Обнажённый Бог: Феномен
Шрифт:
— Странный вид пространства, — заговорил Новак. — Судя по тому, что души чуть ли не сидят друг на друге, получается, что места там мало. Термин «место», правда, здесь неуместен, это некое единое пространство. Как нам известно, существует оно параллельно с нашей вселенной, следовательно, имеет безграничную глубину. Что похоже на парадокс, — он пожал плечами, обеспокоенный собственными мыслями.
— Меня заинтересовала продемонстрированная Дариатом способность к ощущениям, — заметил Эуру. — Замечательный эффект, похожий на чутье космоястреба.
Гилмор
— Похоже, одержимые используют резонанс местных энергий. Каким бы типом энергии они ни управляли, мы знаем, что она проникает в нашу вселенную, даже если мы пока ее не определили.
— Если вы правы, — подхватил Новак, — то это лишнее подтверждение того, что наша вселенная соприкасается с потусторонним миром.
— Соприкосновение должно быть непременно, — подтвердил Эуру. — Дариат в теле Хоргана знал, что призраки существуют. Если угодно, он слышал их. Они все время умоляли одержателей вернуть им тела. Где-то есть соединение, дорога в потусторонье.
Гилмор обвел взглядом присутствующих, желая узнать, не хочет ли кто-то из них развить тему. Все молчали, вдумываясь в подтекст того, что сказали Эуру и Новак.
— Думаю, нам следует подойти к этому с другой стороны, — сказал он. — В конце концов, мы потерпели неудачу, когда пытались проанализировать суммарный эффект. Возможно, нам следует меньше зацикливаться на природе зверя, а уделять больше внимания тому, что он делает и подразумевает.
— Прежде чем иметь с ним дело, надо его обнаружить, — сказал Юсуф.
— Я вовсе не за грубое, невежественное вмешательство, — возразил Гилмор. — Но посудите сами: когда кризис разразился, мы полагали, что имеем дело с распространением некого энергистического вируса. По-моему, здесь мы именно с этим и имеем дело. Наши души — изолированные миры, способные существовать и перемещаться в матрицах тел. Геммату, как, вы думаете, они сформировались?
Эксперт-энергетик, обдумывая вопрос, погладил щеку длинными пальцами.
— Да, похоже, я понимаю, к чему вы клоните. Энергия потустороннего мира присутствует, очевидно, во всей материи, вплоть до клеточного уровня, хотя количество ее, должно быть, совершенно незначительно. Делаю вывод: если интеллект с годами возрастает, то каким-то образом он себя в этой энергии запечатлевает.
— Точно, — согласился Гилмор. — Мысленные процессы сохраняют свою связь, даже когда мозг умирает. И это наша душа. В этом нет ничего духовного или религиозного. Концепция имеет отношение к естественному феномену, соответствующему природе вселенной.
— Я бы не стал отрицать религию, — возразил Новак. — Мы включены во вселенную на фундаментальном уровне, что кажется мне духовно значительным. То, что мы на равных с космосом, делает нас в буквальном смысле частью Божьего мира. Ведь так?
Гилмор не понял, надо ли воспринимать его слова как шутку. Многие физики ударились в религию, столкнувшись с непонятными препятствиями в космологии, впрочем, равное их количество стояло за атеизм.
— Может, не будем пока
Новак улыбнулся и добродушно махнул рукой.
— Я просто хотел сказать, что существует нечто, ответственное за удержание души в целостности. Что-то да удерживает вместе все эти мысли и воспоминания. Когда Сиринкс расспрашивала Мальву, та сказала: жизнь порождает души. То есть определенный порядок, с помощью которого способность чувствовать и самосознание влияют на энергию внутри биологического тела.
— Итак, души возникают вследствие воздействия мыслей на эту энергию, — продолжил Новак. — Я не собираюсь оспаривать гипотезы. Но чем они могут нам помочь?
— Это все затрагивает только нас, людей. У животных души нет. Дариат и Латон ни разу их не упомянули, значит, они их там не встретили.
— Но они не упомянули и другие существа, — возразил Мэтокс. — Однако, по утверждению киннтов, они там есть.
— Это большой мир, — сказал Новак.
— Нет, — возразил Гилмор. — Дело не в этом. Мы видели часть потусторонья, рядом с разделяющей наши миры границей, и туда попадают лишь некоторые души. Латон утверждал это. После смерти можно отправиться в долгое путешествие. Это опять его слова.
Эуру печально покачал головой.
— Хотел бы я ему поверить.
— В этом я ему как раз верю, но на принципиальном моем утверждении это никак не сказывается.
— И что же вы утверждаете? — спросил Мэтокс.
— Мне кажется, я знаю, что помогает душам не распадаться. Должно быть, это — способность к чувствам. Возьмем, к примеру, собаку или кошку. У них имеется своя индивидуальность как у биологического единства, но нет души. А почему? Ведь у них есть нервная система, и память, и мыслительные процессы. Однако как только они умирают, все это теряет целостность. Без фокуса, без сильного самоощущения связи разваливаются. И порядок исчезает.
— Бесформенный вакуум, — усмехнулся Новак. Гилмор проигнорировал насмешку.
— Мы знаем, что душа — неразрывное единство, и Кутер, и Дариат подтвердили, что в потусторонье существует поток времени. Они страдают от энтропии так же, как мы. Я убежден, что это сделает их уязвимыми.
— Каким образом? — резко спросил Мэтокс.
— Мы можем внести изменения. Энергию, реальную субстанцию душ нельзя уничтожить, но можно рассеять или разбить, вернуть в первобытное состояние.
— А, да, — Геммату восхищенно улыбнулся. — Теперь я вашу логику понимаю. И в самом деле, нам нужно внести хаос в их жизни.
Эуру потрясенно взглянул на Гилмора:
— Убить их?
— Обрести способность убивать, — совершенно спокойно пояснил Гилмор. — Перспектива смерти, настоящей, конечной смерти, побудит их оставить нас в покое.
— Но как? — воскликнул Эуру. — Что это за способ?
— Вирус мозга, — сказал Гилмор. — Универсальная антипамять, запущенная в мыслительные процессы и по мере прохождения их уничтожающая. Воспользоваться тем, что одержимые постоянно обмениваются мыслями. Своего рода ментальный сверхпроводник.