О Русских Немцах
Шрифт:
превращая их в пастбища, а потом в пахотные поля. И уже на подготовленных землях
строили как всегда добротные дома и капитальные хозяйственные постройки. Но
самое главное, не было постоянной церкви, поэтому регистрации, записи о рождение,
смерти могли производится в разных церквах. Церковь была деревянной, её
перестроили сделали кирпичной, установили орган, и завели церковную книгу
регистрации. Считалось почётной службой в качестве
меннонитов. Главную церковную книгу особенно охраняли и на всякий случай её
дублировали, и к тому же в конце года делали из неё выписки и подавались они в
королевскую канцелярию. Но меннониты всё же продолжали вести домашние записи.
Но когда начались массовые эмиграционные процессы, служители церкви решили
оставить в книгах летопись о живущих когда-то здесь, а, чтобы это было более точно,
дали задания прихожанам на основании домашнего архива написать о своей семье.
Квиринги были меннониты, и не всегда законы меннонитов совпадали с
государственными. Вот и срывались меннониты с насиженных мест и искали место где
ничего не мешает жить им по своей вере со своим уставом как отдельным
государством в государстве Законы у меннонитов очень строгие и так же строго и
неукоснительно требуется от членов общества их исполнять. И снова наступили такие
3
времена, когда сложившиеся обстоятельства толкают их на новые переселения. Уже
давно в церкви после службы никто не расходился, начиналось обсуждения о
переселении. Переселялись немцы в Россию, началась эта волна, когда русская царица
Екатерина пригласила их в Россию. Чтобы помочь поднять страну. Тогда уехало много и
из их Братства, но революция в Польше в тысяча восемьсот сорок восьмом году внесла
свои коррективы в уже сложившуюся жизнь польских меннонитов. После революции в
Пруссии, король Фридрих Вильгельм IV отклонил освобождение меннонитов от
военной службы. Внесены в парламент вопросы в области церковных налогов и
покупки земли. Но правительство Пруссии соглашалась пойти на ослабление
некоторых законов в обмен на то чтобы меннониты приняли участие в военной службе.
Но брать в руки оружие меннониты не соглашались и не шли ни на какие уступки.
Сегодня, я получил письмо с Петерсхагана сказал старший, к нам на днях приедут
представители церквей, что возле Данцига, слышал будут с Ладекопп, Петерсхаген, они
едут по всем церквям и читают письмо от Мартина Классен которое он прислал с
России.
который был у нас, когда вернулся с России и сам ездил в наши церкви на встречу. В
России он был помощником у Класс Эпп и Изаак Классен. Эти двое были
уполномоченные от Братьев меннонитов просить Русского Царя разрешить вновь
пожелавшим меннонитам переехать в Россию. Церковь оживилась, да мы помним
приезд Мартина Классен. Старший поднял руку, делая знак тишины. Когда к нам
прибудут гости мы дадим знать, это может быть и не воскресенье. Они не могут
приехать ко всем в день службы, я прошу вас, по возможности, прийти на встречу, а
особенно, тех, кто планирует в скором времени самим на переселение, и ещё, не
забудьте о домашнем задании, которое я вам всем задал. После отъезда гостей, мы
приступим к его дальнейшему применению. Служба закончилась, а посетители не
расходились. Даже тема их домашнего задания вызывала не столько обсуждений, как
последняя новость про гостей. Братья Самуил и Пётр Квиринг и так последнее время
часто встречались, они готовили задание вместе, но они тоже строили планы на отъезд
и новость о том, что прибудут гости, сильно их взволновала. Чтобы не терять время,
многое надо было обсудить, они посадили жен и младших детей в Фаэтон Самуила, а
сами со старшими и с мамой Сарой, поехали на Фаэтоне Петра. Благо не было
маленьких детей и они, чтобы, немного подышать свежим воздухом, откинули верх
Фаэтона и рессорный четырёхколёсный экипаж повёз их в родительский дом, в
котором сейчас жил Пётр с семьёй, и его мать. А их отец Корнелиус Квиринг умер и
мать Сара в девичестве Пеннер, осталась одна. Самуил к тому времени уже давно жил
отдельно со своей семьёй. Дом, к которому они подъехали, был добротным.
Ухоженным, окружающий его сад придавал дому особую необычность. Дом строил
отец Корнелиус Квиринг, и уж постарался на удивление. Домов, построенных
Корнелиусом в округе было много, они не давали забыть имя отца. Корнелиус Квиринг
был Айгенкетнер, строитель. С одобрения проекта Палатой и Управлением он строил
на королевских землях дома удобные в эксплуатации, с красивыми разбитыми вокруг
садами, с дренажными системами. И потом эти дома он мог сдавать в аренду, или
передавать по наследству. Фаетоны подъехали к дому, из них стали выгружаться дети,