Обнажись для убийства
Шрифт:
– Оркестр? Музыка? Ты хочешь сказать, что будут танцы?
– Нет, глупый. Танцев не будет. Это не танцевальный оркестр, позже начнется коллективное пение, просто так, для веселья. Кроме того, при царящем здесь шуме надо, чтобы кто-то давал громкий сигнал о начале очередного номера.
Хотя я и был немного разочарован тем, что танцы не состоятся, нельзя было не признать, что глухое буханье что-то добавляло в общее веселье.
Вдруг на какую-то долю секунды все поплыло перед моими глазами. Началась головная боль. Я потряс головой.
– Детка, –
Она посмотрела на меня как-то странно. Мы прикончили по второй чашке пунша и, не сговариваясь, опять направились к источнику. Хотя пунша оставалось совсем мало, мы выпили еще по одной. Привкус алкоголя на сей раз оказался гораздо заметнее. Я проглотил напиток и улыбнулся Лорел широкой, глупой улыбкой.
– Знаешь, какой-то негодяй все-таки подлил спирта в пунш.
Оркестр оглушительно грохнул.
– Сигнал, – заявила Лорел. – Поторопись, тебе обязательно надо быть там.
– Где там?
– Там. На соревнованиях по бегу.
Она повернулась и побежала прочь, лавируя между обнаженными телами.
– Какие еще соревнования? – завопил я и помчался вслед за девушкой.
И вдруг я вспомнил. Она мне об этом уже говорила. Состоится забег, победительница которого получит титул «мисс Скорость» съезда этого года в Фэйрвью. Когда мы вырвались из толпы, я увидел, как в пятидесяти ярдах от меня множество женщин выстраиваются в прямую линию. К ним все время прибывало подкрепление. Лорел помчалась направо. Я смог догнать ее, лишь когда она остановилась. Она сказала:
– Здесь финиш, Шелл. Ты остаешься на этом месте. Я буду там, – она ткнула пальчиком направо, – а мистер Блор – третий рефери – там.
Теперь Лорел указала в противоположном направлении.
– Ты же останешься в середине.
– Да. Мы расположимся вдоль финишной черты.
– Я буду... в середине?
Теперь я заметил тонкую ленту, протянутую на земле у наших ног. Лорел еще раз указала места, где мы должны находиться, и я посмотрел на колыхающуюся массу женщин. Их было не меньше полусотни. Я слышал, как они визжали и вопили, хотя нас разделяло не менее ста ярдов. Слева от меня образовалась внушительная группа зрителей, желающих полюбоваться бегом.
– Здесь, в середине, – продолжала Лорел, – ты наиболее точно сможешь определить победительницу. Мистер Блор и я останемся на противоположных концах финишной черты на тот случай, если выиграет девушка, бегущая с краю.
Вдруг она замолчала и, поморгав, сказала:
– Что-то голова сильно кружится.
Вновь загремел оркестр. Я в ужасе содрогнулся.
– Как это оставаться в середине? Это значит, они попрут прямо на меня? А если дамы собьют меня с ног?
– Девушки этого не сделают.
– Откуда ты знаешь? Они затопчут меня. Есть гораздо более приятные способы найти свой конец.
Звук горна возник и оборвался на высокой ноте.
– Это предупреждение, – сказала Лорел. – Следующий сигнал означает старт. Готовься.
И она убежала.
Я растерянно огляделся вокруг. Мистер Блор уже занял свое место, Лорел тоже достигла другого конца финишной черты. Запел горн, громко и чисто.
Слева до меня донесся леденящий душу вопль, и я быстро посмотрел в ту сторону. Масса тел пришла в движение и устремилась на меня. Вначале мне показалось, что покатилась розовая лавина, поток вулканической лавы, состоящей из живой плоти; затем эта масса начала распадаться на отдельные элементы. Женщины. Они мчались так, словно каждая из них была одержима жаждой победы. Быстро работающие руки, ноги, с силой отталкивающиеся от земли. Остальные части тела, надо сказать, тоже участвовали в движении.
Это было отвратительное зрелище. Никогда, в самом диком кошмаре, я не смог, бы вообразить картину, отдаленно напоминающую эту. Земля гудела, как под копытами стада бизонов. Стоял такой вопль, будто ревел слон, угодивший в болото.
Неожиданно гонка закончилась. Я не имел ни малейшего представления, кто победил.
Я заметил лишь, как три фигуры пронеслись мимо, после чего на меня обрушился вал обнаженных красоток. Вокруг были бедлам и вавилонское столпотворение одновременно. Пест... и какая-то тень проносилась мимо.
Фьюить... и еще одно тело проскакивало перед взором. Визг, вопли и смех заполняли окружающее пространство.
Я лежал на земле, с челюстью, отвисшей, как дверца мышеловки, и на меня обрушилась ужасная мысль: «Женщины перестают меня интересовать!»
Неожиданно надо мной возникли три девицы. Они очень мило спорили между собой и, глядя на меня сверху вниз – именно сверху вниз, потому что я был распростерт на земле, – в унисон спросили:
– Ведь я победила, не правда ли?
Я поднялся на ноги и для разнообразия взглянул на них сверху вниз.
Не колеблясь, я принял решение.
– Победили вы, – сказал я, указывая на девушку, стоявшую в центре, – выиграли ну примерно на длину носа.
Она захлопала в ладоши. Призом ей должна была служить пара серебряных крылышек, прикрепляемых к ногам. По-моему, она больше заслуживала платинового бюстгальтера. Кстати, у нее практически не было носа.
Они ушли. Побежденные грациозно восприняли весть о своем поражении. Около меня появилась Лорел.
– Это было хорошее развлечение, – сказала она.
Я невесело рассмеялся. Всю жизнь я верил, что нечто похожее на этот забег будет пиком, вершиной абсолютного счастья. Но оказалось, в натуре все выглядит просто отвратительно.
– Я рада, что ты сумел определить победительницу. Ни я, ни мистер Блор не видели, что творится в середине.
– Детка, – начал я неожиданно писклявым голосом, – слушай ужасную правду. После первой волны атакующих, удара штурмового отряда, я не помню ничего. Я был сбит с ног и затоптан. Они бежали по мне бесконечно долго. Ты не представляешь, что... – Я замолчал и неожиданно принял решение. – Лорел, я собираюсь хлебнуть еще немножко овощных капель. И надеюсь, что они окажутся отравленными.