О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов
Шрифт:
Вспоминает о нем и Гиппонакт:
…Мисон же, по словам Феба,Который был разумнейшим из всех смертных…Аристоксен в «Разрозненных заметках» говорит, что он был схож с Тимоном и Апемантом, то есть был человеконенавистник. Так, в Лакедемоне видели, как он смеялся, оставшись наедине с собой; а когда кто-то неожиданно явился перед ним и спросил, почему он смеется, когда кругом никого нет, он ответил: «Как раз поэтому». И далее Аристоксен говорит, что безвестным Мисон остался оттого, что был не из города, а из деревни, и притом неприметной; а из-за его безвестности иные приписывали его суждения тиранну Писистрату. Но философ Платон в этом неповинен – он упоминает о Мисоне в «Протагоре» [108] , где называет его вместо Периандра.
108
«Протагор» 343
Он говорил, что надо исследовать не дела по словам, а слова по делам, ибо не дела совершаются ради слов, а слова – ради дел.
Скончался он от роду девяноста семи лет.
10. Эпименид
Эпименид, по словам Феопомпа и многих иных, был сыном Фестия, а по другим сведениям – Досиада или Агесарха; родом он был критянин из Кносса, хотя с виду и не похож на критянина из-за свисающих волос.
Однажды отец послал его в поле за пропавшей овцой. Когда наступил полдень, он свернул с дороги, прилег в роще и проспал там пятьдесят семь лет. Проснувшись, он опять пустился за овцой в уверенности, что спал совсем недолго, но, не обнаружив ее, пришел в усадьбу и тут увидел, что все переменилось и хозяин здесь новый. Ничего не понимая, он пошел обратно в город; но когда он хотел войти в свой собственный дом, к нему вышли люди и стали спрашивать, кто он такой. И только отыскав своего младшего брата, уже дряхлого, он узнал от него, в чем дело. А когда об этом пошла слава между эллинов, его стали почитать любимцем богов.
В это время афинян постигла моровая болезнь, и пифия повелела им очистить город; и они послали корабль с Никием, сыном Никерата, на Крит за Эпименидом. Эпименид приехал в 46-ю олимпиаду, совершил очищение города и остановил мор вот каким образом. Собравши овец, черных и белых, он пригнал их к Аресову холму и оттуда распустил куда глаза глядят, а сопровождающим велел: где какая ляжет, там и принести ее в жертву должному богу. Так покончил он с бедствием; а в память о том искуплении и поныне в разных концах Аттики можно видеть безымянные алтари [109] . Некоторые же говорят, что причиною мора он назвал Килонову скверну и указал избавление от нее; и когда умерли двое юношей, Кратин и Ктесибий, несчастье миновало. Афиняне постановили дать ему талант денег и корабль для возвращения на Крит; денег он не принял, но меж кносянами и афинянами утвердил дружбу и союз.
109
Это те самые алтари, посвященные «неведомому богу», о которых в «Деяниях апостолов» (17, 23) напоминал афинянам апостол Павел.
После возвращения на родину он вскоре умер; а прожил он сто пятьдесят семь лет (как пишет Флегонт в книге «О долгожителях»), или триста лет без года (как говорят критяне), или сто пятьдесят четыре года (как, по слухам, утверждал Ксенофан Колофонский).
Он сочинил «Происхождение куретов и корибантов» [110] и «Феогонию» в 500 строк, а также о построении Арго и отплытии Ясона в Колхиду 6500 строк. Написал он также в прозе «О жертвоприношениях в критском государственном устройстве» и «О Миносе и Радаманфе» до 4000 строк; а в Афинах основал храм Благих Богинь [111] , как о том сообщает Лобон Аргосский в книге «О поэтах». Говорят, он был первым, кто стал воздвигать храмы и очищать дома и поля.
110
Куреты – божественные хранители Зевса-младенца, впоследствии – жрецы критского культа Зевса; корибанты – жрецы малоазийского культа Матери богов.
111
Благие богини – евмениды, евфемистическое имя Эриний, богинь мщения.
Некоторые уверяют, что он никогда не спал, а досужее время проводил, собирая зелья.
От него сохранилось письмо к законодателю Солону с описанием государственного строя, установленного для критян Миносом. Впрочем, Деметрий Магнесийский (в книге «О соименных поэтах и писателях») пытается оспорить это письмо, ибо оно позднее и написано не на критском наречии, а на аттическом, и к тому же новейшем. Однако я нашел и другое его письмо, вот какого вида:
Эпименид – Солону. «Не падай духом, друг. Если бы Писистрат овладел афинянами, привыкшими к неволе, а не к добрым законам, то он бы сумел поработить граждан и утвердить свою власть навсегда; но как порабощает он мужей не худых и памятующих Солоновы остережения со стыдом и болью, то они и не вынесут его тираннства. Даже если сам Писистрат и удержит город, то детям своим, уповаю, власти своей уже не передаст: ибо несподручно быть рабами мужам, привыкшим к свободе при наилучших уставах. Ты же, друг, не пускайся в странствия, а будь ко мне на Крит – здесь над тобою не будет грозного единодержца; в странствиях же тебе могут встретиться его друзья, и тогда, боюсь, как бы не было тебе худо». Таково это письмо.
Еще Деметрий передает рассказ, будто Эпименид получал свою пищу от нимф и хранил ее в бычьем копыте, что принимал он ее понемногу и поэтому не опорожнялся ни по какой нужде, и как он ест, тоже никто не видел. Упоминает о нем и Тимей во II книге. А некоторые рассказывают, что критяне приносят ему жертвы, как богу, ибо он, по их словам, был наделен замечательным предвидением: так, увидав Мунихий в Афинах, он сказал, что афиняне не знают, скольких бед причиною станет им это место, иначе бы они его разрушили собственными зубами; а было это задолго до случившегося [112] . Еще рассказывают, будто он сперва назывался Эаком, будто предсказывал лаконянам их поражение от аркадян [113] и будто притворялся, что воскресал и жил много раз. И Феопомп в «Удивительных историях» говорит, будто когда Эпименид собирался воздвигнуть храм нимфам, то с неба был ему голос: «Не нимфам, а Зевсу, Эпименид!» Критянам, как сказано, он предсказал поражение лакедемонян от аркадян – и подлинно они были разбиты при Орхомене.
112
Мунихий – крепость в афинском порту Пирее; здесь располагался македонский гарнизон, занимавший Афины в III в. до н. э.
113
Поражение спартанцев в войне с Тегеей в 560-х гг. до н. э., о котором см.: Геродот. Ист. I 66 сл.
Одряхлел он во столько дней, сколько проспал лет, – это тоже сообщает Феопомп. А Мирониан в «Сравнениях» говорит, что критяне его называют куретом. Тело его сохраняют у себя лакедемоняне, следуя некоему оракулу (так пишет Сосибий Лаконский).
Было и двое других Эпименидов: второй – генеалогический писатель и третий – писавший в Родосе на дорийском наречии.
11. Ферекид
Ферекид Сиросский, сын Бабия (как сообщает Александр в «Преемствах»), был слушателем Питтака. По словам Феопомпа, он первый писал о природе и богах.
О нем рассказывают много удивительного. Так, однажды, прогуливаясь на Самосе, он увидел с берега корабль под парусом и сказал, что сейчас он потонет, – и он потонул на глазах. Отведав воды из колодца, он предсказал, что на третий день случится землетрясение, – и оно случилось. По дороге из Олимпии в Мессению он посоветовал своему гостеприимцу Перилаю выселиться со всем своим добром; тот не послушался, и Мессения пала [114] . Лакедемонянам он дал совет не держать в цене ни серебро, ни золото [115] (как пишет Феопомп в «Удивительных историях»); сам Геракл указал ему это во сне, а царям в ту же ночь велел внять совету Ферекида. (Впрочем, иные относят это к Пифагору.)
114
Пала Мессения за сто лет до Ферекида, во II Мессенскую войну (VII в. до н. э.), и через сто лет после Ферекида, в III Мессенскую войну (V в. до н. э.).
115
В Спарте были в ходу не серебряные, а железные деньги.
Гермипп рассказывает, что, когда завязалась война между эфесцами и магнесийцами, Ферекид желал победы эфесцам; и когда он спросил одного путника, откуда тот, и услышал, что из Эфеса, то сказал: «Тогда оттащи меня за ноги, положи в земле магнесийцев, а согражданам вели после победы там меня и похоронить, – таков завет Ферекида». Путник передал сказанное; и через день эфесцы напали на магнесийцев, одолели их, а скончавшегося Ферекида там и погребли, почтив пышными почестями. Впрочем, другие рассказывают, будто он пришел в Дельфы и бросился вниз с Корикийской горы; Аристоксен (в книге «О Пифагоре и его учениках») утверждает, что он заболел и был похоронен Пифагором на Делосе; а иные – что он умер от вшивости [116] , и когда Пифагор пришел спросить, как его дела, то он высунул палец в дверь и сказал: «По коже видно». (Потому-то словесники и придают этому выражению худой смысл, а кто им пользуется в добром смысле, тот ошибается.)
116
См. прим. 6 к книге IV.