О небе и его чудесностях и об аде, Как слышал и видел
Шрифт:
Кроме того, я говорил с духами о том, что человек мог бы увериться во множестве земель Вселенной из того соображения, что звездное небо необъятно и полно несчетных звезд, из которых каждая, на своем месте и в своей системе, есть солнце, подобное нашему, только иной величины.
Кто правильно рассуждает, тот должен заключить, что вся эта необъятность не может быть ничем иным, как средством к достижению известной цели, которая должна быть конечной целью мироздания, и что эта цель есть существование небесного царства, в котором Божественное начало могло бы сопребывать с ангелами и людьми. Ибо видимая вселенная, или твердь, освещенная столь несчетными звездами, которые суть такие же солнца, есть только орудие, через которое могли бы создаться земли, а на них и те люди, из которых могло бы образоваться небесное царство.
При таких соображениях человек рассудка не может думать, чтоб столь необъятное средство к достижению столь великой цели могло быть назначено для произведения рода человеческого на одной только нашей земле. Много ли этого для Божественного начала, которое бесконечно и для которого тысячи, даже миллионы земель, преисполненные
Было рассчитано, что если б во Вселенной был миллион земель, и на каждой земле по триста миллионов жителей и по двести поколений в шесть тысяч лет, и каждому человеку или духу было дано пространство в три кубических локтя, то и столь значительное количество людей или духов, взятых в совокупности, не заполнило бы пространство, занимаемое нашей землей; и едва бы превзошло пространство, занимаемое одним из спутников наших планет, пространство, которое во Вселенной было бы почти незаметно, ибо такой спутник едва видим для простого глаза. Что же бы это значило для Творца Вселенной, для которого если б и вся Вселенная была таким образом полна, то и этого было бы недостаточно, ибо Он сам бесконечен? Я говорил об этом предмете с ангелами, и они сказали мне, что имеют точно такое же понятие о малочисленности людей в сравнении с бесконечностью Творца, но что, однако, они мыслят не по пространствам, а по состояниям и что, по их понятию, мириады земель, числом выше всякого понятия, были бы все-таки совершенно ничто в сравнении с Господом". О землях Вселенной, о жителях их и о происшедших от них духах и ангелах - см. вышеупомянутое сочинение. Изложенное там было мне открыто и показано с той целью, чтоб было ведомо, что небеса Господни необъятны, что они все населены родом человеческим и что наш Господь всюду признается Богом небес и земли.
418. Что небеса Господни необъятны, может быть видно также из того, что небеса в совокупности изображают одного человека, и притом соответствуют всему, что вообще и в частности есть в человеке; что это соответствие никогда не может преисполниться, потому что оно есть соответствие не только с каждым членом, орудием и черевом тела вообще, но даже в частности и в отдельности со всеми и каждым малейшим черевом и орудием внутри первых. Даже более того - с каждым сосудиком и волоконцем, и не только с ними, но даже с теми органическими субстанциями, которые внутренне принимают небесное наитие, в котором человек черпает внутреннюю деятельность свою, служащую ему для деятельности духа (animi operationibus); ибо все, что существует внутри, человека, существует в образах, которые суть субстанции, а то, что не существует в субстанции как в субъекте своем, есть ничто. Все эти части и частицы тела соответствуют небесам, как видно в главе, в которой говорилось о соответствии всего того, что есть на небесах, со всем тем, что есть в человеке (н. 87-102). Это соответствие никогда не может преисполниться, потому что чем более ангельских обществ, соответствующих одному члену, тем совершеннее становятся небеса, ибо всякое совершенство на небесах растет вместе с численностью (secundum pluralitatem). Это происходит оттого, что цель на небесах для всех одна и что все единодушно стремятся к этой цели; эта цель есть общее благо. Когда это благо царствует, то в нем есть доля и для каждого, а от блага каждого происходит и общее благо; так делается это потому, что Господь обращает к себе всех живущих на небесах (см. н. 123) и тем самым образует с ними одно целое. Что единодушие и согласие нескольких личностей, в особенности от такого источника и в такой связи, производят совершенство, может быть усмотрено всяким, хоть несколько светлым рассудком.
419. Мне дано было видеть пространство небес обитаемых и необитаемых, и я увидал, что пространство небес необитаемых так велико, что оно не могло бы наполниться в целую вечность, если б даже было несколько мириад земель и на каждой земле такое же великое множество людей, как на нашей. См. об этом то же сочинение О землях Вселенной (н. 168).
420. Некоторые люди думают, что небеса невелики вследствие некоторых изречений Слова, принимаемых ими в буквальном смысле, например, на основании тех мест, в которых сказано, что в небеса приемлются одни только бедные, что небеса открыты для одних только избранных и допускаются туда только принадлежащие к церкви, а не другие; что на небесах находятся только те, за которых ходатайствует Господь, и что, как только небеса исполнятся, они будут закрыты, и что это время уже предопределено. Но эти люди не знают, что небеса никогда не закроются, что нет для этого никакого предопределенного времени и что число небесных жителей не ограничено. Эти люди не знают, что избранными названы живущие в благе и истине, а бедными - те, что лишены познаний блага и истины, но ищут их, и в силу этого желания названы также алчущими. Те, что по неразумению Слова составили себе понятие о малом пространстве небес, воображают себе, что они находятся в одном только месте, где все их жители в сборе, меж тем как небеса состоят из бесчисленных обществ (см. н. 41-50). Или думают, что небеса даруются каждому по непосредственному милосердию Господа и что, таким образом, туда допускаются и принимаются по благоусмотрению (ex beneplaсito) Господа. Они не понимают, что Господь по милосердию своему ведет туда каждого, кто только приемлет Его, а приемлют Его те, что живут по законам Божественного порядка, т.е. по заповедям любви и веры; и что быть таким образом ведомым Господом от самого детства до последней минуты жизни здесь и затем в вечности есть то самое милосердие, о котором обыкновенно говорится. Поэтому да будет им ведомо, что каждый человек родится для небес и что тот принимается на небеса, кто сам приемлет их в себя, покуда живет на земле, а исключается только тот, кто сам не приемлет их.
О МИРЕ ДУХОВ И СОСТОЯНИИ ЧЕЛОВЕКА ПО СМЕРТИ ЕГО
Что такое мир духов
421. Мир духов отличается как от небес, так и от ада. Это место или состояние - среднее между тем и другим: туда человек приходит после смерти своей и, пробыв там известный срок, смотря по жизни своей на земле или возносится на небеса, или низвергается в ад.
422. Мир духов - место среднее между небесами и адом и среднее состояние человека после смерти его. Что это среднее место, очевидно стало для меня по положению его: над ним небеса, а под ним ад. Что это среднее состояние, в том я убедился, узнав, что, пока человек там пребывает, он еще ни в небесах, ни в аду. Небесный быт (или состояние) человека есть союз (или соединение) в нем истины и блага, а состояние адское - союз зла и лжи. Если в человеке-духе благо соединилось с истиной, то он приходит в небеса, потому что союз этот (как это было объяснено) образует в нем небесное состояние. Если же в человеке-духе зло соединилось с ложью, то он идет в ад, потому что такой союз образует в нем адское состояние. Союз этот в обоих случаях совершается в мире духов, где человек находится еще в среднем состоянии. Союз разума и воли, или, как здесь сказано, истины и блага - одно и то же.
423. Скажем прежде несколько слов о союзе разума с волей и о тождестве его с союзом истины и блага, так как союз этот совершается в мире духов, о котором идет речь. В человеке есть разум и есть воля. Разум принимает в себя истины и сам по ним образуется, воля же служит приемником благ и сама по ним образуется. Поэтому все, что человек понимает разумом и вследствие того мыслит, он считает истиной, а все, что он сперва хочет волей и уже после того мыслит, зовет благом. Человек может мыслить и одним разумом, уясняя себе, что такое истина и что такое благо, но такие мысли не входят в волю его, пока он не хочет и не делает того, что думает. Если же он захотел, что задумал, и по своей воле это делает, то это входит одинаково в разум и в волю его, а следовательно, и в него самого, потому что ни разум, ни воля сами по себе не составляют человека, а то и другое вместе. Что вошло в разум и волю, то вошло и в человека и им усвоено. Напротив, что вошло только в разум его, то, можно сказать, при нем, но не в нем: это дело памяти и знания, лежащего в памяти; это предмет, о котором он может думать, не углубляясь в самого себя, а отрешаясь от себя и беседуя с другими. О таких предметах он может толковать и рассуждать, и даже притом выказывать притворные чувства, наклонности и телодвижения.
424. Человеку дано мыслить разумом, без участия воли, для того чтобы он мог преобразоваться. Человек же преобразуется посредством истин, а истина, как показано выше, относится к разуму. Человек относительно воли родится во всяком зле, и сам собой он никому другому не желает добра, как самому себе, а кто желает добра только себе, тот радуется злу, которое причиняется другим, тем более когда это делается с выгодой для него. Он жаждет присвоить себе всякое чужое добро, как почести и знатность, так и богатства, и тем довольнее, чем более это ему удается. Поэтому для очищения и преобразования начал воли человеку дано понимать разумом истины и вследствие этого обуздывать наклонности к злу, из этой воли истекающие. Человек может разумом мыслить об истинах, изрекать их и применять к делу, но он не может мыслить их волей своей, покуда не усвоит себе истин этих вполне всем сердцем и не захочет исполнять их на деле. У такого человека все, что он мыслит разумом, обращается в веру его, а что мыслит волей - в любовь; тогда вера и любовь сочетаются в нем, как разум с волей.
425. Итак, насколько истины, относящиеся к разуму, в союзе с благом, относящимся к воле, т.е. насколько человек хочет истины и применяет ее к делу, настолько он в небесах или небеса в нем, потому что союз блага и истины образует небеса. Напротив, насколько ложь разума сочетается со злом воли, настолько человек носит в себе ад, потому что союз лжи и зла образует ад. Затем, насколько истина разума и благо воли разъединены, настолько человек находится в состоянии среднем. В таком состоянии ныне почти все люди: они знают истины, размышляют о них по разуму и по науке, но на деле исполняют их кто больше, кто меньше, а иногда и вовсе не исполняют, и даже, напротив, действуют вопреки истин этих по любви к злу и по доверию к лжи. Во всяком случае, носит ли в себе человек небеса или ад, он после смерти является в мир духов, где окончательно сочетаются благо и истина в тех, что должны подняться на небо, а зло и ложь в тех, что должны быть низвергнуты в ад. Ни на небе, ни в аду не дозволяется раздваивать дух свой, т.е. знать и понимать одно, а хотеть и делать другое. Там кто чего хочет, то и понимает, а что понимает разумом, того хочет и волей. На небе желающий благо поймет и истину, а в аду хотящий зла поймет и ложь. Потому там от добрых ложь удаляется, а предоставляются им истины, отвечающие их благу и с ним согласные; от злых же отбираются истины, а оставляется им ложь, отвечающая злу их и с ним согласная. Из этого понятно, что такое мир духов.
426. В мире духов пребывает несметное число народа, потому что это первое сборное место для всех. Там всякий рассматривается и приготовляется. Срок пребывания там неопределен; иные, только что явившись, тотчас же возносятся на небеса или низвергаются в ад, иные остаются по нескольку недель, другие целые годы, но не долее тридцати лет. Различие сроков этих зависит от того, насколько в ком внешнее соответствует или не соответствует внутреннему. А каким порядком человек в мире духов переходит из одного состояния в другое и приготовляется к своему окончательному местопребыванию, вслед за этим объяснится.