это, кстати, давно известно).

"Христианство" же, нечто как бы предчувствуя (или нечто как бы теологически и безобразно толкуя), накладывая в лице своих известных братств на мужчин строгие ограничения в общении с женщиной, обманывается тут же. В итоге расплачивается за все эти ложные аскезы здравый смысл (истинная Мудрость), который заключается собственно в том, чтобы принять простую и ясную истину: правила и править здесь будет только женщина*(Мудрость). И если на востоке мы имеем в итоге "мужественные" заповедники, а на западе - просто голые извращения, то, в общем, здесь между тем и тем нет, собственно, мужественной разницы. Так, например, в хлипком западном мужчине (который модно выращивает ныне на себе крепостные и смешные бороды) и в истинно обросшем восточном воине– сегодня нельзя найти "мужественности".

Мужественность состоит не в "аскезе" или в безудержности и власти, или, чего хуже, в "семье", но она состоит в Знании (то есть в мужественном Мышлении). В Знании того, что оно (Знание) не исчерпывается Землей, то есть "наглядностью" Знание не исчерпывается!

Если мужчина выйдет на открытую местность честно и вертикально, раздумав как следует и спокойно, то скажет он обязательно себе нечто следующее: "своими вот этими вот ногами я не приближусь к Мужественности ни на шаг, ибо куда бы я ими ни пошел, но дальше женщины*(то есть Мудрости этой Земли) я не ухожу, как бы там ни было"!

Если я только не ошибаюсь, в удручающем и знаменитом романе Джойса любопытная супруга мистера Блума примерно так и удивляется (привожу по памяти): и чего эти мужчины так и норовят войти туда, откуда вышли...

Ничего нет в том желании удивительного! Кто бы и что здесь самовлюбленно ни рисовал на этой Земле, но земная дорога– с односторонним движением. Туда и идут в лице милых "наследников" (но в конце концов в своем же человеческом лице) за как бы новыми "бородами", "правами", "квартирами", "свободами" или "равенством", или за чем иным ещё. Другое дело, что она (эта дорога) может долгое время не страшить. Она долгое время и не страшила... именно женщину.