О, Путник!
Шрифт:
На корабле оказался монах какого-то ордена. Все обратились к нему с вопросом о том, что означает сие событие, но он никаких внятных и вразумительных разъяснений не дал, скривился в злобной ухмылке и произнёс только одну фразу: «Скоро грядёт!», после чего у людей окончательно пропало всякое настроение, они разошлись, полные самых дурных предчувствий.
Тут я прервал повествование и с интересом спросил у юноши: «А к какому ордену принадлежал монах?». ШЕВАЛЬЕ ответил мне, что, к сожалению, сам монаха не видел и ничего по этому поводу пояснить не может.
Так вот… Юноша узнал о ночном происшествии только
Потом он некоторое время находился в портовом городе, выполнял кое-какие поручения отца, а затем, не торопясь, так как время это позволяло, направился в Столицу Второго Острова. По пути он встретил отряд воинов во главе с МАГИСТРОМ. Тот предложил ему отдать Реликвию, на что ШЕВАЛЬЕ ответил отказом. Почему? Да всё очень просто. Во-первых, МАГИСТР обратился к нему очень грубо и неучтиво, что непозволительно в обращении между дворянами. Во-вторых, Реликвия явно не принадлежала МАГИСТРУ, так как на корабле ни его людей, ни его самого не было. В-третьих, юноше стало просто интересно, почему это к такой простой вещи проявляет интерес столь важный господин.
ШЕВАЛЬЕ, соблюдая сдержанный и уважительный тон в общении, попытался обсудить сложившуюся ситуацию с МАГИСТРОМ, предложил тому представить доказательства принадлежности Реликвии именно ему или Ордену, однако тот отказался это сделать. Он куда-то очень торопился, вёл себя нервно, грубо, развязно, всё время смотрел на небо, не обращая должного внимания на собеседника, потом вдруг словно взбесился! По его приказу, сопровождающие его воины, неожиданно напали на юношу и его людей. Завязалась схватка, свидетелем которой я и стал.
После окончания рассказа ШЕВАЛЬЕ по моей вежливой просьбе передал мне Реликвию. Это был именно тот предмет, который сейчас утром я неожиданно обнаружил у себя на груди. Я встал с кровати, подошёл к окну, ещё раз тщательно осмотрел РЕЛИКВИЮ, потёр её, повертел так и сяк, вздохнул и повесил обратно на шею.
Далее я вспомнил, что во время ночного разговора поведал юноше о том, что, по моему мнению, РЕЛИКВИЯ, видимо, каким-то образом связана со мною и попросил его разрешить мне на время оставить её у себя с целью тщательного и детального изучения, на что получил немедленный и положительный ответ. ШЕВАЛЬЕ при этом даже вздохнул с явным облегчением, так как навязчивое преследование его со стороны МАГИСТРА доставляло ему только одни неприятности и хлопоты. Юноша обратил также моё внимание на то, что перед схваткой с людьми МАГИСТРА он практически уже признал меня хозяином РЕЛИКВИИ, высказав данную мысль этому, как его…
— МОЛОТУ… — задумчиво подсказал я.
— Да, да, Сир! МОЛОТУ!
Во время нашего разговора мы, не торопясь, потягивали сначала лёгкое красное вино, потом, по моему предложению, перешли на фирменный крепкий напиток хозяина. На все робкие попытки ШЕВАЛЬЕ отказаться от его употребления я сурово пояснял, что пьём мы его исключительно по причине снятия огромного нервного напряжения после тяжёлой и победоносной битвы и используем как эффективное болеутоляющее средство для юноши, который, ещё не оправившись от старых ран, получил несколько новых.
С этим ШЕВАЛЬЕ согласился. Выглядел сначала он неважно, — был бледен и печален, но после употребления искомого напитка щёки его порозовели, в глазах появился огонь, и мне показалось, что юноша был готов снова ввязаться в какую-нибудь схватку.
Мы закончили трапезу к полуночи. Не помню, как я добрался до своей комнаты и заснул мёртвым сном. Ни о каких любовных утехах со стороны гурий, обещанных хозяином заведения, в такой ситуации речи быть не могло. Вот, пока, собственно, и всё, что всплыло в моей памяти в это пока безрадостное для меня утро.
Некоторое время я, сидя на постели, и глядя в низкий потолок, размышлял обо всём услышанном накануне от ШЕВАЛЬЕ. И так… Вспышки, которые видели на корабле, произошли примерно в тот же день, когда я очнулся на пляже. Очевидно, каким-то образом, пока загадочным и непонятным для меня, моё появление на Втором Острове связано с этими самыми вспышками. ЗВЕРЬ, ПОСОХ и РЕЛИКВИЯ, видимо, также как-то взаимосвязаны между собой, и имеют общее происхождение. Я никак не мог понять лишь одного, — являюсь ли в этой цепи промежуточным и случайным звеном, или, наоборот, — основным и связующим?!
Я с досадой ткнул кулаком в постель, резко встал, от чего у меня сразу же закружилась голова. Я нервно поморщился, сосредоточился, слегка напрягся, сконцентрировался, решительно и без особых усилий привёл свой организм в норму, не торопясь, умылся и оделся, а затем спустился вниз.
К моему великому удивлению зал трактира выглядел так, словно в нём вчера ничего и не произошло. Везде царили чистота и порядок. Всё вымыто, вычищено, аккуратно прибрано, что-то восстановлено, починено, что-то заменено на новое. Да, видимо в этом заведении и раньше происходили различные экстраординарные события, к ликвидации последствий которых здешние обитатели всегда были готовы.
За одним из столов уже расположились посетители, — несколько хорошо одетых дворян. Они при моём появлении вдруг неожиданно поспешно встали, глубоко и учтиво поклонились.
Я кивнул им в ответ. Так, интересно, интересно, очевидно, хозяин обмолвился им о моём статусе. И до какой же степени он раскрыл моё «ИНКОГНИТО?». Ну, ничего, бог с ним, с этим зыбким и капризным способом существования. Пора, наконец, окончательно отбросить эту уже совершенно не нужную мне оболочку, шелуху и заявить о себе в полную силу и открыто предпринимать конкретные, срочные и действенные меры. Какие именно меры, с какой целью, зачем и почему, — я точно ещё не знал. Но могучий рой пока окончательно не оформившихся, смутных, зыбких, но уже довольно смелых идей и планов шумно кружился в моей голове и готов был мощно вырваться наружу в виде конкретных дел и свершений.