О3
Шрифт:
— Уже работаем, — она потянулась и почесала за ухом у Льва, который положил лохматую голову ей на колено. — Когда Рамина и Баст не цапаются, они — очень даже неплохая команда.
— Ага, — сказала я и подмигнула Страшу. — Только случается эдакое чудо очень редко.
Лес потоптался и вышел. Кажется, он немного дулся за то, что я не оставила Чародея ему.
— Думаю, у нас всё получится. Но сложностей, — Зина покачала головой. — Одних только зомбаков
— Получится, — я усмехнулась. — У такой непобедимой команды всё должно получиться.
ЭПИЛОГ
Я стояла перед зеркалом в ванной и внимательно изучала своё обнажённое тело. За прошедшие после моего визита в ОЗ пару месяцев на коже не осталось и следа об былых приключений. Видимых следов, если что. Я подняла белую полоску и ещё раз посмотрела на индикатор.
— Ты — бурундук, — сказала себе и не в силах удержаться, хихикнула. Потом пощекотала живот. — Как ты там, маленькое страшилище?
С будущим папашкой мы последний раз общались пару дней назад. Дел, если честно, невпроворот. Опытная Зона принимала караваны с медработниками и волонтёрами почти непрерывно. Большинство обитателей ОЗа, после отключения поля контроля впала в кататоническое состояние и их приходилось кормить едва ли не внутривенно. Однако Страш говорил, что ситуация, вроде бы, пошла на лад.
В этот момент у нас тоже бушевали нехилые страсти. Международная комиссия по контролю требовала немедленно прикрыть все ОЗы, до единого. Да и то, сначала экологическая катастрофа в Висконсине, потом — кризис в Руре и вот, теперь у нас. Концепция Опытных Зон, изолированных от внешнего мира, работала как-то неправильно.
Я ещё раз пощекотала животик, размышляя, говорить Страшу или обождать. А посмотрим, заслужит он или нет. Вошла в спальню. Ветка вишни помахала мне в окно, и я помахала ей в ответ. Тут же едва не подпрыгнула, услышав телефонный звонок.
Голос подал телефон, который я привезла из своего путешествия. Та самая многофункциональная штуковина, при помощи которой я общалась с Волшебницей и Чародеем. Он лежал на полке, рядом с высохшим букетиком цветов и в нём, чёрт побери, не было батареи! Но он продолжал звонить.
Я осторожно взяла тяжёлую трубку и поднесла к уху.
— Привет, Элли, — голос Стеллы казался отрешённым. — Или, Катерина, если не ошибаюсь?
Я отняла телефон от уха и проверила: точно, батареи нет. Потом вновь прижала к щеке.
— Привет. И да, ты не ошибаешься.
— Но всё же, позволь мне обращаться к тебе, как к Элли. Просто ты у меня во всех файлах уже помечена именно так. Не хотелось бы ещё раз всё менять.
— Хорошо, — я усмехнулась. Чёртово имя умудрилось за несколько дней прирасти так, что не отдерёшь. Временами ловила себя на мысли, что имён у меня — два и какое настоящее — чёрт его знает. — Чего хотела-то? Ты уж извини, но твоё предыдущее предложение…
— Остаётся в силе, — закончила она. — Не сегодня-завтра ты отправишься в ОЗ, поэтому не забудь прихватить этот телефон. Когда будешь внутри, я с тобой свяжусь и объясню, что делать дальше.
— Но, — начала я и обнаружила, что пытаюсь говорить в мёртвый прибор: тишина и ни малейших признаков световой индикации. Чертовщина!
О чём она говорила? Какие, блин «не сегодня-завтра»? По плану, согласованному с комиссией, в ОЗе сейчас — только международные наблюдатели и врачи. Всем силовикам наотрез запрещено даже приближаться к карантинной зоне.
Сработал сигнал вызова на терминале. Да что же это такое? Я раздражённо клацнула пультом и на стене появилось изображение из кабинета шефа — Георгия Васильевича Кутузова. Начальник казался встревоженным. Очень.
— Катя, — сказал он, вращая в пальцах блестящий Паркер. — У нас — проблема. Большая. Сядь, пожалуйста.
— Пугаете, Георгий Васильевич, — сказала я, но всё же присела, набросив на плечи домашний халат.
— Пропала связь с наблюдателями и врачами, посланными в Зону, — шеф зашипел и сломал ручку. — Нет картинки со спутников, а два посланных вертолёта исчезли с радаров. Связи с ними тоже нет. Прямо, как чёртово дежа вю! И ещё, — он замялся. — Мы получили короткое сообщение. Думаю, ты должна это видеть.
Экран стал мутным пятном, которое разрывали чёрные строчки помех. Потом из непроглядной мути выплыло лицо Страша. Правая бровь его оказалась рассечена и по щеке бежала кровь. Мужчина нервно оглянулся, и я услышала звуки далёких очередей. Шмаляли из чего-то тяжёлого. Сердце у меня упало. А Страш ещё больше наклонился к экрану и выдохнул:
— Беда! Срочно нужна помощь! Элли, помо…
Лицо любимого исчезло, и я вновь увидела кабинет Кутузова. Он смотрел на меня устало и как-то виновато.
— Катенька, девочка моя, — он развёл руками. — Нужно ехать.
— Нужно — значит нужно, — сказала я и склонив голову, тихо пробормотала. — Ну что, поможем папке?
Никто не возражал.