О жестокости русской истории и народном долготерпении
Шрифт:
Жестокость и коварство Екатерины Медичи хорошо известны: для устранения соперников в ход шло все — и нож, и яд. До 30 человек лично отправила на тот свет «королева-отравительница», по своим личным соображениям. Это не террор. Так, обычные мелкие дворцовые интриги.
Но на совести Екатерины Медичи и ее сына Карла IX есть шалости и покрупнее. Это — события ночи на святого Варфоломея 24 августа 1572 года, печально известной как Варфоломеевская. В самом Париже в эту ночь было убито около двух тысяч гугенотов. Не черни, это все были люди непростые, дворяне и офицеры. А во всей Франции за несколько дней жертвами резни пали около 30 000 тысяч человек,
Страшная резня вынудила гугенотов защищаться. Четыре гугенотские войны разрывали Францию на части, вплоть до так называемого Нантского эдикта 1598 года. Итак, французские монархи лично организовали убийство одних своих подданных другими. Однако не нашлось в стране силы, которая приклеила бы к титулу Карла IX дополнение «Кровавый», а к Екатерине Медичи — «Отравительница» или «Садистка».
С 1610 года во Франции правят сплошные Людовики. Заканчивается реформация, заканчивается массовой эмиграцией гугенотов-протестантов: сотни тысяч их выехали в Голландию, Германию, Данию, Канаду, Южную Африку.
Людовики XIII (милейший «друг мушкетеров»), XIV, XV, XVI — короли не жестокие. При них нет массовых репрессий, подданных казнят единично, не часто и в основном все же за дело. Франция при Людовиках становится самой передовой страной Европы: Германия, Италия, Испания, потом и Россия, перенимают французские моды, французские одежды, французскую кухню, архитектуру и французские парки. Даже французский язык.
Но и эта милая, романтичная королевская Франция знает такие преступления королей, которым нет аналогов в России. Знакомо ли читателю слово «карт-бланш»? В русском языке так называют некое разрешение действовать по своему усмотрению. Административный вариант — «делай что хочешь». А происходит это слово от французского carte blanche, что в буквальном переводе значит «чистый бланк».
Дело в том, что у французских монархов был такой обычай: давать своим доверенным лицам carte blanche.
Карт-бланш представлял собой полностью оформленный ордер на арест с подписью короля, скрепленный государственной печатью. Только имени преступника в нем не было. Пока. Имя вписывал тот, кто получал карт-бланш. Какое имя? Да какое хотел.
Людовики, в отличие от русских царей, правили не сами. Французские историки, кстати, очень уважительно относятся к нашим царям именно потому, что они были реальными правителями, лично стояли, так сказать, у государственного кормила…
А французские короли весело жили в Версале и охотно поручали вести государственные дела кому-то, например, представителям пап римских, кардиналам. Среди кардиналов были выдающиеся государственные деятели типа Ришелье и Мазарини, но короли-то к их заслугам никакого отношения не имеют.
За королей правили и министры, но чаще всего все же правили их любовницы, деликатно называемые фаворитками. У фавориток обычно были фавориты, и тонкие дамы поручали фаворитам принимать ответственные решения. Так, выходит, правили за французских королей любовники королевских любовниц. Они и распоряжались зловещими карт-бланшами.
Общее число людей, отправленных в тюрьму по этим «векселям» пожизненно, невелико — несколько сотен человек. Стоит только вспомнить, что каждый из них был таким же человеком, как любой из нас. А попал в тюрьму не за какие-то страшные преступления. Просто потому, что вызвал личное раздражение того, кто владеет карт-бланшем. Каждого из этих сотен заживо похоронили, как героя романа Дюма Эдмона Дантеса. [17]
Самый
17
Дюма А. Граф Монте-Кристо. М., 1956.
Кто был этот человек?
Возможно, «железной маской» был герцог Вермандуа, незаконный сын Людовика XIV и г-жи Лавальер. Этот «государственный преступник» дал пощечину своему сводному брату, Великому Дофину, и за это искупал свою страшную вину вечным заключением.
Существует версия, что «железная маска» — близнец Людовика XIV. Людовик XIII велел увезти его из Парижа и тайно воспитать принца в провинции, не раскрывая ему тайны его происхождения, чтобы предотвратить те несчастия, которые, по предсказанию, должны были произойти в королевском доме в случае рождения близнецов. Взойдя на престол, Людовик XIV узнал о существовании брата-двойника и милостиво велел заточить его навечно в темнице. А ввиду их поразительного сходства, заставил еще и носить железную маску. Такова братская любовь у королей.
И.Е. Репин «Иван Грозный и сын его Иван», 1885 г.
Подробности грандиозного PR и аити-PR Ивана Грозного — см. в моем сборнике лекций МГИМО МИД РФ, изданном отдельной книгой «Особенности национального пиара. PRавдивая история Руси от Рюрика до Петра»
Есть, впрочем, еще около 40 не менее увлекательных предположений.
Но кто был «железная…», вернее — черная бархатная маска, до сих пор не знает никто. Похоронен живым.
Убийство любовниц и дальних родственников, заточение в монастыре постылых жен служат убедительным доказательством того, что Иван Грозный — страшное чудовище на престоле. Но как тогда назвать Людовика XIII и Людовика XIV — королей, считающихся во Франции самыми мягкими и добрыми из всех монархов французской истории? Чем они лучше?
В действительности Грозный не убил, а лишь ранил своего сына. Скончался царевич Иван не на руках отца, а спустя более двух недель «от горячки» по пути на богомолье, в монастырь, притом, скорее всего причиной смерти была не полученная травма, а какая-то другая болезнь. Мы уже никогда не узнаем всей правды. В любом случае — мы не оправдываем Грозного. Но кто сказал, что вынесение Петром I смертного приговора собственному сыну, продуманное, осознанное, сделанное в результате длительного следствия, — вещь более нравственная?
И в «цивилизованные времена»…
Перенесемся, однако, в более цивилизованные времена. Начало правления Николая I, история подавления восстания декабристов.
Помните фильм «Звезда пленительного счастья»? Барабанная дробь, виселица, тела повешенных… Снято хорошо, фильм делал мастер. Когда смотришь — мурашки бегут по коже. Сразу вспоминается прозвище — Николай Кровавый!!! Ах, это о другом тиране-сатрапе?! ну, тогда вот — «Николай Палкин»!