Обещай мне
Шрифт:
— Не за что. Возьми, — говорит он, выдавливая таблетку, и кладет ее в мою ладонь. Затем он передает мне бутылку воды с приставного столика, и я запиваю обезболивающее. Когда я допиваю, он забирает у меня бутылку и ставит ее рядом с диваном.
— Хорошо, пицца будет через десять минут. Ты хочешь съесть свое мороженое сейчас или позже? — спрашивает он, вставая с дивана и направляясь на кухню с мороженым в руках.
Мне хочется поспорить с ним и сказать, что ему не нужно было заказывать мне еду, но я знаю, что это бессмысленно. Кэмерон не умеет быть менее заботливым и оберегающим,
— Сколько она стоила? Я могу заплатить за нее или хотя бы разделить с тобой стоимость. И мороженое сейчас, пожалуйста.
Кэмерон роется в ящиках на кухне в поисках столовых приборов, и возвращается с одной ложкой в руке и мороженым в другой.
— Не задавай мне глупых вопросов, — вздыхает он, снова садясь на край дивана и передавая мне ложку и мороженое.
Я пытаюсь сесть, морщась при каждом движении.
— Аврора, остановись, — панический голос Кэмерона заставляет меня посмотреть на него, в его глазах ясно читалось беспокойство.
— Со мной все будет в порядке, в конце концов, мне нужно двигаться, — простонала я, переводя себя в сидячее положение, прижимаясь спиной к подушкам и вытянув ноги перед собой.
Он пошарил вокруг, взял кекс и включил телевизор, остановившись, когда снова повернулся ко мне лицом.
— Можно я сяду рядом с тобой?
Его вопрос выбивает меня из колеи, особенно если учесть, насколько интимным он кажется. У меня никогда не было парня, который бы спрашивал меня об этом. Они всегда свободно влезали в мое пространство. Не то чтобы я не хотела большинства их ухаживаний, но я никогда не понимала, как приятно, когда тебя об этом спрашивают.
— Конечно, — говорю я ему.
Он откидывается назад, пока его спина не упирается в подушку, а штанина его спортивных штанов не прикрывает длинные мускулистые ноги, вытянутые перед ним.
Заметив, что мои руки заняты, он смотрит на меня, молча спрашивая разрешения положить на меня грелку. Я киваю и с затаенным дыханием жду, когда он положит ее мне на живот. Его пальцы касаются кусочка кожи, обнажившегося между моим топом с длинными рукавами и трениками. Мое тело загорается от этого прикосновения, искры вспыхивают там, где его кожа коснулась моей.
Кэмерон быстро отдергивает руку, и я задаюсь вопросом, не почувствовал ли он того же.
— Какой фильм мы будем смотреть? — спрашивает он, скрещивая руки на своей рельефной груди, которая скрыта под тканью, но ее очертания заметны сквозь черную кофту на молнии.
Я отрываю крышку от мороженого:
— «Эльф», это один из моих любимых фильмов.
— Я больше люблю «Один дома», но поскольку Лекса одержима «Эльфом», мне он тоже нравится, — его губы растягиваются, на лице появляется кривая ухмылка. Он такой чертовски милый, что мне хочется сжать его щеки и провести языком между его губами, чтобы узнать, каков он на вкус. Я решила списать свою повышенную чувствительность к нему на гормоны.
Я нажимаю на кнопку воспроизведения фильма, игнорируя фантазии в своей голове, и копаюсь ложкой в мороженом, когда меня осеняет.
— Почему
Кэмерон бросает на меня косой взгляд.
— Я купил его для тебя, а не для себя.
— Я знаю, но ты можешь съесть немного, — говорю я ему, набирая полный рот. Шоколадно-арахисовый сливочный крем тает на моем языке, и я ненадолго закрываю глаза, наслаждаясь каждым кусочком.
— Не-а, попробую его в другой раз. Я не люблю есть десерты перед ужином, — говорит он, заставляя меня снова открыть глаза, слишком хорошо понимая, как грязно это прозвучало.
В дверь стучат, прежде чем я успеваю что-то прокомментировать или погрузиться в фантазии, представляя, как он съедает меня на десерт.
Я уже хотела убрать грелку и открыть дверь, как вдруг чья-то рука опускается мне на живот, мягко толкая меня назад.
— Не двигайся, — приказывает Кэмерон, его тон требователен и в то же время заботлив.
И я делаю, как он говорит, потому что, по правде говоря, не думаю, что смогу сделать хоть шаг.
Он сползает с дивана и через минуту возвращается, придвигаясь ближе, чем раньше. На этот раз его плечо касается моего, и его близость вполне может сокрушить меня… в хорошем смысле.
Его запах успокаивает, а близость возбуждает и мое сердце, и мой клитор.
Эти чертовы гормоны.
— Я не знал, что тебе нравится, поэтому взял большую пиццу с разными вкусами, разделенную на четвертинки. Одна часть — с сыром, другая — с пепперони и сыром, третья — с овощами, и четвертая — гавайская, если ты любишь ананасы, — говорит он мне, открывая коробку, и до меня доносится райский аромат сыра и теста.
— Я вегетарианка, так что сыр и овощи меня устраивают, — улыбаюсь я, понимая, как предусмотрительно он заказал так много вариантов.
— Черт, прости, Аврора, я не знал. Я могу убрать мя…
— Кэм, прекрати, все в порядке. Я без проблем готовлю мясо для друзей или смотрю, как они его едят. Просто лично мне оно не нравится.
Эти глаза цвета корицы впились в меня, ища любой намек на ложь.
— Ты уверена?
— Да, ешь, что хочешь. И спасибо за все. Я заплачу в следующий раз? — я предлагаю, желая, чтобы эта дружба была честной.
Кэмерон закатывает глаза, и мы оба смеемся. Он никогда не позволит мне заплатить за что-нибудь, так что мне придется быть хитрее. Мы погружаемся в уютное молчание, едим пиццу и наблюдаем за тем, как Бадди пытается наладить отношения с отцом.
Мои веки пытаются не закрыться, и я понимаю, что моя голова медленно опускается вправо, падая на плечо Кэма. От этого прикосновения я просыпаюсь.
— Прости, — бормочу я.
— Подожди секунду, — говорит он мне, ставит коробку с пиццей на приставной столик рядом с собой, а затем встает, чтобы положить мое мороженое в морозилку. Я наблюдаю за ним в замешательстве, пока он не опускается обратно рядом со мной.
— Что ты делаешь? — спрашиваю я, кривя губы.
— Убираюсь, чтобы, если ты заснешь, тебе не о чем было беспокоиться, когда ты проснешься, — признается он, и его плечо снова задевает мое, посылая холодок по моей руке.