Обращенная в пепел
Шрифт:
Я колебалась, боясь ощутить всю ту боль, которая приходит вместе с осознанием совершения убийства. Насколько это больно? Возможно, также больно, или может это еще больнее, чем когда потеряла своего отца?
— Я не знаю… — Я боролась с правильным и не правильным, и, в конце концов, кивнула. — Я хочу ощущать это… чувствовать то, что сделала.
— Отлично. — Он пристально посмотрел на меня, и спустя всего пару секунд я буквально ощутила взрыв эмоций, он был таким сильным, что, казалось, я просто лопну от ощущения этого внутреннего давления.
— Ты все еще уверена, что хочешь чувствовать это? — спросил он, наблюдая
— Я не хочу испытывать оцепенение. — Обняла себя руками, вонзая ногти в свою кожу, медленно опускаясь на колени. Такое чувство, будто тысячи игл одновременно вонзились в мою кожу, разрывая изнутри, наполняя раскаянием и чувством вины, страхом и растерянностью. В моей голове царила пульсирующая боль, а сердце бешено стучало в груди. Я чувствовала, будто сейчас взорвусь или умру, эта боль была просто невыносимой.
Внезапно все прекратилось, стало так легко и спокойно.
Я подняла подбородок и посмотрела вверх на Кэмерона.
— Я сказала, что хочу чувствовать все это. — Кэмерон закатил глаза и присел рядом со мной.
— Прекращай разыгрывать из себя королеву драмы из-за какой-то ерунды.
— Из-за ерунды? — прошипела я сквозь стиснутые зубы. — Я только что убила… Я только что убила кого-то. — Я запиналась на каждом слове. — Кого-то кто мог что-то знать о моем отце, если это конечно не ты заставил его сказать об этом.
— Да, но я могу это исправить, — ответил он, снова избегая вопроса о моем отце. — Все, что тебе нужно сделать, это просто попросить меня об этом.
— Ты врешь.
— Нет, не вру.
Он был слишком скрытным, и ему нельзя было доверять. Он был смертью в ее самой худшей форме, тем не менее, я сказала:
— Тогда сделай это.
Я ненавидела себя за то, что буду ему должна, но в тоже время мне не хотелось нести ответственность за совершенное мною убийство, особенно в том случае, если он мог что-то знать о моем отце.
— Если ты и вправду можешь это сделать, то докажи мне это. Верни его назад.
Он покачал головой, заправляя прядь волос мне за ухо.
— За все нужно платить, моя принцесса. Ты уже должна была это понять.
Я прищурилась.
— Ни за что. Я отказываюсь заключать с тобой любые сделки.
Он лишь пожал плечами и выпрямился.
— Отлично, ну тогда я заберу его душу и отправлюсь по своим делам.
Он начал обходить меня, но я вскочила на ноги, делая шаг в сторону и не давая ему пройти, широко раскинув обе руки в стороны. Наши тела соприкоснулись друг с другом, и их тепло смешалось, несмотря на холодный воздух, что окружал меня.
— Ты не можешь, — мой голос звучал неуверенно. — Я не позволю тебе забрать его душу.
Он обхватил мой подбородок, его взгляд был наполнен злым блеском.
— Мы оба знаем, что ты не можешь контролировать эту ситуацию. — Затем он меня отпустил и, легко оттолкнув в сторону, продолжил свой путь к парню, лежавшему на земле. Он начал наклоняться к нему…
— Подожди. — Я последовала за ним, даже не думая об этом, подбежала к нему сзади и обхватила руками и ногами. — Я все сделаю, только не забирай его душу. Позволь ему жить дальше… ну, пожалуйста, Кэмерон.
Он посмотрел на меня через плечо.
— Ты
Я кивнула безо всякого энтузиазма.
— Да, пожалуйста… Я не хотела его убивать, и я не… И я не хочу нести за это ответственность.
Я отпустила его и встала на землю, выдохнув, когда Кэмерон развернулся ко мне лицом.
— А кто сказал, что я могу сделать нечто подобное? — спросил он. Его голос немного дрожал и был звонким, как будто он нервничал в этот самый момент, что было очень странно. Черт побери, Кэмерон, которого я знала, всегда был дерзким и высокомерным. Может, я задела что-то в нём. — Кто сказал, что я могу воскрешать мертвых?
Он засмеялся, но его смех был натянутым и неестественным.
— Не играй со мной, Кэмерон. — Я ткнула пальцем в его твердую грудь, пытаясь казаться увереннее, чем была на самом деле. — Я знаю, что ты можешь это сделать, ты только что сам сказал мне об этом.
— Нет, я сказал, что могу это исправить, — снисходительно заявил он, пытаясь меня запутать. Он явно что-то обдумывал пару мгновений, затем на его лице появилась хитрая ухмылка. — Что если я и вправду могу это сделать? — Он обошел вокруг меня почти с нечеловеческой скоростью, взмахивая плащом, в итоге оказавшись у меня за спиной, и наклонился к моему плечу. — Что ты можешь мне предложить за то, чтобы я применил свой дар? — Его дыхание коснулось моего уха, заставляя меня вздрогнуть.
— А что ты хочешь за это получить? — Я уже примерно представляла, что он у меня попросит, и эта мысль лишь окрепла в моей голове, когда он провел своим пальцем вверх по моей спине.
— Я думаю, что ты и сама уже догадалась… — прошептал он, коснувшись моей щеки своей и прижимаясь ко мне сзади.
Мои мышцы напряглись, и мне захотелось сбежать, но я заставила себя стоять неподвижно.
— Ты должен ответить более конкретно.
— Конкретно это. — Я чувствовала, как его пальцы блуждают по моей спине и бедрам, затем скользят вверх по моим бокам, повторяя изгибы моей груди. Я съежилась, чувствуя, как рвота подступает к моему горлу, и меня начинает бить дрожь. Я не знала, чего хочу, меня раздирали сомнения, я чувствовала себя такой потерянной. Вероятно, все было именно так, потому что он трахал мой мозг и не давал испытывать мои настоящие эмоции.
Я открыла рот, чтобы остановить его, когда он уже ощупывал мою грудь, а его пальцы проникли под корсет и начали двигаться по направлению к моим соскам.
— Скажи «да», скажи, что дашь мне то, чего я хочу, — он шептал мне это на ухо, и в его голосе слышалось нечто среднее между требованием и мольбой. Он снова сделал толчок бедрами, и я почувствовала, как нечто твердое упирается мне в зад. — Скажи «да», и я верну его к жизни. Ты ведь не хочешь, чтобы на твоих руках была кровь.
Я хотела крикнуть «нет»! Ведь возможно, это именно он заманил меня в то место, откуда все и началось, и возможно он заставил меня сделать все это ради того, чтобы в итоге я была ему должна. Но это не имело никакого значения, как и то, что он попросит в уплату этого долга, понимала я, пока смотрела на безжизненное тело парня, думая о его семье и друзьях, и о том, как им будет больно, когда они узнают о его смерти. И я знала, что сделаю все, чтобы избавить их от той боли, которую сама знала слишком хорошо.