Обращение к сердцу: Пробуждение к суфийскому пути

Азад Расул Шейх Аль-Тарикат

Если вы спрашиваете потому, что вас беспокоит ваша личная обусловленность, позвольте мне, прежде всего, сказать, что обусловленность неизбежна. Реакции людей обусловлены повсюду.

Во-вторых, обусловленность любого рода – психологическая, поведенческя или культурная – относительна. Обусловленность – это заученное ограничение или точка зрения, которые мешают людям видеть мир таким, каков он есть на самом деле, а также видеть самих себя такими, какими они являются в действительности. Любое подобное ограничение пагубно для роста и враждебно основополагающей свободе внутреннего существа человека, а потому его следует преодолеть.

Таким

образом, вам необхлдимо в любом случае бороться с собственной обусловленностью, независимо от того, заинтересованы вы в суфизме или нет! Суфизм поддерживает эту борьбу с помощью техник, которые разрушают обусловленные взгляды и воздвигают на их месте истинное видение человеческих существ и вселенной. Зачастую даже новички на пути обнаруживают, что, выполняя предварительные практики, они получают ясное доказательство контакта с «чем-то реальным». Это объясняется баракой (благословением) и милостью, которые проистекают из самого Источника откровения. Барака помогает человеку осознать, что совершенство действительно возможно. Это одно из наиболее замечательных проявлений суфизма.

Вопрос 6. Личная трансформация

Вы называете суфизм «трансформационным». Не могли бы вы подробнее рассказать о совершаемых им изменениях и как эти изменения происходят?

Индийский мастер Хваджа Муинуддин Чишти (значок №4) (ум. 1236) сказал: «Суфизм не является ни знанием, ни формой, но особой этической дисциплиной». Дициплина – это способ жизни, а не кабинетное исследование. Суфизм состоит отнюдь не в исключительном посещении лекций, чтении книг, слушании духовной музыки, исполнении священных танцев или в каком-либо сочетании вышеперечисленного. Это динамическая и практическая система, она требует интенсивного личного усилия, поскольку ее задача – не что иное, как полная трансформация характера, поведения, установок и понятий человека.

Ученик подобен семени, посеянному в землю. Солнце, вода и надлежащий уход позволяют ему стать зрелым растением. Так же и взаимодействие между шейхом и учеником в сочетании с баракат (благословениями) от Бога и старейшин приводят к изменению в самом существе ученика. Сначала, как в случае с семенем, изменения происходят медленно, почти неуловимо. Постепенно внутри студента что-то начинает расти. Его или ее первоначальное существо претерпевает метоморфозу, пока, однажы, по милости Божьей ученик не становится абсолютно другим существом. Орден Накшбанди-Муджаддиди использует термин фана’ (уничтожение) и бака’ (пребывание) для описания этого процесса.

Данные практики не только трансформационные, но и опытные, поскольку они позволяют ученику открыть для себя более тонкие грани тех принципов, на которых зиждется суфийский путь. Участие в занятиях такого рода похоже на проведение лабораторного эксперимента. Вас могли учить, что молекула воды содержит один атом кислорода и два атома водорода, но если вы синтезируете воду сами, ваше знание химии будет основываться на прямом опыте. Подобным же образом, суфийский ученик может получить личное свидетельство того, что происходит на пути. Искатель не блуждает во мраке. Хотя многие люди считают суфизм загадочным и скрытым, он не является ни тем, ни другим. Это ясная и точная дисциплина с многочисленными объективными подтверждениями.

Согласно большинству научных теорий, эволюция высшего примата достигла своей кульминационной точки в человеческом существе. Они не говорят нам, что происходит далее, в рамках человечества и за его пределами. За несколько столетий до Дарвина суфийский поэт Руми (значок №4) (ум. 1273)⁹ сказал: «Сначала вы были глиной. Из минерала вы превратились в растение. Из растения вы стали животным и из животного – человеком. Проходя через эти стадии, вы не знали, куда направляетесь, но, как бы то ни было, вас взяли в это длиннейшее путешествие. Вам предстоит пройти еще сотню различных миров».

Руми (значок №4) и другие мастера говорят нам, что человеческих существ ожидает дальнейшее развитие. Это развитие зависит не от избирательной адаптации посредством передачи наследственных признаков при размножении, как в теории Дарвина, а от сознательности: то есть, от особого типа обучения, которое человеческие существа могут приобрести в результате свободного выбора¹⁰. Хотя, совершенно очевидно, что эволюция физического тела достигает кульминации в homo sapiens («человеке разумном»), это не конец истории. Дополнительное преобразование должно осуществиться на духовном уровне. Необходимо бороться и прилагать усилия, чтобы развиться в цельную, совершенную личность (аль-инсан аль-камиль), конечную цель человека.

Вопрос 7. Гуманизм и гуманитарная деятельность

Можно ли считать суфизм гуманистической философией? Участвуют ли суфийские ученики в гуманитарной деятельности?

Гуманизму, несомненно, свойственны благородные идеалы, более высокого порядка, чем те, которые исповедуют многие идеалогии. Исторически сложилось, что гуманистические настроения способствовали совершенствованию всех сфер жизни, от политической и социальной, до религиозной. «Права человека» Томаса Пейна и призыв французских революционеров к «свободе, равенству, братству» – лишь два примера этого.

Суфизм расходится с секулярными предпосылками гуманистов, однако он разделяет их цели. Те, кто путешествует по суфийскому пути, делают любовь к Богу целью своей жизни. Говорят, что путь, на котором обретается любовь к Господу, проходит через долину служения. Многие суфийские мастера (в том числе некоторые из великих шейхов чишти в Индии, жившие столетия назад) использовали служение, как средство обретения любви Всевышнего. Бог вознаграждает усилия, направленные на благо других людей и благословляет тех кто их совершает духовным развитием – трансформацией, которую и гуманист, и мистик относят к совершенствованию нашего человеческого рода.

Однако акты человеколюбия следует рассматривать, как средство достижения определенной цели, а не как самоцель. Рассматривать их иначе – заблуждение. Мне приходят на ум две цитаты, в которых подчеркивается связь между служением Богу и служением человеку. Известный индийский поэт как-то сказал: «Так много рабов Бога блуждают аскетами в лесу. Я не вижу ценности в их пути; я предпочитаю быть порабощенным тем, кто любит своих собратьев». А один выдающийся индийский политик заметил: «Бога я могу отрицать, человека – нет».