Обратная сторона Истока
Шрифт:
Но Цере площадка, провонявшая табаком, по душе не пришлась. Он принюхался, недовольно встопорщил усы и вернулся к новой хозяйке, готовый следовать за ней куда угодно.
– Да что ж ты привязался-то ко мне? – вздохнула девушка. – Я вообще животных не люблю, чтоб ты знал! Даже о собаке никогда не мечтала!
Март на признание никак не среагировал. Зато из-за угла немедленно прокомментировали:
– Собаки – ерунда. Воняют псиной и пачкают всё слюнями.
– Точно! Надо заводить хомяка.
Алина поморщилась. От бодрого двухголосия
– Лучше – много хомяков, а то они слишком быстро дохнут.
– Зато самого живучего и быстрого можно нарядить пауком и уронить на няню.
– Или на горничную.
– Или в суп!
– Но в суп лучше не надо, а то хомяк утонет, а отец по шее настучит до звёздочек в глазах.
– Это вы после отцовской взбучки такие отбитые? – не сдержалась Алина. И напряглась, готовясь к ответной атаке – хоть словесной, хоть физической. Но братцы только расхохотались.
– Нет, мы всегда такие. Мама считает, что в бабушку, у неё тоже крыша набекрень, – отсмеявшись, заметил Прим. – А ты чего тут торчишь, внешка? Куришь тайком, чтобы родичи не узнали?
– Ещё чего! Я вообще эту гадость никогда в рот не возьму!
– А что-нибудь другое возьмёшь? – заржал Сек, но быстро заткнулся, обнаружив, что в ответ на тупую шутку девушка не собирается ни краснеть, ни набрасываться с кулаками. – Да что с тобой такое в последнее время?
Алина пожала плечами. Вряд ли «последнее время» означало «прямо сейчас». Скорей уж – последние несколько месяцев.
И если даже два балбеса заметили неладное, значит, со стороны всё выглядит гораздо хуже, чем представлялось.
Так и не дождавшись ответа, Сек присел на корточки и поманил к себе марта. Тот зыркнул настороженно, но всё-таки подошёл и даже позволил себя погладить.
– Я всегда собаку хотел, – пояснил младший Фелтингер. – А Прим – кота. Здоровенного такого, лохматого. Мы пару раз из-за этого поругались, а потом решили, что надо марту завести, они прикольные. Но нам разрешили только хомяка.
– И правильно. А то вдруг бы вы и марту в супе утопили!
– Да никто его не топил, он сам туда залез, когда из клетки удрал. Как только умудрился? – вздохнул старший братец.
– Ещё скажите, что у вас с тех пор глубокая моральная травма.
– Скорее, физическая. Отец нас из-за этого супа отделал так, что пришлось доктора вызывать. Соврал ему, что мы между собой подрались, тот вроде поверил.
– Да не поверил, заплатили ему, – вмешался Сек.
– Значит, сделал вид, что поверил. Без разницы.
Алина смотрела на близнецов и только глазами хлопала. Такими она их ещё не видела. Нормальные парни, дружелюбные, адекватные. Что же раньше-то было?
– Ребят, а с вами-то что случилось? Извините, но вы тоже на себя не похожи. Отчислить грозятся, что ли?
Братцы синхронно фыркнули, переглянулись, снова фыркнули.
Затем младший сжалился и пояснил:
– Ты всерьёз веришь, что отсюда могут отчислить? Это же на самом деле не школа, не университет, а типа обязательные курсы по обращению с магическим камнем. А всякая история-география – это так, бонусом. Даже если экзамены завалить, всё равно через три года отсюда выпнут. Самое страшное: разрешение на выезд из Истока не дадут, так его и потом получить можно. Главное – знать, кому на лапу дать. Да что я объясняю – тётка вот твоя всего год отучилась, а уже мотается туда-сюда, когда хочет.
– Она по работе.
– Вот я и говорю, главное знать, кому дать.
Последняя фраза прозвучала крайне многозначительно. Наверное, стоило обидеться, но Алина слишком устала, чтобы испытывать эмоции. Поэтому просто спросила:
– В чём тогда дело, если не в отчислении?
– Да так… – Прим неопределённо пожал плечами. – Вроде как повзрослели, за ум взялись. Что тебя не устраивает?
– Непривычно. Вдруг подвох какой-то.
– Вот так пожалеешь её, убогую, а она сразу подвох ищет! – театрально вздохнул Сек.
– Сам ты убогий. – Девушка дёрнула Церу поближе к себе, а то он совсем разомлел от чужих почёсываний. Но почти сразу передумала и протянула поводок братьям. – Ребят, присмотрите за ним пару минут, а? Я сейчас вернусь.
– Торопишься записать в дневник: «Да здравствует день, когда великие и прекрасные Фелтингеры снизошли до моей скромной персоны»?
Алина только отмахнулась и, прихрамывая, помчалась в свою комнату. Коменданта удалось проскочить почти безболезненно, вслед прилетело только укоризненное: «Что за вид? Неужели нельзя было зонт с собой взять? Ты же девочка!»
Куртка висела рядом с дверью, почти сливаясь с серой стеной. Впрочем, она бы с любой сливалась – и с розовой, и с изумрудной в горошек, такая уж особенность. И сейчас эта особенность пришлась очень кстати.
Обратный путь оказался намного проще, потому что теперь комендант только скользнул по Алине взглядом и вернулся к кроссворду. Фелтингеры приближения однокурсницы и вовсе не заметили, обсуждали что-то своё.
– И что теперь делать будем? – продолжил разговор Прим.
– Ждать и надеяться, что пронесёт. А у тебя есть другие варианты? – Сек рассеянно почёсывал Церу за ухом. Зверь ластился и довольно урчал.
– Предатель, – укорила его Алина. – Сперва одного хозяина бросил ради меня, теперь меня ради вот этих.
Братцы вздрогнули и синхронно повернулись к девушке.
– Ты откуда взялась? – оторопел старший.
– А что с прошлым хозяином стало? – не дождавшись ответа на предыдущий вопрос, поинтересовался младший.
– Умер.
Алина подхватила Церу на руки и запихала под куртку. Крылья не поместились и торчали наружу, зверь ёрзал, оставляя на платье клочья мокрой шерсти, так что план оказался далёким от гениальности.