Обреченная
Шрифт:
Наверное, надо почаще приезжать к Тумановым в гости – лазурный берег, солнце и долгожданное ощущение покоя. Но работа и душная Москва не позволяли расслабляться, особенно теперь, когда он уже не относился к разряду состоятельных бизнесменов. После заключения Брака все его счета были заморожены, и Клан закрыл доступ ко всему, чем когда-то владел Соколов - деньги, карточки, машины и вся недвижимость, включая фирму. Ему пришлось изрядно постараться, чтобы освоить пустующие ниши экономики и построить свою жизнь с нуля. Но трудности его даже заводили. Феникс изо всех сил старался «взлететь», сбросив серый пепел
Их Брак наделал столько шума, что даже представить страшно. Народ гудел месяц, если не больше. Телефон разрывался от звонков, с предложением дать интервью, сняться в каком-нибудь ток-шоу, написать книгу об истории их отношений. Им пришлось несколько раз менять номера телефонов, но вездесущим папарацци всё равно удавалось выйти на них. И звонки продолжались снова и снова. Сотни писем по электронной почте, толпы фанатов, даже парочка пикетов, как в поддержку, так и против их отношений. Интерес общественности не ослабевал ни на секунду. Даже сейчас, по прошествии стольких месяцев, о них не забывали. Дима недавно прочитал в одном бульварном издании, что об их любви собираются снимать фильм. Даже стало интересно, что же там такое будет, если правду знали единицы, но и те предпочитали отмалчиваться.
Да и приукрасил Соколов степень своих страданий. Как бы то ни было, опыт работы на руководящей должности остался, безграничное обаяние всё еще было при нём и предложения посыпались как из рога изобилия. И Дима придирчиво, и достаточно тщательно выбирал среди них то, что не только принесёт прибыль, но и позволит уделить достаточно много времени семье и любимой жене. И остановился на должности старшего пиар-менеджера в крупнейшей компании, которая приносила не только стабильный доход, но и давала некую свободу, а также предоставляла существенный бонус - трёхкомнатную квартиру в центре Москвы. Всё-таки его способность запудривать мозги и договариваться дорого стоила.
Настя наотрез отказалась возвращаться к прошлой работе в Высшем Университете Магии, согласившись на должность простой учительницы старших классов в одну из магиш. Конечно, многие пытались воззвать к её совести, опыту и силе, переманивая на более высокооплачиваемое, но и более опасное место работы, но Ведьма категорически отказывалась. И Дима был этому только рад. Может, общаясь с детьми, она быстрее решится завести собственного.
У них дома уже полгода старательно обходили тему детей. После той единственной неудачной попытки стать родителями.
Настя захотела удочерить девочку, которая по её вине лишилась магии. Димка не возражал, а даже поддержал её. Несколько недель они готовили документы, штудировали Закон и кучу самых различных правовых актов. Всё-таки им предстояло стать первыми Магами, что решили взять в семью приёмного ребёнка без дара. И, конечно, в связи с этим возникало невероятно много трудностей. Но они не сдавались, уверенные, что добьются своего.
Только вот судьба распорядилась иначе.
– Прошу прощение, но эту девочку уже удочерили. Около полугода назад, - максимально вежливо улыбнулась заведующая.
– Как? – пробормотала
– Очень просто. Она понравилась, и её удочерили, хорошая человеческая семья.
«Человеческая» тётка выделила особо, и Настя побелела ещё больше. Димка тогда с трудом сдержался, чтобы не надеть этой грымзе на голову вазу с цветами. И они ещё будут рассказывать о том, как принижают человеческие достоинства?
– Ты знаешь, так даже лучше, - тихо произнесла Настя в машине, когда они возвращались домой. – Будет жить обычной человеческой жизнью и никогда не узнает о том, что могла быть могущественной Ведьмой.
Феникс лишь кивнул, поражаясь её выдержке и характеру.
Настя вообще часто его удивляла. Один момент с Ириской чего стоил.
Тогда они расслабились и утратили бдительность. Точнее это он расслабился.
Это был новогодний корпоратив в фирме, куда Дима только устроился на работу. Яркая вечеринка – мишура, бенгальские огни, море шампанского, запах мандаринов и хвои, взрывы смеха, непристойные предложения и секс без обязательств в туалете или свободном кабинете. Глядя на то, как развлекаются коллеги, Дима даже решил утащить и Настю в какой-нибудь тёмный уголок. На его предложение девушка фыркнула, похлопала его по руке и заявила, что таскать жену по каморкам, ради быстрого секса на бачке унитаза или в обнимку с хозинвентарём, настоящий моветон, да и их просто не поймут. Она предпочитала уютную постель полной антисанитарии.
И именно тогда появилась Ириска. Охмурив одного из членов совета директоров, низенького и кругленького мужичка с проплешиной на макушке и тяжёлой отдышкой, девушка заполучила приглашение и решила отомстить разлучнице. Вот только не учла эта жгучая брюнетка одного, что Анастасия Соколова уже давно не девочка для битья с минимальным резервом, а опытная, сильная и уверенная в себе Ведьма, которая отпор дать может и мужчине, не то что самовлюблённой гордячке с завышенным самомнением, привыкшей получать от жизни всё, что захочет.
Дима как раз отошёл за стаканом воды (в банкетном зале было очень душно), когда Ириска подлетела к Насте и запустила в её сторону проклятье, выкрикивая в бессильной лютой злобе:
– Сдохни, тварь!!!
– Настя! – закричал Дима и, отшвырнув стакан в сторону, собирался броситься к жене, но, как и остальные присутствующие, застыл.
Проклятье с тихим шелестом, искря и сверкая не хуже новогодней ёлки, налетев на сложный Некромантский блок, осыпалось на пол. В зловещей тишине, которая в мгновение накрыла зал, Настя медленно обернулась.
– Здравствуйте, Анжелина, - стряхнув с подола длинного платья угасающие искры, невозмутимо улыбнулась Ведьма.
А проклятье-то было сильное. Было понятно, что Ириска вбухала в него почти весь свой резерв, оставив при себе лишь жалкие крохи.
– Ты… ты…, - пользуясь заминкой гостей, девушка, поняв, что магия уже не поможет, кинулась на разлучницу с кулаками.
Димка не сомневался в жене, и вместо того, чтобы остановить её, неожиданно хмыкнул и, скрестив руки на груди, решил посмотреть на этот спектакль. Он отлично помнил, как жена когда-то уложила его самого на лопатки. И теперь, когда ужас и страх за любимую схлынули, можно было и понаблюдать.