Обещанная медведю. Вернуть ведьму
Шрифт:
– В кого ты превратился?! – просипела Слава, толкая меня в грудь и тем самым прерывая поток эгоистичных мыслей.
Я молчал, хмуро глядя на нее. В ее взгляде было слишком много всего. Надо было лучше смотреть. Ошибся я. Сильно.
– Если так нужен сейчас, почему не пришла раньше? – тихо потребовал я, хватая ее за шею и притягивая ее к себе.
– Меня не было в Москве! – дернулась она, так некстати подставляя мне снова голую шею.
Не отрицала, что нужен. Но сама в лапы не пойдет.
– Хороша
– Я не могла по-другому! – взвыла она, дрожа. – Если бы ты знал!..
– Так расскажи! – вскричал я.
Тихим шепотом всего не выплеснуть. Хотелось орать, трахать, хлестать по щекам и так по кругу.
– Не могу! – толкнула она меня сильней. Слишком больно я сделал. – Ты не смог бы меня спрятать! Влез бы в петлю сам, и тебя бы на ней вздернули!
– Лучше бы вздернули, чем год без тебя! – прорычал ей в лицо.
Не планировал обвинять ее в чем-то, но что делать, если все, что между нами осталось – только обвинение и обида?
Она принялась лупить меня в грудь, сначала поскуливая и всхлипывая, но уже вскоре полноценно рыдая. Я пережидал. Это не все было про меня. Понятия не имел, где ее носило, но ей было паршиво. Когда она вцепилась пальцами в мою футболку и подняла глаза, я понял, что мы нескоро достанем до дна всего того, что в них плескалось.
– Ненавижу тебя! – выдохнула она и шмыгнула носом.
– Что так? – усмехнулся я зло. – Ты, наконец, собиралась стать счастливой, а я помешал?
И я потряс чемоданом в другой руке. Тяжелый, зараза!
– Собиралась!
– Да ладно?! – оскалился я, теряя снова терпение. – Без меня? Брось, Слава! Некоторые ведьмы не умеют врать определенными частями тела!
– Да пошел ты! – скривилась она.
А я замер, пережидая еле переносимое желание усадить ее на ближайший капот и отодрать со всей страстью под светопреставление сигнализации.
– Я никогда не обещал быть идеальным, – тихо прорычал, поймал ее руку и вернулся на прежний маршрут.
Хорошо, что она начала кричать на меня. Аж отпустило. Значит, и ее отпускает. Но как же это все далеко от «жили долго и счастливо»… Ну вот за что мне это? Почему именно эта ведьма с этими несносными ногами?
Я усадил ее на переднее сиденье, закинул чемодан назад и обошел свой джип, чтобы усесться за руль.
– Ты мне расскажешь все. – И я завел двигатель.
– Ничего я тебе не расскажу, – уткнулась она в окно. – Хочешь – посади меня.
Я промолчал, зло выкручивая руль.
– Я знаю, кого ты спасала, – глянул на нее.
Ведьма скосила на меня взгляд, подобралась и отлипла от окна:
– И?
– Мать. Она проходила по делу свидетелем. Но документы, которые ты украла, видимо, могли сделать из нее организатора.
Слава
– Не лезь, Давид.
– А у мамы твоей такой же дар – сбегать и путать следы. Я ее тоже не нашел.
– Повезло.
– От кого сегодня сбегала ты?
Слава устало откинулась на спинку кресла и обняла себя руками:
– От нее, – выдала она вдруг неожиданное.
– И почему же?
Она заморгала на яркий свет фонарей, когда я вырулил из проулка на большой проспект.
– Просто не могу больше, – нахохлилась. – Она не подарок.
– Она и не должна им быть, – нахмурился я, провоцируя.
– Не должна быть такой! – возмутилась Слава, поворачиваясь ко мне. – Ей все мало!
– Чем больше, тем безопасней.
– Смотря чего! Ты же знаешь, какую жизнь я вела, Давид. Как это может быть безопасней?!
Хотелось потребовать, почему она не спросила это у меня год назад. Но, к сожалению, всему свое время. Я старше Славы на двадцать лет. Но эта ведьма притягивала не только ногами. Она вела отчаянную опасную жизнь. Шла на поводу у дара, а теперь становилось понятным, что еще и у матери, ради которой рисковала сесть в тюрьму. Но все чаще я видел в ней маленькую девочку, которая научилась высекать огонек пальцами. Она игралась со своим даром, как с огоньком, долго не представляя, насколько опасным тот может быть.
Последний год я шел по остывшим следам прошлых ее преступлений, собирая портрет своей ведьмы по частям. Это зверю плевать, что было до. А мне ничего не оставалось, кроме как собирать пепел и согревать себя остатками его тепла…
– Я давно не живу с ней. – Голос Славы стал слабым и неуверенным. – Не стоило и начинать.
А я смотрел на дорогу и вспоминал, как впервые увидел Славу в участке. Она сидела на обшарпанном кресле в коридоре перед каким-то кабинетом, сложив ногу на ногу. Длинная юбка скрывала почти все, но то, что осталось, будило воображение гораздо эффективней. Я прошел мимо, глядя в мобильный, и только боковым зрением цепляясь за изящный подъем стопы в бархатной лодочке на каблуках. Такое в участке нечасто показывают. А еще запах… Слава изучила обо мне все, что могла, прежде чем полезла под кожу.
– И что же сделала мать? – глянул я на нее.
– Много всего, – глухо выдавила она и снова отвернулась. – Я больше ничего тебе не скажу.
– Плохо ты меня изучила. – Всегда мечтал сказать ей это и доказать.
– Я не планировала стать твоей избранной, – снова обернулась она.
– Ну кто такое может планировать? – усмехнулся я зло, надавливая на педаль. Пустынные ночные улицы были весьма кстати для разгона автомобиля и собственных эмоций. – Ты думала, я просто так на тебя поведусь?