Обраслечена поневоле, или Чешуйчатая подстава - 2
Шрифт:
– Чтобы я отдавала кровь?
Вот ведь... чешуйчатая мерзость, иного слова нет!
Рейн отнес меня в ванную комнату, где уже вился пар над благоухающей горячей водой. Бережно опустив меня в воду, Рейнхарт набрал в ковш воды и аккуратно вылил на мои волосы, поглаживая их ладонью.
Удивительные ощущения! Я замерла, позволяя мурашкам рассыпаться по голове и раскатываться по всему телу.
– Я уничтожу его за это.
– Рейн!
– Как только будет можно - уничтожу, - повторил он, выдавливая в ладонь ароматный гель и принимаясь за мои волосы. А я что?
– В то время, пока они тебя опаивали и обрабатывали, твоя настоящая мать находилась в подземелье, едва живая.
– Где она теперь? Как она? Она жива?
– я встрепенулась, но Рейн успокоил.
– Как я уже и говорил - с ней все хорошо. Любовь моя, теперь с ней все будет хорошо.
Последнее звучало не очень уверенно.
– И поэтому нужна клетка?
– спросила, когда с волосами было покончено, и дракон взялся за мочалку.
– Ты сама все увидишь...
Я мягко отобрала у владыки мочалку и, наскоро помывшись, выбралась из ванны. Мне не терпелось встретиться с настоящей мамой! Недаром сердце не чувствовало к той бездушной женщине сострадания или привязанности.
Рейн закутал меня в махровый явно не женский халат, а в комнате помог облачиться в платье и взялся за корсет. Он так заботливо и бережно за мной ухаживал, словно эти обременительные рутинные действия доставляли ему удовольствие.
– А как ты обо всем узнал?
– спросила, подглядывая за Рейнхартом сквозь трельяжное зеркало.
– Как тебе удалось ее спасти?
– Скажи спасибо своей смелой и безрассудной подруге.
– Жози? Она не приходила ко мне в последние дни.
– Жози под защитой сапфировых. Она, как и все изумрудные, чувствует ложь и хотела рассказать тебе о планах отца, но он воспользовался приказом владыки - запретил тебе рассказывать. Приказ владыки не сломать, но его можно обойти. Запретив рассказывать правду тебе, он не запретил рассказать ее кому-то другому.
– И она рассказала тебе?
– В тот момент я был драконом, - напомнил он, туго, но бережно затягивая вязки на моей спине.
– Она рассказала Бриджу, а Черная звезда услышала и через Сумеречный мир добралась до гнезда изумрудных первой. Как раз вовремя - я уже обернулся и шел ломать хребет Вайцеку. Звезда меня нашла, обо всем рассказала, и мы решили разделиться.
В том, что изумрудные сопротивлялись, я не сомневалась. Окровавленные тела до сих пор перед моими глазами и развидеть их уже не получится.
– Ты же рисковал жизнью!
– Поверь, родная, в тот момент жизнью рисковали все, кто вставал на моем пути. Тюремщики оказались сообразительными, открыли камеру и смылись с глаз. Но тогда я понял, что уничтожить Д'Острафа сразу не получится.
Закончив с корсетом, Рейнхарт взялся за щетку и бережно коснулся моих волос. Завораживающее зрелище - обнаженный мужчина делает тебе прическу. От его ладоней повеяло жаром и волосы постепенно высыхали.
– Потом я нашел тебя, а дальше...
– Дальше было заклинание глубокого сна!
– сказала с укоризной.
– Не без этого, - ничуть не смутился владыка.
– Но некоторые события тебе знать не обязательно. Главное, твоя мама и подруга в безопасности.
И вскоре я в этом убедилась. Меня пустили в комнату, когда маму уже заперли в клетке. Жозефина сразу бросилась ко мне с извинениями, но мне не в чем ее винить. Я обняла подругу и заверила, что мы поговорим позже, потому что не могла отвести взгляда от женщины за решеткой. Она сидела на табуретке в камере и смотрела на меня безжизненными глазами, что-то бурчала себе под нос и раскачивалась взад-вперед. Бледная и худая настолько, что больше напоминала скелет. Платье висело на ней как на вешалке, волосы торчали в разные стороны, а руки были покрыты синяками.
– Мама, - голос сломался, а сердце сразу поняло - это она.
Женщина вздрогнула и замерла, а в следующий миг раздался визг и всех, кроме меня, разметало по комнате. Зачарованная клетка не выдержала сильнейшей ментальной атаки, не помогли даже блокираторы.
Я не шелохнулась, вовремя выставив перед собой ментальный щит. Какая-то часть меня за мгновние до атаки поняла, что она случится.
– Откройте клетку.
– Ариана, это небезопасно, - произнесла Жози.
– Она связана с моим отцом, и обезумела. Она навредит тебе.
Ментальная атака повторилась, но на этот раз я успела укрыть щитом всех.
– Она напугана. Думает, мы причиним ей боль. Рейнхарт!
– Милая, я не могу рисковать тобой.
– Пожалуйста, - протянула умоляюще, но владыка драконов был непреклонен.
– Это опасно, Ариана.
– Пожалуйста, открой клетку, - прошептала сквозь слезы, укрывая всех от третьей атаки.
Мать вскочила на ноги и, несмотря на худощавость, проявила недюжую силу. Она вцепилась в прутья, вспыхнувшие ледяной магией и, несмотря на боль, остервенело дергала их, обжигая ладони до крови.
– Откройте эту долбанную клетку!!!
– закричала, сама хватаясь за прутья, и обжигаясь защитной магией. Смотреть на ее страдания - невыносимо!
Ариана
Зазвенели ключи, щелкнул замок, и дверца, поскрипывая, отошла в сторону. Мама затихла, глядя на нас безумными глазами.
– Прошу, оставьте нас наедине.
Все вышли, да что там - сбежали! Но Рейнхарт даже не шелохнулся. Обняв мое лицо ладонями, он произнес:
– Я люблю тебя, и доверяю тебе. Но не оставлю одну, даже не проси. Я не повторю ошибки прошлого, Ариана. К тому же...
Он поднял браслет и, словно в напоминание, вспыхнула едва различимым голубым сиянием магическая цепь.
– Тогда постой здесь и не вмешивайся, хорошо?
Дракон кивнул и занял кресло возле окна. Я не обманывалась его расслабленной позой. В любой момент он играючи сорвется с места, чтобы защитить меня, и мысль об этом придавала уверенности.
Я обошла клетку и остановилась у открытой двери. Мама, как загнанная в угол мышь, смотрела на меня затравленно и со злобой. На ее груди сверкал изумрудный медальон, похожий на тот, что висел на моей груди, только без бриллиантового ободка.