Оберег от тещи
Шрифт:
Олег торопливо надел ботинки и рванул входную дверь на себя. В лифте он обессиленно откинулся на стенку.
А я ведь на самом деле могу напоить тещу соком. Я и в правду могу разрешить все проблемы одним махом. Хоть жить начнем спокойно, а для Насти я со следующей фуры пакетик прихвачу. Он замер. Холодные мурашки побежали у него по телу. Ощущение власти над жизнью и смертью было странным и немного пугающим. Так, наверное, чувствуют себя боги, отправляя простых смертных сотнями тысяч в объятия войн и природных
А Ирина? Она меня не простит. Конечно, если узнает, не простит. Черт возьми, какое хорошее слово – «если»! Как Ирина сможет узнать? Сама виновата, бросила меня с этой… Предательница. Зараза.
Я ведь могу ее и не убивать… Похудеет, мозги на место встанут. Хотя вряд ли. Итак, вариантов всего два: либо травить, либо даже не думать обо всем этом. Стоп, а Тополев? Если узнает он и вся контора?
Да пошли они все, вместе взятые… Далеко и надолго.
Когда Олег вышел из подъезда, руки у него тряслись.
Успокойся, присядь на лавочку, оклемайся, дружище. У тебя сегодня трудный день и трудный выбор. Взвесь все за и против.
Кто сможет узнать о соке?
Никто. Ни Ирка, ни мама ее ненормальная, ни даже двоюродная сестричка с замашками профессионального киллера… О Тополеве и всех остальных даже говорить не приходится. А если узнают, что с того? Ну, спер я пакет, хотел тещу в порядок привести… Дальше-то что?
Ты ведь не дашь ей остановитель, вкрадчиво произнесла совесть. Ты хочешь убить ни в чем не повинную женщину. Родственницу свою. Как не стыдно!…
А если даже и хочу. Одной дрянью на земле станет меньше.
Погода была прекрасной.
Летний вечер, прекрасный вечер, когда дневная жара уже спала, а холодный ночной воздух еще не набрал сил. Два года назад мы и познакомились с Иркой, вдруг вспомнил он. Я ехал на машине и чуть не попал в аварию, пораженный ее красотой. Долго ходили, держась за руку. Мы ведь и не спали ни разу до свадьбы. Просто старинный роман о принцессе и доблестном рыцаре. Что же делать, черт возьми?…
Зазвонил телефон.
– Да? – ответил он.
– Здравствуй, дорогой, – сказал приятный женский голос в трубке. – Это Настя.
Он моментально собрался. Ну, началось…
– Здравствуй.
– Ты чего Ирку до слез довел? – осведомилась Настя, что-то методично пережевывая. – Жить надоело? Совсем расслабился?
Олег вдруг вновь оказался за рулем своей машины на утреннем шоссе. Слева несся ритуальный автобус, а справа приближались отбойники. Руки его задрожали.
– Ты что, опять? – простонал он.
– Снова, – ответила Настя. – Перезвони ей и извинись сейчас же, хамло.
Ему стало невыносимо душно. Захотелось рвануть ворот рубашки и вдохнуть полной грудью вечерний воздух.
Ах ты сволочь! Опять угрожать? Мне? Да я тебя…
– Слушай, ты! – заорал Олег в телефон так, что мамаши, выгуливающие свое потомство
Настя на том конце судорожно закашлялась то ли от неожиданности, то ли от акустического удара. Олег не стал дослушивать, как сестра жены замолкнет навсегда и как завоют на том конце трубки грустные сирены реанимации, наводящие на мысль о бренности всего земного.
Он с ненавистью выключил питание телефона.
Нашли пацана, с остервенением подумал Олег. Достала меня эта проклятая семейка. Все, включая Ирку. Решено, пусть катятся. Собираю вещи и ухожу.
Через двадцать минут, бледный от злости, он уже открывал дверь квартиры.
Дома Олег сразу плеснул себе в стакан водки, разбавил соком и залпом выпил.
Легче не стало.
Так, что же взять?
Гардеробом в их семье заведовала Ирина, и он вдруг ощутил ужас при мысли о том, что придется перетряхивать все шкафы.
А зачем?
Потом заедешь и вывезешь все, что надо.
Он швырнул на кровать спортивный костюм, носки и пару трусов. На первое время хватит, решил Олег. А потом все остальное…
Прежде всего, конечно, компьютер и телевизор.
Или хрен с ними с обоими? Ничего мне из этого проклятого Богом дома не нужно. Никаких воспоминаний. К черту!
Олег плеснул себе еще водки в стакан и посмотрел на телевизор. А жаль, елки зеленые. Последняя модель все-таки… Двадцать девять дюймов.
Он одним глотком выпил полстакана и замер, чуть не подавившись.
Пакета с заветным соком для похудания, который он перед уходом поставил на телевизор, не было. Было все – кипа Олеговых документов по таможне, Иркина записная книжка, даже ее чулок, брошенный и забытый впопыхах, свисал с телевизионной тумбочки, а пакета не было.
Олег облился холодным потом. Потом медленно отставил стакан в сторону.
На душе скребли кошки, даже не кошки, а здоровенные полосатые тигры.
Неужели?
Неужели любимая теща, не дождавшись разрешения его мучительных раздумий, сделала все сама?
Может быть, еще не поздно?
Боже, если ты есть, сделай так…
Его словно ветром вынесло в коридор.
– Мария Захаровна, – лихорадочно застучал он в ее дверь. Ну и денек выдался, подумал Олег мельком. – Мария Захаровна!
Дверь немедленно распахнулась, словно теща не смотрела телевизор, а караулила жертву, как снайпер в засаде.
– Что орешь? – осведомилась теща. Жива, с облегчением подумал он.