Шрифт:
Александр Свистунов
Обманка
Хлоднокровие - первая заповедь новичка. Ему должны быть присущи спокойствие, уверенность, рассудительность. Спешка, растерянность, суета неприемлемы на Ириде. Каждый шаг тщательно рассчитан и многократно взвешен. Здесь нельзя забивать себе голову второстепенными вещами. Нельзя думать о том, чего нет перед глазами и, наоборот, упускать из поля зрения даже стебелек придорожной травки, свернувшийся в затейливое колечко под твоим ботинком.
Только выдержка и осторожность среди всех этих "радужных пятен", "чертовых пальцев", "снежных затмений" и "мерцающих
Из-за мерцающих следов Игорь и оказался на Ириде. Ради них он, используя все доступные методы, сумел-таки уговорить десяток суровых начальников различных служб отпустить его в поиск. Мерцающий след интересовал Игоря наличием ряда необъяснимых физических парадоксов. Достоверно о следе известно лишь одно, и это одно немаловажно для службы Специального Назначения, находиться внутри следа - безопасно.
Но порядок, прежде всего. Порядок этот, словно всеядное животное, не разбирая чинов и званий, с тупым безразличием, методично пережевывает всех новоприбывших. Делает из них поточных героев сражений со всей остальной вселенной.
Неделя в карантине, согласен. Учили владеть своим телом, делать шпагаты и принимать позы йоги. Бегать по раскаленному песку как гриновская героиня по морю, пользоваться блестками, обманками и еще двумя десятками предметов, входящих в снаряжение групп спецназа. Решать задачи из высшей математики при воздействии на мозг тошнотворного инфразвука. Заставили запомнить тысячи инструкций на все предвиденные и непредвиденные случаи жизни. Научиться интуитивно определять и обходить за тридцать три километра все не представленные в каталоге объекты. Затвердить наизусть самый главный пункт - не создавать нештатных ситуаций.
Но если так... Какого черта нужно было держать меня две недели в изоляторе. Я собираюсь заниматься только следами. Ну, может быть, радужными пятнами, если возникнет такая необходимость. Всего-то и дел - неторопливо пройти километров десять, двенадцать, разбросать по дороге кучу датчиков, если повезет, побывать в следе... И назад.
Игорь бегло поглядел на GPS. Он уже прошагал четыре тысячи шестьсот метров. Дорожка ровной линией тянулась к горизонту и там терялась вдали, среди растрескавшейся высушенной почвы. Изредка попадались небольшие оазисы - деревьев в двадцать, тридцать. Но они оставляли впечатление временного явления, словно случайно уцелевшие островки в выжженной пустыне.
Несмотря на удручающе знойный вид ландшафта, Игорь от жары не страдал. Было здесь + 26 по Цельсию. Он легко дышал, широко шагал и внимательно высматривал набор неуловимых примет, сигнализирующих о возникновении мерцающего следа.
Сегодня пришлось-таки пойти на скандал. Спецназ, видите ли, весь работает, личный состав занят, и некому сопровождать новичка на прогулке. Просто ни одного свободного человека.
Он вспомнил суровое, непреклонное выражение лица капитана Эдварда. Как он сам встрепанный, потеряв чувство меры, от сознания собственного бессилия, дико орал на капитана. Как рванулся в секцию связи, отпихнув ошалевшего от такой наглости радиста, и отправил во все известные ему Советы системы восемнадцать весьма эмоциональных запросов, суть которых сводилась к следующему:
Почему капитан Эдвард срывает планы научных работ? Кто дал ему право держать человека под домашним арестом? Известны ли Совету, а равно и капитану Эдварду, рамки его полномочий?..
Эд в конце концов сдался. Он ужасно огорчился такому повороту событий, назвал Игоря неуравновешенным мальчишкой и добавил, что Ирида - это не Альпы и не Памир, а даже на Земле альпинисты ходят в связках. Затем проклял какую-то срочную работу, приковавшую его к базе, сокрушенно покачал головой, мрачно заявил, что снимает с себя всякую ответственность, сунул Игорю радиомаяк и, объяснив, как можно с его помощью вызвать тревожную группу, отпустил.
Игорь упрямо шел вперед по тропинке. Изредка носком ботинка он осторожно поддевал камни, попадавшиеся под ноги. Причем из озорства старался отшвырнуть их как можно дальше, высовывая при этом кончик языка от усердия.
Потянулись металлические озера. Самое большое метров триста в поперечнике. Все сплошь неправильной формы, просто шкодливо оброненные кляксы. Среди озер оазисы не встречались. Но где-то на линии горизонта угадывался полосатый песок. Линия желтая, линия красная... Иногда одна полоска наползает на другую, и тогда получаются любопытные узоры, затем песок, оберегая свою цветовую обособленность, восстанавливает череду полосок. В песках вновь попадаются оазисы, но туда еще топать и топать...
База осталась в семи километрах за спиной. Где-то на западе должен быть "Чертов Палец". К северу, километрах в тридцати, на удивление легко прижившись на этой планете, расположилось независимое поселение космополитов "Белая Долина". А тропинка нестираемой линией тянулась через пески и оазисы прямо к "Острову Джексона" - конечному пункту на маршруте Игоря. И нужно было прошагать еще девять километров, и еще нужно, чтобы чуть-чуть повезло - появился мерцающий след.
Чаще всего следы появляются в этом районе, очерченном Базой, "Островом Джексона" и "Чертовым Пальцем". Сначала проявляется вытянутым овалом контур следа, затем, словно облитый жидким металлом, вспыхивает огнем весь участок внутри овала. Его наибольший диаметр - сорок два с половиной метра, меньший - тридцать три и одна десятая.
Деревья и песок. Скалы и клубы пыли, случайно занесенные ветром в след; все становится серебристым и неестественным. Через десяток секунд, иногда через три-четыре минуты, след исчезает и появляется вновь уже метров через сто пятьдесят. Снова исчезает, чтобы преодолеть очередные сто пятьдесят метров, и так бесконечной цепочкой. Особенно хорошо видны следы на фотографиях со спутников. Изредка они обрываются на третьем, четвертом шаге, но, бывает, описывают замысловатые кривые, будто стараются запутать неведомых преследователей. Специалисты, разглядывая снимки, из всех возможных объяснений чаще выбирают самое невероятное - пытаются прочитать всему цивилизованному миру послание братьев по разуму.
Естественное или искусственное происхождение у мерцающих следов - в этом еще предстоит разобраться. В одном Игорь был твердо уверен - в течение двадцати семи часов местных суток он непременно должен встретиться с мерцающим следом. А еще лучше побывать внутри. До сих пор это удалось только Дзюмпею, и то случайно.
Очевидцы рассказывают, что целых девятнадцать секунд в центре овала нелепо дергалась на маленьком пятачке его серебристая фигурка. Казалось, Дзюмпей никак не может решить, что ему делать: замереть на месте или бежать со всех ног от греха подальше. Скоро он принял решение. Тихо опустился на землю и в отчаянии прикрыл голову руками.