О расовых доктринах: несостоятельны, но правдоподобны
Шрифт:
Будучи очень хорошо и разносторонне информированным субъектом, Г.П.Климов может не понимать значения и последствий своего систематического ухода от рассмотрения мировоззренческих проблем и мировоззренческих разногласий разных культур только в одном случае: если он - сам зомби-демон, подконтрольно отрабатывающий заданную ему закулисными кукловодами программу, лежащую в русле не оглашенного ими сценария одного из вариантов осуществления будущей глобальной политики.
Читатели содержательно однородных произведений Г.П.Климова, формально относимых к разным жанрам [218],
· одни не обнаруживают в себе и своих близких признаков вырождения, ограниченный набор которых для большинства из них становится известным из книг самого Г.П.Климова, и потому считают себя «нормальными людьми»;
· другие осознают тот факт, что они сами и их дети - более или менее состоявшиеся вырожденцы;
· третьи, будучи объективно вырожденцами, тем не менее, в силу разных причин искренне не находят в себе приводимых Г.П.Климовым признаков вырождения и тоже относят себя к «нормальным людям».
Понятно, что читатели самостоятельно приходят к разным мнениям о существе показанной им проблемы, о необходимости и возможных путях её решения [219]. И отношение расходящихся между собой во мнениях групп читателей к сообщаемым им всем одним и тем же сведениям не обязательно обусловлено той категорией, к которой они отнесли себя сами, либо к которой их основательно или безосновательно отнесли другие читатели, поскольку нет взаимно однозначного соответствия «категория читателя - его нравственность, строй психики».
Из тех читателей, кому на проблему не наплевать, хотя бы потому, что его “достали” политики-вырожденцы и плоды художественного самовыражения [220] вырожденцев, изливающиеся в мир всех семей с экранов телевизоров, большинство сами думать о жизни и о прочитанном не будут просто потому, что представляют собой часть толпо-“элитарного” общества. Им, поскольку они относят себя к «нормальным людям» или к лояльным обществу благонамеренным вырожденцам, живущим в ослепляющей самоуверенности, что за ними не числится тяжких прегрешений, вследствие чего они якобы в праве занять карательную позицию, проще всего согласиться с предложением, высказанным на Интернациональном конгрессе евгеников в 1932 году: на первый взгляд всё убедительно, мудро.
Они не обратят внимания на то, что двумя страницами далее в той же книге следующая глава начинается эпиграфом:
«Если кто из вас думает быть мудрым в веке сём, тот будь безумным, чтоб быть мудрым. Ибо мудрость мира сего есть безумие перед Богом» (1 послание Коринфянам апостола Павла, гл. 3:18, 19) [221].
И высказывание апостола Павла - не парадокс: он определённо осознавал, что мудрость «нормальных людей» мира сего есть явное, неоспоримое безумие перед Богом, и пытался, снизойдя к узкой и ограниченной схеме мировосприятия и миропонимания своих «нормальных» современников, на их языке объяснить им, как - по его мнению– почитаемое ими за мудрость
Парадокс в жизни и деятельности Павла состоит в другом: осознавая отличие “мудрости” мира сего от мудрости Боговдохновенной, он сам в ряде случаев приписывал положения “мудрости” мира сего Богу и активно проповедовал такое вероучение сообразно своим представлениям об истине вместо того, чтобы прежде проповеди озаботиться разграничением в своей собственной психике:
· “мудрости” мира сего, в котором он сложился как личность, наследие которого он нёс и которое не преодолел, и
· мудрости Боговдохновенной, возможность осознания которой открыта для
Без нравственной решимости разграничить в себе эти два вида мудрости согласиться с Павлом означает: отвергнуть всё то, что Богом дается человеку для познания истины, и впасть в безверие Богу [222], и вследствие безверия - в агностицизм (учение о принципиальной невозможности познания объективной истины).
Но читатели, в их большинстве, запоминают избирательно - соответственно их реальной нравственности - содержание книг, переплетая содержание воедино со своими предубеждениями, наваждениями и домыслами, а эпиграфы редко кто помнит; и тем более редко кто задумывается о том, как соотносятся эпиграфы со смыслом основного текста.
Слова апостола Павла, помещенные в эпиграф, - один из таких случаев, поскольку Павел по существу ставит как автора “Протоколов советских мудрецов”, так и их читателей перед необходимостью ответить, прежде всего, самим себе на вопрос:
“Протоколы советских мудрецов” и прочая «климовщина» это - истинная, т.е. Боговдохновенная мудрость, либо - это “мудрость” мира сего, которая есть явное безумие перед Богом, несмотря на то, что в ней чуть ли не на каждой странице порицается дьявол и КО и их приспешники в обществе?
И на этот вопрос, каждый должен ответить сам, поскольку это - одна из составляющих той своеобразной этической связи, которая складывается между всяким индивидом и Богом, выражая истинную нравственность каждого и обуславливая его дальнейшую судьбу: «Нет принуждения в религии. Уже ясно отличился прямой путь от заблуждения» (Коран, 2:257(256)); либо которую индивид отвергает сам, выбирая тем самым себе иную судьбу.
В нашем ответе на этот вопрос приведённый ранее рецепт “решения проблемы”, данный в 1932 г. на Интернациональном евгеническом конгрессе в Нью-Йорке, явно принадлежит к “мудрости” мира сего потому, что евгеника в том виде, как она сложилась к началу 1930-х годов - порождение материалистической, атеистической науки. Но кроме того, поскольку Г.П.Климов не излагает альтернативы этому “рецепту” и приводит его без каких-либо комментариев, мы и все его произведения относим к “мудрости” мира сего, которая есть безумие перед Богом, несмотря на их фактологическую насыщенность [223] и постоянное порицание дьявола и КО.