Обратная сторона Луны
Шрифт:
Зал начал таять. Изображение тускнеть.
— Погодите!.. Я хотел еще спросить!.. — начал Василий, но его никто не слышал Великий Спящий итак снизошел, до того, чтобы подсказать ответ на один из вопросов, самостоятельное решение которого могло привести к смерти и Василия, и его спутников…
Сколько он спал? Василий потряс головой, потянулся было за часами, и тут же вспомнил, что никаких часов у него нет. Тогда он повернулся к своим спутникам. Бешенный посапывал, сидя в кресле, положив больную ногу на поручень соседнего сидения. Кашев постелил себе вторую шинель, и чтобы было мягче подложил под нее тряпки ветоши. Над головой по-прежнему сверкало звездное небо. Казалось, оно ничуть не изменилось, но
Василий поморщился. Его одежда до сих пор была влажной, но он холода не замечал. Может потому, что в «тарелке» было очень тепло, а может вновь сработал температурный иммунитет — дар Слуг Ктулху?
Вздохнув Василий повернулся на другой бок и вновь закрыл глаза, призывая Ктулху. Он хотел задать Великому Спящему много вопросов, но в этот раз сон его был глубоким и лишенным сновидений.
Глава 4
ХРУСТАЛЬНЫЙ КОРИДОР
Из воспоминаний Григория Арсеньевича Фредерикса (продолжение)
(Данная рукопись, которую можно было бы озаглавить как «Мемуары барона Фредерикса» была обнаружена экспедицией 2155 года в руинах древнего города на обратной стороне Луны. Сочинение само по себе очень объемно, поэтому в данной книге мы приводим лишь фрагменты рукописи, касающиеся событий 1917–1918 годов.)
Последнее время я чаще ухожу на дальний конец виадука и там сажусь у зеркала — огромного прямоугольного металлического листа, сориентированного таким образом, что на него передается отражение с зеркала, стоящего на вершине ближайшей горы. А то зеркало в свою очередь передает изображение еще откуда-то, а то в свою очередь… и так далее. Только в итоге выходит так, что на том зеркале, что в конце виадука, я вижу Землю, мою родную Землю. Я отлично знаю, что она где-то там, по ту сторону Луны, и я, быть может, никогда ее больше не увижу. Никогда больше не пройдусь по цветущим березовым рощам.
Впрочем, все это лирика. Много чаще я думаю о России. Но не о кроваво-красном СССР, где кровь лучших людей страны была смешана с грязью сапог воинствующего быдла. Где же вы ныне, прежние столпы России? Где Демидовы, Сытины, Рябушинские, Елисеевы, Абрикосовы, Шустовы, Сорокоумовские, Поляковы? Где? Расстреляны безграмотными матросами, которые устроив войну классов, уничтожили величайшую в мире Империю? Или бежали в томный Париж, страстный Константинополь, опиумный Харбин? Почему сложилось так, что погиб Корнилов — единственный человек, обладающий достаточной силой власти, чтобы остановить красное безумие? Чем мы прогневали богов, что они прописали России столь низкое падение, после столь великого подъема?
Часто после такие размышлений и созерцаний мы спорим с Василием. Но что может противопоставить он, воспитанный на утопических идеях Маркса реальности, которая никого не щадит, которая дает человеку сообразно его заслугам? Вот только чего я не могу понять: неужели, чтобы победить врага, я имею в виду не только внешнего, но внутреннего надо, согласно Кутузову «сжечь Москву»? Что такого зловещего в этом городе, почему все беды и несчастья России начинаются именно оттуда? Ведь
Впрочем, оставим в стороне политику, вернемся назад в семнадцатый, на квартиру профессора, у которого я задержался ни на день, и ни на два. Что я искал? Ключ к тайнам «жемчужин». Мне не терпелось узнать, что же у меня в руках. Однако Троицкому я о жемчужине ничего не рассказывал. Свое же появление я объяснил профессору необходимостью уничтожить в доме Юсуповых некоторые бумаги касающиеся состава офицерского клуба и прочего. Совершенно очевидно, что подобные документы не должны были попасть в руки нынешней власти.
Когда же я все это изложил хозяину квартиры, он сам предложил мне остаться, и я большую часть времени проводил в библиотеке, пытаясь среди многочисленных изотерических и колдовских книг и рукописей отыскать хоть что-то об икринках Ктулху. Тогда я еще по наивности не знал, что в простых книгах подобные знания отыскать нельзя.
Сколько корил я себя потом за то, что не вмешался в происходящее, не попытался подать свой голос против кровавой власти большевиков! Но тогда все происходящее за стенами квартиры Троицкого казалось мне неважным, несущественным. И вот после многих недель безрезультатных поисков в голову мне пришла одна безумная мысль. Если жемчужины столь похожи между собой, что даже опытный человек не может их отличить, то почему заклятия должны быть разными? Что если попробовать воздействовать на жемчужину заклятием вызова предыдущей жемчужины, а потом… Впрочем, это потом казалось мне слишком неопределенным.
Выждав, когда Троицкий в очередной раз отправиться в город на поиски съестного, я начертил на полу в библиотеке пентаграмму, только в этот раз в защитную фигуру я поместил «жемчужину». Мне совершенно не нужен был бродящий по городу демон, потом по памяти прочел заклятие. И что удивительно, колдовство сработало, однако не так как нужно. Вместо демона передо мной открылся туннель — туннель ведущий неведомо куда… В мир демонов или… Я тогда и понятия не имел, что может все это означать. Я всего лишь произнес заклинания, а потом в пентаграмме, где должен был появиться демон, возникло странное свечение, словно в воздухе подвесили сотню хрустальных капелек и они, повинуясь движению невидимой руки закружились в странном хороводе постепенно образовывая трубу, уходящую в бесконечность. Я тут же обошел пентаграмму, пытаясь понять, куда же ведет этот странный ход. Однако представьте себе мое удивление, когда этот ход начал поворачиваться следом за мной. С какой стороны пентаграммы я бы не стоял, я всякий раз оказывался у входа в коридор. Тогда я воспользовался зеркалом. И каково же было мое удивление, когда я увидел, что картинка передо манной та же самая, что и в зеркале. Выходило так, что с какой стороны не зайдешь в пентаграмму, окажешься у входа в таинственный коридор. Геометрическое, а точенее пространственное безумие! А может он сам никуда и поворачивался, и все это было лишь оптической иллюзией?
Но если это и в самом деле туннель, то куда он ведет? В мир демонов? Поддавшись некоему колдовскому очарованию, я шагнул вперед, вытянув руку и натолкнулся на невидимую стену. Ход был невидимой стеной. А может в моих заклятиях чего-то не хватало, для того, чтобы проход открылся. Где же взять эту недостающую часть? Я попробовал еще несколько раз чуть меняя текст, но эффект был тот же самый всякий раз стоило мне произнести нужные слова в воздухе появлялся туннель, ведущий неведомо куда, но отгороженный от этого мира.