О причинах «международного терроризма»: нищие духом — не блаженые, но опасно блажные
Шрифт:
Как видно из приведённых выдержек из редакционной (по-видимому) статьи журнала “Германия”, своё лидерство в области науки, техники и технологий Запад по умолчанию расценивает как полное лидерство в цивилизационном строительстве, не имеющее каких-либо изъянов и пороков принципиального характера. Вследствие этого все остальные региональные цивилизации должны якобы влиться в Запад, приняв его принципы, — согласившись с ними либо по “доброй” воле, либо под непреодолимым разнообразным давлением Запада (от “промывания” мозгов кинофильмами, компьютерными играми и “масскультурой” в целом до беспощадного [29] применения военной силы против «нецивилизаованных» с западной точки зрения, т.е. инакоцивилизаованных общественных групп, народов, государств).
В этом процессе внутренняя социология Запада (библейской
Фактически в этой книге ещё ранее, чем в американском кошмаре 11 сентября 2001 г., выразился нравственный и интеллектуальный крах правящей “элиты” США и Запада в целом, также обусловленный причиной, названной М.Меттером: их методологическая нищета.
Причина именно такой нашей оценки социологической науки Запада в целом, и США в частности, состоит в том, что «международный терроризм», а по его существу силовое воздействие иных региональных цивилизаций на библейскую цивилизацию началось не с атаки пилотов-“камикадзе” [31] на объекты США в Вашингтоне и в Нью-Йорке 11 сентября 2001 г., а гораздо раньше. Это с конца 1960-х гг., если не ранее. Оно выразилось в басских и ирландских сепаратистских организациях, в троцкистско-марксистских «красных бригадах», в арабском терроризме против Израиля и союзных с ним национальных обществ и государств Запада, в локализованном границами России чеченском терроризме и многом другом.
То есть, прежде чем “Боинги” поразили объекты в городах США, унеся с собой тысячи жизней, прошло тридцать лет, в течение которых учёные мужи и дамы в Гарварде, Оксфорде, в Лэнгли (штаб-квартира ЦРУ) и других центрах интеллектуальной деятельности имели полную возможность создать глобальную социологию, реализация которой в политике США и других государств Запада позволила бы созидательно и заблаговременно разрешать конфликты идеалов и принципов построения разных региональных цивилизаций Земли [32]. Если бы они преуспели в создании глобальной социологии и продвижении её в реальную политическую практику государств и ООН, то история последних 15 — 20 лет ХХ века была бы иной, а террактов 11 сентября 2001 г. в США не было бы.
После того, как нравственный и интеллектуальный крах профессиональной социологической науки выразился в кошмаре 11 сентября 2001 г., в Интернете началось обсуждение этих происшествий всеми желающими. В большинстве своём в нём принимают участие люди, профессиональными социологами и политическими аналитиками не являющиеся. Это обстоятельство даёт возможность увидеть реальное положение «научной социологии» профессионалов на фоне разнородных мнений, высказываемых в обществе.
Мы обратились к русскоязычному сайту “Независимой газеты”, на форуме которой также проходит обсуждение этой трагедии проблематики «международного терроризма» в разных её аспектах. С 11 по 19 сентября 2001 г. количество выступлений на форуме достигло почти 1500. Много там призывов «ксенофобов» уничтожать мусульман, евреев, США, грязных оскорблений других участников дискуссии, и ответных призывов «толерантов» к терпимости к себе, в которых выразилась , и т.п., но мы «профильтровали базар». И ниже мы приводим одно из мнений, автор которого в рассмотрении вопроса об идеалах и принципах, лежащих в основе региональной цивилизации Запада, и об отношении к ним представителей других культур вышел на уровень понимания проблематики «глобальной социологии»:
«Вот, на мой взгляд, интересный аспект оценки:
«Пришло новое время.
Турбин Влад. Ник.
14 сентября 2001 г.
Как нам, русским, теперь относиться к Соединенным Штатам? Кто нам Америка — враг, разрушивший нашу страну, или друг и военный союзник? После того, как Нью-Йорк и Вашингтон подверглись массированной атаке, все оценки, существовавшие в мире до этого, должны быть пересмотрены. Не только наши двусторонние отношения с США. Все явления довоенной жизни.
Крошка-сын к отцу пришел,
И спросила кроха:
Что такое хорошо,
и что такое плохо?
До 11 сентября мы знали ответ на этот вопрос. 11 числа три десятка человек, вооруженных ножами, в течение часа заставили миллиард взрослых людей с устоявшимися моральными критериями снова оказаться в положении пятилетнего мальчишки, которому надо каждому явлению давать свою оценку.
А правильно ли устроен наш мир, мир белых и богатых, что человек готов сесть за штурвал самолета и протаранить небоскреб только ради того, чтоб сказать нам: «Так жить нельзя!»
Западное общество несправедливо присваивает себе бoльшую часть общепланетарных ресурсов. Западное общество имеет ущербную мораль — в то время, когда пять миллиардов беднейших землян влачат убогое существование, узкая прослойка богачей мучается выбором, каким сортом ароматизатора сбрызнуть свою комнату для испражнений или какими консервами накормить любимого пуделька. Западное общество погрязло во лжи двойных стандартов, на словах декларирует гуманизм и свободу, а на деле использует агрессию, вмешательство во внутренние дела, окрики и угрозы [33]. Когда я здесь говорю “западное”, я имею ввиду и Россию, так как мы тоже отравлены их духом и принадлежим к золотому миллиарду.
Наши проблемы видны изнутри — движение борцов с глобализацией это попытка внутреннего самоочищения. Наши проблемы шокирующе безобразны, если смотреть глазами “бедных”, арабов, пуштунов и т.д. Мы настолько отвратительно выглядим в их глазах, что они готовы убивать нас из брезгливости и отвращения. Сейчас время переоценок, необходимо пересмотреть все. Что сделали террористы [34]? Они защитили весь мир от хулиганствующей Америки, показали, что наглый верзила в автобусе не может плевать, материться и бить пассажиров. Без предупреждений, не делая интеллигентских замечаний, ногой ниже пояса, своим ударом они остановили беспредел [35]. Не по джентельменски. Но мы же сами ничего не могли сделать! Мы грозились ссадить хулигана на ближайшей остановке, вызвать милицию, написать в газету, а хулиган на нас чхал, бомбил Белград и Багдад, денонсировал Киотские соглашения [36] и выводил оружие в космос. Теперь он согнулся от боли, кряхтит и думает, как быть дальше, а мы думаем, как дальше быть нам. Встать на сторону террористов мы не можем, так как они не избавители от дракона, а только новые претенденты на его место. Сказать, что Америке досталось несправедливо — тоже нельзя. Поделом досталось. Тезис о невинных мирных гражданах в башнях на Манхеттене — тезис из старой жизни. Индивидуальная ответственность хороша, когда речь идет об украденном кошельке. Если твое правительство, за которое ты голосовал, украло жизни у детей в Белграде и хлеб у взрослых в Междуречье, значит к тебе в окошко в офис может влететь самолет с братом убитого или голодного за штурвалом. Если 90 % русских сказали, что надо мочить духов в сортире, значит два подъезда нас с вами на Каширке могут спать спокойно на кладбище, это наш выбор и наша ответственность, наша цена. И наоборот, если вся чеченская деревня считает, что держать русских в ямах это хорошо и правильно, значит бомбардировщик с красными звездами может и должен кидать бомбу на ту крышу, которая ему больше приглянулась. Это их выбор. Это справедливо, и так должно быть, пока ситуация не изменится [37]. За преступления или ошибки, совершенные от лица коллектива, ответственность несет коллектив, а не лицо, персонально реализовывающее деяние.
Второй аспект, оценку которого нужно пересмотреть — это правомочность использования “нецивилизованных” террористических методов. Необходимо признать за противником право использовать то оружие, которым он располагает, а не устраивать ханжеских истерик и обвинений в “неправильности”. Наполеон тоже в свое время жаловался, что русская армия от него бегает, столицу сдала и “неправильных” партизан в тыл заслала, но просто война стала другой, и это надо было принять. Рука, оторванная при помощи ракеты с компьютером внутри, ничуть не эстетичней, чем рука, оторванная фугасом, сделанным из сельхозудобрения.