О власти
Шрифт:
100. Руссо: норма строится у него на чувстве; природа – как источник справедливости; человек совершенствуется в меру того, насколько он приближается к природе (по Вольтеру – в меру того, насколько он от нее отдалился). Одна и та же эпоха: для одного – суть ее в прогрессе гуманности, для другого – в увеличении несправедливости и неравенства.
Вольтер понимает humanita [36] все еще в смысле Ренессанса; также и virt`u (как «высокую культуру»), он борется за интересы «des honn^etes gens» [37] и «de la bonne compagnie» [38] , за интересы вкуса, науки, искусства, самого прогресса и цивилизации.
36
Человечество (итал.).
37
Честных
38
Хорошее общество (фр.).
Борьба загорается около 1760 г.: женевский гражданин и Le seigneur de Ferney [39] . Только с этих пор Вольтер становится представителем своего века, философом, исповедующим терпимость и неверие (до тех пор он лишь un bel esprit [40] ). Зависть и ненависть к успеху Руссо подвигли его вперед, «на вершины».
Pour «la canaille» un Dieu r'emun'erateur et vengeur [41] – Вольтер. Критика точек зрения по отношению к ценности цивилизации. Социальное изобретение для Вольтера прекраснейшее из всех: нет цели выше, как поддерживать и усовершенствовать его; в том-то и honn^etet'e [42] , чтобы чтить социальные обычаи; добродетель – подчинение известным необходимым «предрассудкам» в интересах поддержания «общества». Вольтер – миссионер культуры, аристократ, сторонник победоносных господствующих классов и их оценок. Руссо же остался плебеем и как homme de lettres [43] , это было неслыханно, источая дерзкое презрение ко всему тому, чем он сам не был.
39
Помещик из Фернея (фр.).
40
Остряк (фр.).
41
За «негодяя» – вознаграждение и мщение бога (фр.).
42
Честность, порядочность (фр.).
43
Писатель (фр.).
Болезненное в Руссо наиболее восхищало и вызывало подражание. (Ему родственен лорд Байрон; он также взвинчивал себя и принимал возвышенные позы, разжигал в себе мстительный гнев; позднее, благодаря Венеции, он пришел к равновесию и понял, что более облегчает и примиряет. L’insouciance [44] .)
Руссо горд тем, что он есть, несмотря на свое происхождение, но он выходит из себя, когда ему об этом напоминают.
У Руссо несомненное помешательство, у Вольтера необычайное здоровье и легкость. Затаенная rancune [45] больного; периоды его сумасшествия также есть периоды его презрения к людям и недоверчивости.
44
Беспечность (фр.).
45
Злопамятство (фр.).
Защита Провидения у Руссо (против пессимизма Вольтера) – он нуждался в Боге, чтобы иметь возможность кинуть проклятием в общество и цивилизацию; все должно было само по себе быть хорошим, как сотворенное Богом; только человек извратил человека. «Добрый человек», как природный человек, был чистейшей фантазией, но в связи с догматом авторства Божия – нечто возможное и обоснованное.
Романтика `a la Руссо. Страсть («верховное право страсти»), естественность, пленение безумием (дурачество, признаваемое за величие); мстительная злоба черни в качестве судии, безрассудное тщеславие слабого («в политике уже в течение ста лет избирали вождем больного»).
101. Кант: сделал приемлемым для немцев теоретико-познавательный скептицизм англичан:
1) связав с ним моральные и религиозные интересы немцев, подобно тому, как на том же основании академики позднейшего периода использовали скепсис в качестве подготовления к платонизму (vide [46] Августин); или как Паскаль использовал даже этический скепсис, чтобы пробудить («оправдать») потребность в вере;
2) снабдив его схоластическими выкрутасами и вычурностями и этим сделав его пригодным для научно-формального вкуса немцев (ибо Локк и Юм сами по себе были еще слишком ясны, прозрачны, то есть по немецким меркам, «слишком поверхностны»).
46
Смотри (лат.).
Кант: неважный психолог и знаток человека; грубо заблуждающийся относительно ценности великих исторических моментов (Французская
47
Римская империя (лат.).
102. В той же мере христианские века с их пессимизмом были более сильными, нежели восемнадцатый век, столетиями, в какой одно трагическое десятилетие классической Греции сильнее обычного европейского столетия.
Девятнадцатый век против восемнадцатого века. В чем наследует ему, в чем идет назад (меньше тонкости мысли, вкуса), в чем – превосходит его (мрачнее, реалистичнее, сильнее).
103. Какое значение имеет тот факт, что Campagna romana [48] возбуждает в нас определенные чувства? А также и горы? Шатобриан в письме от 1803 года к г. де Фонтану передает первое впечатление от Campagna romana.
48
Римская деревня (итал.).
Президент де Бросс говорит o Campagna romana: «Il fallait que Romulus f^ut ivre, quand il songea `a b^atir une ville dans un terrain aussi laid» [49] .
Делакруа также не любил Рима, он нагонял на него страх. Он был без ума от Венеции, как Шекспир, как Байрон, как Жорж Санд. Нерасположение к Риму испытывали также Теофиль Готье и Рихард Вагнер.
Ламартин восхваляет Сорренто и Позилиппу.
Виктор Гюго восторгается Испанией, «рагсе que aucune autre nation n’a moins emprunt'e `a l’antiguit'e, parce qu’elle n’a subi aucune influence classique» [50] .
49
Вероятно, Ромул был пьян, когда задумал выстроить город в такой безобразной местности (фр.).
50
Потому что никакая другая нация не взяла так мало у античности, потому что она не подвергалась влиянию классики (фр.).
104. Две великие попытки преодолеть восемнадцатый век. Наполеон, вновь пробудивший мужа, воина и великую борьбу за власть – замыслив Европу как политическое целое.
Гёте, возмечтавший о единой европейской культуре, полностью наследующей всю уже достигнутую «гуманитарность».
Немецкая культура нашего века возбуждает к себе недоверие; к примеру, в музыке недостает полного, освобождающего и связующего гётевского элемента.
105. Перевес музыки у романтиков 1830 и 1840 годов. Делакруа. Энгр, страстный музыкант (культ Глюка, Гайдна, Бетховена, Моцарта), говорил своим ученикам в Риме: «Si je pouvais vous rendre tous musiciens, vous у gagneriez comme peintres» [51] ; равным образом и Горас Верне, с его особенной страстью к Дон Жуану (как о том свидетельствует в 1831 году Мендельсон); точно так же Стендаль, который говорит о себе: «Combien de lieues ne ferais-je pas `a pied, et `a combien de jours de prison ne me soumetterais-je pas pour entendre Don Juan ou le Matrimonio segreto; et je ne sais pour quelle autre chose je ferais cet effort» [52] . В то время ему было 56 лет от роду.
51
Если бы я мог вас всех сделать музыкантами, вы бы от этого выиграли как художники (фр.).
52
Сколько бы лье ни прошел я пешком и сколько бы дней ни провел я в тюрьме ради того, чтобы только услышать «Дон Жуана» или «Матримонио секрето», и я не знаю, ради чего другого я бы сделал подобное усилие (фр.).
И заимствование форм, например Брамсом, как типичным «эпигоном», и образованный протестантизм Мендельсона имеют одинаковый характер (здесь поэтически воспроизводится некоторая былая «душа»).
Моральные и поэтические подстановки у Вагнера – здесь один род искусства, служит по необходимости средством возмещения недостатков других;
«Историческое понимание», поэзия саги как источник вдохновения;
То типичное превращение, наиболее ярким примером которого между французами может служить Г. Флобер, а между немцами Рихард Вагнер – как романтическая вера в любовь и будущее уступает место стремлению в «Ничто» – с 1830 по 1850 год.