Оборотень
Шрифт:
Кони шли медленно, натужно, подгонять их опасались, особливо на такой поганой дороге. Телеги перевернуться могли, и с такой скоростью к городу мы к завтрашнему дню бы только подъехали.
Наемник видать думал о том же самом, потому что я услыхала, как он безнадежно прошептал. — Мог бы и не торопиться. Быстрее приехать так и не вышло.
— Поспешишь, людей насмешишь. — С готовностью поддакнула я. В конце концов, я из-за него во все это влипла. — Или напугаешь. Если одеяло развяжешь.
— Я тебе чем-то не нравлюсь? — прозорливо спросил он.
Я промолчала. Потом все-таки не выдержала. — Если не считать того, что фея такое сотворила из-за тебя…
— Тебе еще не надоело это повторять?
— А тебе одеяло говорить не мешает?
Мы замолкли. Я съежилась, пытаясь сохранить остатки тепла. Листья летели вниз, засыпали мокрую и грязную дорогу и, замерзшие, казалось, хрустели под копытами. Снега пока еще не было, но легкая, падающая с неба морось была холодной, как жидкий лед. Как же долго до весны. Очень. Я прикрыла глаза, чтобы не видеть, как в наши края все дальше забирается осень.
Обозы остановились, лошадей распрягли и стреножили, а сами телеги поставили полукругом, то ли на случай разбойников, чтоб удобней обороняться было. То ли чтобы хоть с одной стороны ветер не задувал. Запалили костер, один большой на всех. Охранники и против него были, внимание шибко привлекает, но тут замерзшие торговцы не выдержали. Разбойники их вполне могут и так найти, мудро заявил один из них, явно матерый путешественник, но это еще неизвестно найдут или нет, а вот до утра от холода, да без теплой еды все околеют точно.
Меня вместе с другими девицами, которых тут еще три штуки ехали, заставили кашеварить. Они все были дочери или жены, которых почему-то в городе оставлять побоялись без присмотра, а потащили с собой в опасную поездку, токмо заботы ради. Пока варили, я успела нахвататься горячей похлебки и наконец-то почувствовать себя сытой. Из жалости своему названному братцу тоже миску в лапы пихнула, а то, похоже, никто ему предлагать не собирался. Он задумчиво смерил взглядом миску, и я покатилась со смеху. Есть через на мотанные на башку тряпки ему было сложновато.
— Очень смешно.
— Попробуй через дырку для глаз залить. Чего-нибудь в рот, да попадет!
— Чтоб я делал без твоих мудрых советов.
Он воровато огляделся, потом чуть размотал одеяло и просунул миску. Послышалось сдавленное хлюпанье. Увидев, как окосели взгляды тех, кто за ним наблюдал, я пожалела, что он назвал меня родственницей. Уже второй раз за время знакомства с ним, я на полном серьезе раздумывала, что лучше бы его в свинью превратили. Повадки подходили.
Все расселись вокруг костра, только трое из охраны на стреме остались. Опасные тут места. Хаанн небогатый город, но из-за его близости к поселениям ельфов, там можно закупить всего того, чего в других местах не найдешь. Да и сами бессмертные там чаще показываются, да и остальные нелюди. Потому как мало кому охота в городе рядом с захоронками чернокнижников жить, а те, кто решился, живут шибко дружно. И все местные, хоть тролль, хоть человек друг за друга горой, и нелюдям там торговать поспокойней, потому как нежить абсолютно все ненавидят, без разницы, какого роду племени и как друг к другу относились раньше. Ну, по крайне мере так в слухах говорят. Мало кто туда за ельфийскими побрякушками ездит, али свое продавать, но коль решится, прибыль обычно всю опасность перекрывает. Если ельфа в обычном городе раз в полугодие встретишь, то там, говаривают, они каждый день на улицах попадаются! Скоро увижу их, коль повезет. Но чего-то я в своем везении уже крупно сомневаюсь.
Пока мой братец старался незаметно утирать свою перепачканную кошачью морду тем же одеялом… не снимая, конечно, я пялилась на свои босые ступни и костерила фею. Обмотки на ноги настоящим сапогам не чета, земля уж инеем покрывается, и если наемник мне из жалости обувку в городе не купит, то придется либо учиться летать, либо ходить по льду. Ходить по льду… ходить по льду… лед случается, когда вода замерзает. Считай, одно и то же. Я вскочила и стала по лужам прыгать, слабый хрупкий ледок рушить.
— Сев! Зырь, как я по воде хожу!!
— Марфа, сядь на место! Ты чего? — зашипел он. Я ему свое имя не называла, а он с чего-то решил, что как фея величала, так меня на самом деле и зовут. А я не поправляла, мне вообще-то без разницы. Йин тоже не мое настоящее имя, хоть и привыкла я к нему больше всего. Просто в переводе с древнего, муторного наречия скальных троллей, так жеребят называют. Вот и привязалось с детства.
— А сестренка то братца стоит! — пробормотал кто-то в стороне. Я не обратила внимания. Чего уж там, и так напозорилась на остаток дней своих.
— Сев… Лед, вода и мы по ним ходим! — бредово звучит, но до собрата по несчастью вроде дошло, даж глаза загорелись. — Я это придумала, а значит, ты мне точно должен сапоги.
— Будут у тебя сапоги. Хоть двадцать штук!!
— Деньгами лучше отдай. — Не растерялась я.
Он сделал вид, что оглох.
— Вот морозцы, как следует вдарят, и будем ходить по воде аки посуху!! — все еще радовалась я. — Может, и все остальные загадки феи вскорости решим.
— Надеюсь. Но не особо в это верю.
Он моей радости не разделял и снова мрачно уставился в огонь. Но что с паршивого кота возьмешь. Разве что шерсти клок. Интересно, какие у него родственники и какая опасность грозит его брату? Другой бы уже в отчаянье впал или пил, не просыхая, пока с кошачьей мордой не смирится, а этот поорал, поорал часок, да успокоился. И опять к брату тащится. Видать что-то серьезное. Но по сравнению с проклятьем тупорылой волшебницы все это казалось далеким и неинтересным. Я зевнула и, кажется, даже задремала.
Мне снились тяжко надушенные цветы, которые цвели дурманным цветом. И темное близкое небо, в котором мелькали молнии. Даже дураку было бы ясно, что такие сны не к добру.
— Марфа… ты слышишь? — меня толкнули вбок. Я с трудом разлепила глаза. Интересно, сколько времени прошло? Стемнело уж совсем, люди трапезничать закончили, некоторые даже спать легли, а я башкой у него на коленях валяюсь, курткой прикрытая.
— Слышу? Ты про что?
— Эти шорохи… кто-то к лагерю крадется.
Я прислушалась, но ничего, конечно, не разобрала в ночных звуках. Оборотничий слух с чутьем у меня полностью отрубились. А у наемника вполне могли проявиться… уши то длинные теперь, ельфы обзавидуются. Леший его знает, вдруг и вправду кто-то крадется.