Обратная сторона обмана (Тайные операции Моссад)
Шрифт:
– Ты боишься этого? Тебя беспокоит, что я однажды захочу расправиться с тобой или что?
– Не будь дураком. Я хочу только сказать, что у тебя есть одна основная проблема. Ты должен позаботиться об этом, иначе это тебя убьет. Он остановился, а затем продолжил: – У тебя есть то, что я, совсем непрофессионально, называю нехваткой чувства страха.
– Что?
Ни один мускул не дрогнул на его обрюзгшем лице. – Я не шучу. В начале это было одной из главных причин, по которой они тебя взяли. Здесь у многих людей та же проблема, но у них есть система, которая заботится о них. У тебя этой системы
– Значит, ты хочешь мне сказать, что я должен подобрать себе работу, которая бы не требовала от меня того, чему я здесь научился?
– Да, это было бы лучше всего. Он наклонил голову и уставился на носки моих ботинок.
– Скажи своему боссу, что твоя попытка не удалась. Ты, наверное, прав. Меня, похоже, действительно ничего не пугает.
– Это убьет тебя. Если ты не будешь осторожен, Виктор.
– Приятного тебе дня. Я вышел к моей машине. Я весь кипел от ярости.
Когда я забрался в мою маленькую синюю тачку, ярость просто захлестнула меня. Значит, это все. Когда я заведу машину и проеду сто метров до ворот, тогда все будет позади. Каждый, кого я знал в Моссад, становится с этого момента для меня чужаком. Доступ к информации и связанная с этим власть будут закрыты для меня раз и навсегда.
Я не мог этого понять. Жизнь после Моссад – это звучало полнейшей нелепицей. Я ощущал себя персонажем сюрреалистической картины Дали, пересаженным в реальную жизнь, в мир, где все люди таковы, какими они родились, которые делают только то, что им позволено, в место, где правила существуют для того, чтобы их безоговорочно выполняли, а не нарушали.
Меня охватила тошнота, и в то же время мне хотелось кого-либо избить. Я завел машину и поехал к воротам. Я вспоминал, как я впервые попал сюда, счастливым и воодушевленным человеком, любопытным и боязливым, как ребенок, который может попасть в пещеру Аладдина. Теперь я шел в противоположном направлении, огорченный, обозленный, побитый и обманутый.
Я остановился у ворот, чтобы меня пропустили. Я тупо уставился вперед, пока не хлопнуло открывающееся окошко. Это был охранник. Я опустил стекло двери, не глядя на него.
– В чем дело?
– Мне сказали, что я должен забрать твой пропуск, дай его мне, пожалуйста.
Я хотел сказать что-то обидное, но его лицо выглядело так, будто бы он хотел попросить у меня прощения. Он не был уверен, что он должен делать и говорить. Я вытащил из карману белую идентификационную карточку и дал ему.
– И когда же вы, наконец, откроете эти проклятые ворота и выпустите меня из этой задницы?
Ворота открылись. Я не ждал, пока они откроются полностью, и дал полный газ. Колеса провернулись, и я вырвался наружу, в ночь.
Я знал, что должен ехать домой, но я еще не мог этого сделать. Мне было ясно, что это только тогда станет действительно правдой, когда я скажу обо всем
Дождь не прекращался. Я медленно проезжал по улицам Тель-Авива. Все казалось мне серым и мрачным. Раньше я во всем видел вызов, теперь этого больше не было. Никто не висел у меня «на хвосте» и никому я больше не должен был давать отчет. Я был снова обычный смертный, сброшенный с небес. Пришло время ехать домой и попытаться начать новую жизнь.
Глава 6
Почти наступила полночь, когда я подъехал к многоквартирному дому в Херцлии. Я поставил машину в подземный гараж. Когда я закрывал дверцу, меня кто-то окликнул из складского помещения.
– Виктор!
Я сделал шаг назад.
– Не бойся. Я здесь, чтобы доставить тебя на одну встречу.
Я попытался угадать, кто говорит со мной, но видел только темную фигуру, прислонившуюся к стенке склада. Я хотел включить свет и не удивился, когда он не включился. – Кто ты?
– Я только курьер. Я не могу отвечать на твои вопросы, но тебе не нужно бояться... Он прервался и прислушался к рации, наушник которой был у него в ухе, затем продолжил. – Как я тебе уже сказал, тебе нечего бояться. За тобой не следили по дороге сюда. За твоим домом тоже никто не наблюдает, кроме меня. Он открыл решеточную дверь и подошел ко мне. – Пойдем?
– Это что, злая шутка?
– Поверь мне, это вовсе не шутка. Пойми же, если бы мы хотели что-то сделать с тобой, мы бы сделали это еще до твоей встречи с Арбелем, разве не так?
Никто, кроме человека из Моссад не мог сказать то, что я сейчас услышал. Я почти почувствовал прилив адреналина в крови. Может Моссад хочет вернуть меня?
– На другой стороне улицы стоит черная «Лянча». Садись в нее. Они привезут тебя на встречу.
– Почему я не могу поехать на своей машине?
– Не беспокойся, они привезут тебя домой.
– О'кей, но сначала я должен сказать моей жене, что я ухожу. Она будет волноваться, если увидит мою машину, а меня не будет.
– Только если недолго.
– Слушай, приятель! Меня уже прорвало. – Это продлится так долго, сколько нужно. А ты можешь забраться в ту маленькую комнатку и, как по мне, так хоть снести яйцо.
– Извини, делай, как знаешь. Мы подождем тебя, но все-таки поторопись, пожалуйста. О'кей?
Этот тон понравился мне куда больше. В какой – то момент мне уже показалось, что вижу перед собой лицо, по которому я мог бы вмазать в этот день.
По домофону я позвонил в квартиру. – Да? Голос Беллы звучал, будто я ее только что разбудил.
– Это я.
– Ты не поднимешься?
– Это еще чуть-чуть продлится. Пара людей из бюро ждали меня здесь. Мы уедем на короткое время. Со мной все в порядке.
– Я слышу, что с тобой не все в порядке. Ты уверен, что ты хочешь пойти с этими людьми?
– Не волнуйся.
– Почему они не поднимутся сюда? Я могла бы сделать вам кофе.
– Я не думаю, что это нужно. Они ждут меня. Я должен идти и скоро вернусь. Не волнуйся, все в порядке.
Она не ответила. Я знал, что она сдалась. Никакая другая женщина не выдержала бы со мной так долго, как Белла. Я стоял перед черным переговорным устройством. Я хотел подняться, обнять ее и сказать ей, как сильно ее люблю.