Оборот второй. И пришел творец
Шрифт:
Я полез во внутренний карман за очками агента, но рука стукнулась о кольчугу. Блин! Забыл совсем. Пиджак-то в отеле остался, а меня опять переодеться заставили. На стену без брони не пускают. А нахрена тут, собственно, броня? От гаубицы не поможет, а луков с арбалетами что-то не видно.
— Вирус попсы разъедает мозг, — с грустью сказал стоявший рядом Гримуэль. — Все они когда-то были нормальными людьми…
— А как он вообще распространяется? — спросил я.
— Да как хочет — так и распространяется. В основном — через звук.
Я устремил взгляд вдаль и увидел, что по дороге едут повозки, сопровождаемые отрядом всадников.
— Чего это они там везут? — пробормотал я.
— Стереосистему! — прошептал Гримуэль в священном ужасе. — Сейчас включат… Надо будет эвакуировать город! Тс! Ты слышишь?!
Я прислушался. Потом повернул голову. Через пару метров от меня какой-то задумавшийся рыцарь, притопывая ногой, подпевал попсовым хороводчикам:
— В эту ночь одинокие люди одинокими быть перестанут и на всех языках запоют про любовь…
— Вот видишь? — сказал Гримуэль. — Даже сейчас… А когда заработает стереосистема, люди начнут заражаться сотнями.
Он прошёл мимо меня и поднял посох:
— Прощай! Ты был мне братом!
— А? — встрепенулся рыцарь.
Конец посоха врезался ему в шлем, и рыцарь, вопя и размахивая руками, полетел вниз.
— Гимн! — прокатился по рядам защищающих стену рыцарей крик. — Гимн!
Хрипло задудели какие-то дудки. Раздуделись, смогли родить мелодию, и тогда уже многоголосый хор грянул:
— Мы будем драться на земле, под солнцем и в кромешной тьме! Мы будем драться в небесах, мы будем драться до конца!
Пока наши орали громче, но стереосистема приближалась. Если у идиотов найдутся батарейки, или они протянут удлинитель от своего города — всем хана. Хорошо, что я трезвый. А то я как выпью — мне, в принципе, пофиг, что орать, лишь бы весело. А тут за такое можно и посохом по башке выхватить…
Я оглянулся в поисках Дианы. После церемонии нам поговорить так и не удалось, всё как-то завертелось. Меня обозвали военнообязанным. Фиону куда-то увели, кажется, домой. Гримуэль, во всяком случае, уверял, что с ней всё в порядке.
— Э, новенький! — хлопнули меня по плечу.
Я обернулся и тут же обрадовался:
— О! Командир! Сколько лет, сколько зим!
— В атаку пойдёшь? — проигнорировав приветствие, сказал старый знакомый.
— В атаку? — задумался я. — Там же, небось, бить будут…
— Нет, в атаке — другое, там мы бить будем.
— Я людей бить не умею, — вздохнул я. — С детства не приучен. Воспитан в традициях гуманизма…
— Все в детстве гуманизмом занимались, — утешил меня командир. — А за атаку — орден «Герой Ариец» полагается, почёт и уважение, пенсия…
Пенсия меня особо не волновала, предполагалось, что свалим раньше. Да и вообще, глубокие сомнения меня берут, что в этом мире многие до пенсии доживают. А вот орден… Я вдруг представил, как удивится и восхитится Элегия… Плюс, Диана
— Идём, конечно! — воинственно сказал я. — О чём речь!
В атаку пошло сотни полторы свирепых рыцарей и мы с Гримуэлем. Выстроились боевым порядком перед закрытыми воротами. И вовремя. Не успел командир отдать приказ, как послышался сдвоенный звук выстрела, и невидимая сила ударила в ворота.
Толстенное дерево прогнулось внутрь, полетели щепки. Послышался трёхэтажный мат.
— Открывай! — рявкнул командир. — В атаку!
Я на всякий случай достал меч и переключил коня в режим атаки. Ворота со скрипом распахнулись, и наша доблестная вылазка началась.
Командир скакал впереди всех, высоко подняв меч. Попсушники при виде него спешно сворачивали одеяла. У них тоже оказались мечи и даже копья, вот неожиданность. А издалека казались просто клоунами на пикнике.
— Заряжа-а-а-ай! — услышал я визг.
И немного вспотел. Если по нам сейчас из гаубицы жахнут, это будет вот совсем не смешно.
— Маг! — рявкнул наш командир.
Гримуэль заставил коня идти чуть сбоку от отряда и вскинул руку с посохом. Посох привычно уже засветился, и вдруг с него будто бы лазерный луч сорвался. Я проследил за ним взглядом и увидел, как от гаубицы разбегаются попсовики, зажимая глаза руками. Вот, другое дело!
Однако магии Гримуэля не хватило, чтобы ослепить всех. Посох погас. И почти сразу наш клин врубился в нестройные ряды неприятеля. Я постарался перестать думать.
Увидел блестящие волосы, торчащие идиотским хохолком, размахнулся и ударил. Ничего личного, парень, это хэви-металл. Во имя Кипелова и Холстинина! Рука ощутила сопротивление плоти, на мгновение стало тошно, но тут я увидел копьё, недвусмысленно летящее мне в лицо.
Инстинкты гонщика так просто не пропьёшь. Я резко дёрнулся вправо, и копьё просвистело мимо левого уха. Сзади кто-то коротко вскрикнул. Оглядываться я не стал, не до того. Вместо этого рубанул вновь. И ещё раз. И ещё. И блин, на кой же хрен я в это вписался, напомните, кто-нибудь?! Их же и за час не перерубишь, а у меня уже рука устала.
Случайно заметил, что лезвие меча всё в крови. Опять подурнело, но тут же отпустило. Это какой-то замкнутый круг: только преисполнишься раскаяния, как — во, ещё один! И понеслось опять.
— Устал? — рявкнули мне на ухо. — Давай в центр!
Я перевёл дух. Меня сменили! Вот это круто, вот это неожиданно. Я оказался в относительно спокойном месте. Отряд продолжал нестись вперёд, но теперь мне попадались только редкие недобитки, чудом избежавшие меча и копыта.
— Под чёрной майкой играет кровь, и мы готовы побеждать! — пел командир.