Обещать – не значит развестись

Иванова Анастасия

Саша перезвонил на следующий день после своего возвращении в Москву. Сначала я была против новых встреч. Но почти сразу передумала: глупо было бы отказываться от продолжения, когда нам вдвоём было так хорошо вместе.

Три с половиной года пролетели слишком быстро. Мы встречались время от времени. Куда-то выбирались, иногда он просто приезжал ко мне. Порой он оставался на ночь, но чаще сразу уезжал. Пару раз мы вместе ездили отдыхать, один раз в горы зимой, а другой раз к океану летом. Меня всё более чем устраивало, но недавно я поняла, что хочу большего. Хочу видеться чаще,

засыпать и просыпаться в его объятиях. Хочу быть с ним.

Я сама проявила инициативу. Предложила Саше съехаться. Точнее, чтобы он переехал ко мне. Это была наша первая ссора.

– Детка, я нормальный мужик, а не какой-нибудь альфонс. Никогда не думал, что получу от девушки предложение переехать к ней.

– Но ты ведь не спешишь предложить переехать к тебе. Я даже ни разу не была у тебя!

– Ты привыкла жить в роскошной квартире в центре города, а я живу хоть и в просторной, но скромной квартире за МКАДом.

– Да, мне всё это неважно, Саш. – примирительно говорю.

– Детка, я тоже скучаю холодными ночами без тебя. Но ты же знаешь, от тебя неудобно добираться до работы. Дай мне время, я подыщу нам под аренду квартиру, чтобы было и тебе и мне удобно. А главное, чтобы она была не хуже твоей, хорошо?

Я счастливо киваю. Мы будем жить вместе.

Этот разговор был два месяца назад. Каждый раз, когда мы виделись, мне не терпелось узнать, как обстоят дела с поиском квартиры, но давить на него мне не хотелось. Я верю, что Саша старается для нас двоих и ищет идеальный вариант. Когда он сегодня позвонил мне, его голос был таким счастливым. Я сразу всё поняла: Саша нашёл квартиру, где мы будем жить вместе. Наши отношения станут ещё крепче.

Снова смотрю на стол. Стряхиваю невидимые пылинки с белоснежной скатерти. Нервно вытираю ладони о бёдра. Грубая джинсовая ткань напоминает, что пора спешить. Нужно ещё себя привести в порядок. Всё должно быть безупречно. Сегодня важный для нас вечер.

Бегу в душ. Горячей водой распариваю кожу, наношу скраб для тела. Всё тщательно смываю с себя. Переключаю воду на холодную, практически ледяную. Привожу себя в тонус.

После наношу на тело миндальное масло. На лицо крем с эффектом лёгкого сияния. Внимательно рассматриваю себя в зеркале. В ванной оно у меня хорошее. Большое. Практически на всю стену. Мне нравится, как я выгляжу. Вот и сейчас удовлетворённо киваю отражению – обнаженной девушке с золотистой кожей, упругой высокой грудью, тонкой талией и широкими бёдрами. Кудрявые волосы спускаются чуть ниже плеч, а тёмные глаза смотрят уверенно. На пухлых губах расплывается довольная улыбка.

Красивая.

Я знаю это.

На сегодняшний вечер решаю надеть простое светлое платье из шёлковой ткани. Волосы оставляю распущенными. Снова смотрю в зеркало, проверяю результат своих стараний.

Отлично.

Выгляжу идеально. Обворожительно. Сексуально. Саше понравится.

Я знаю это.

Из комнаты выхожу довольная собой. Остаётся ещё один значительный штрих. Прохожу в коридор, беру любимый парфюм для дома и распыляю по квартире. Мягкий аромат с нотками ванили невесомо

окутывает мою квартиру, придаёт ей ещё больше уюта.

Смотрю на часы. Без пяти восемь. С минуты на минуту придёт Саша. В ожидании начинаю бездумно ходить по квартире, проверять, чтобы всё было идеально. Но вместо удовлетворённости чувствую волнение с привкусом тревоги. Будто предвещает наступление беды. Глупости. Ну что может такого случится?

Прохожу в гостиную, но сосредоточится ни на чём не получается, даже взглядом не могу ни за что зацепиться. Неприятное ощущение продолжает точить грудь изнутри. Я чувствую, как беспричинная тревога начинает разрастаться. Окутывает меня. Поглощает. Я нервно закусываю нижнюю губу и взглядом ищу телефон. Перехожу из комнаты в комнату в поисках мобильника. Не даю панике разрастись. Телефон валяется забытым на кухонном столе, видно, оставила его там, когда готовила.

Первым делом проверяю, что пропущенных нет, а в непрочитанных сообщениях ничего интересного.

Только откуда взялось это чувство тревоги, что так навязчиво продолжает грызть меня? Кажется, ещё чуть-чуть, и мой идеальный мир рухнет.

Ладони от волнения взмокли. Пытаюсь понять, что же могло произойти, но в голове ни единой здравой мысли. Я даже не понимаю, зачем мне телефон, и кому я собралась звонить. Делаю глубокий вдох. Пытаюсь успокоиться и сосредоточится, понять, чего я боюсь так сильно. Что могло случиться? Но в голове не одной здравой мысли.

Не выдерживаю и звоню. Звоню тому, за кого на самом деле боюсь. Боюсь больше, чем за себя. На звонок долго не отвечают. Каждый гудок действует на нервы. Говорю себе: ещё чуть-чуть подожду и поеду. Куда поеду, не знаю, но это лучше, чем сидеть на месте и слушать гудки.

Ещё чуть-чуть и включится автоответчик. Телефон готов выскользнуть из вспотевшей ладони в любой момент, но я крепче его сжимаю и продолжаю слушать такие раздражающие гудки.

– Привет, Любашка.

Я с облегчением выдыхаю, когда слышу бодрый голос родного человека. Губы тут же расплываются в счастливую улыбку, а тревога отступает.

– Привет, пап.

– Соскучилась?

– Всегда, – отвечаю правду, но при этом не признаюсь в своих напрасных переживаниях.

– Поужинаем завтра?

– С удовольствием.

– Тогда до завтра, Любаш, меня ждут, поздняя деловая встреча, – по голосу папы слышу усталость и даже недовольство.

– Пап, всё в порядке?

Не выдерживаю и задаю мучающий меня вопрос. Не знаю, что меня выдаёт: то, как я поспешно выпаливаю этот вопрос или дрогнувший голос, но папа отвечает мне вопросом.

– Что случилось, Люба? – звучит серьёзно, точнее, даже строго, сразу понимаю, ответа не избежать, поэтому, подавив тяжёлый вздох, признаюсь.

– Не знаю, просто вдруг стало тревожно, даже страшно. Пап, у тебя точно всё нормально?

– Да, Любаш. – с теплотой отвечает, слышу едва уловимый шорох, как кто-то на заднем плане окликает папу, но он не спешит прощаться со мной. – Подъезжай ко мне в офис. Я постараюсь к твоему приезду освободиться.

Звонок в дверь перебивает нас.

– Ко мне пришли, пап. Увидимся завтра, хорошо?