Оберег
Шрифт:
Вот и княжий терем. Владимир вышел навстречу: новости в Киеве распространяются с быстротой пожара. Мгновенно набежала туча челядинцев, гридней, подошло несколько воинов.
– Добрый день, княже.
– поклонился Руслан, спешившись.
– День добрый, Руслан.
– кивнул князь.
– За дочь спасибо, вовремя ты ее привез, я уже дюжину богатырей собирался за ней послать. Детей у меня, конечно, немало, но не настолько, чтобы их в беде бросать. А теперь ответствуй, Руслан.
– голос Владимира посуровел.
– Зимой при мне ты побился с Гуннаром об заклад в две гривны, что добудешь некоего охочего до девок колдуна.
– Было, княже.
– ответил Руслан, не отводя взгляда. Робость медленно проходила.
– Добыл?
– Добыл!
– богатырь развязал мешок, достал карлика. Тот злобно зыркал глазами и что-то невнятно мычал.
– Вот он, некогда могучий колдун по прозвищу Черноморд.
– Ой, глянь, глянь, мелкий какой!
– засмеялся кто-то. Чей-то ребенок испуганно вскрикнул и проворно забрался под подол матери.
– А рожа-то, рожа! Будто сажей вымазана!
– Люди показывали на колдуна пальцами, покатывались со смеху. Усмехнулся и Владимир.
– А позвать сюда Лешака, сына поповского! Я недавно видел его, он где-то здесь.
Несколько минут спустя пришел Лешак. Он точил во дворе свою игрушечную с виду, но на самом деле неподъемную сабельку, и был недоволен, что его оторвали от этого занятия.
– О, Руслан!
– увидев витязя, Лешак улыбнулся.
– Вернулся, наконец!
– Лешак, - произнес князь.
– Я знаю, что ты порой ради красного словца можешь невесть что наплести... не перебивай! Зимой ты рассказывал, что видел колдуна летучего, Руслан обязался его поймать и привезти в Киев. Вот, привез. Теперь скажи: тот ли это колдун, о коем ты рассказывал?
Лешак подошел поближе, внимательно осмотрел Черноморда.
– Вроде бы, тот, княже, - задумчиво сказал он.
– Только вот ведь какая незадача: у того колдуна, что я видел, бородища была длины изрядной. А этот брит наголо, да и сам лысый, что твоя коленка...
– Вот его борода!
– достал Руслан сверток из седельной сумки. Подбежали гридни, приняли сверток, поспешно размотали.
– Локтей десять...
– пробормотал князь.
– Сколько ж он ее растил?! Добро, Руслан, выполнил ты то, за что взялся. Уговор дороже денег, потому заклад твой. Гуннар оказался вором, но на сей раз его обязательства я взял на себя. Ничего, его ловят не самые худшие воины, так что шкуру я с него еще спущу...
– Отзови их, княже.
– все еще немного робея, сказал Руслан.
– Нет больше Гуннара.
– Тогда у нас есть еще один добрый повод повеселиться! Эй, там! Принести сюда не две, а три золотых гривны для Руслана Лазоревича! А этого черномазого заприте пока в темницу, потом придумаем, что с ним сделать можно.
– гридень принес гривны, князь собственноручно надел их богатырю на шею.
– А четвертая золотая гривна, которую повешу я на твою молодецкую шею, Руслан Лазоревич, рядом с тобой стоит. Я тоже слово дал, что, буде ты справишься, то дочь мою Людмилу в жены получишь. Так быть по сему! Завтра же свадьбу и сыграем. А сейчас для доблестного Руслана и спутников его истопить баньку, да пожарче! Ну, а потом, само собой, добро пожаловать на пир.
– Князь приглашающе развел руками, повернулся и ушел в терем.
Мила забрала подруг с собой и они старались не отходить от нее ни на шаг. Обе страшно боялись затеряться в этом скоплении людей, и все вокруг удивляло их.
Баня произвела на Рыбьего Сына неизгладимое впечатление. Оказывается, за годы жизни в степи, он умудрился напрочь позабыть, что это такое. Руслан забросил друга на верхний полок, и, смеясь, хорошенько отходил его березовым веничком. Словенин попробовал было возмутиться, за что, мол?, но тут вмешался Молчан и крепко прижал избиваемого к горячему дереву. Наконец, друзья сжалились над несчастным, помогли спуститься, усадили на пол и по очереди усердно отхлестали друг друга. Видя, что Рыбий Сын совсем сомлел, они подхватили его под руки и выволокли на свежий воздух, где бросили в пруд, тут же прыгнув следом. Покрытый множеством шрамов словенин, выпучив глаза, жадно хватал ртом воздух, и в задумчивости рассматривал свое почему-то стремительно белеющее тело; затем помотал головой, выбрался на берег и побежал обратно.
– Смотри-ка, Молчан, как ему понравилось!
– усмехнулся Руслан, неторопливо возвращаясь в парилку.
– Погоди, он потихоньку и все остальное вспомнит.
Вдоволь напарившись, друзья хлебнули по ковшику кваса, посидели немного, отдыхая, затем облачились во все чистое.
– Ну, как тебе?
– спросил богатырь.
– Не могу сказать.
– восхищенно откликнулся Рыбий Сын.
– Таких слов нет ни в одном языке. Я словно заново родился!
– То-то, брат, знай наших!
– и друзья неспешно пошли на пир.
На пиру их давно уже ждали. Серебряная палата огласилась приветственными возгласами, дружинники поздравляли Руслана с победой и успешным возвращением. Он хотел было сесть за стол, но ему не дали. Со смехом да шутками-прибаутками богатыря втолкнули в Золотую палату. Притихшие Молчан и Рыбий Сын шли следом, как привязанные.
– Вот он, нынешний герой наш!
– поднялся из-за стола воевода Волчий Хвост.
– Входи, входи, не стесняйся!
– Садись за стол, Руслан, и другов рядом сажай!
– распорядился Претич. Заслужил, молодец!
Руслан, испытывая смущение - все-таки, столько знатных воинов, и все на него смотрят, кто одобрительно, кто ревниво; оценивают, что еще за герой новый выискался.
– Да ты меду хлебни, сразу полегчает!
– усмехнулся Ратьгой.
Руслан отпил из тут же протянутого ему кубка, усмехнулся, выпил до дна. Закусил цыпленком. Богатыри загудели одобрительно, кто-то похлопал Руслана по плечу.
– А теперь рассказывай!
– послышались выкрики.
И Руслан принялся подробно рассказывать, что с ним приключилось с тех пор, как очнулся он с похмелья под столом в Серебряной палате и поехал в Черный лес развеяться; и до боя с полуденницами посреди степи. Иногда очень хотелось по старой привычке прихвастнуть, мол, и верхом на змее катался, и с морским царем мед-пиво вот так же пил; но рядом друзья, они сейчас-то промолчат, да потом укорят.
Молчан сосредоточенно расправлялся с рябчиком, когда вдруг сзади надвинулось что-то очень большое, в ноздри ударил крепкий звериный дух.
– Это ты тот волхв, что с Русланом на Черноморда ходил?
– послышался рык.
– Я...
– Молчан обернулся. Перед ним стоял Белоян. Страшен, не приведи боги во сне увидеть, медвежья харя угрожающе оскалена.
– Пойдем на крыльцо, разговор есть.
Они вышли на крыльцо: Белоян впереди, Молчан, на непослушных ногах, за ним. Он чувствовал себя так же неловко, как Руслан перед князем несколькими часами раньше.