Обреченная
Шрифт:
– Там рубашечка натянулась, и я кое-что углядела… остальное дофантазировала. И почему одним – всё, другим ничего, а?
– Мэри, оно тебе надо? Вот выйдешь ты с этим Мистером ПоимейМеняГлазами на улицу и будешь от него дамочек отгонять. Для того, чтобы стать его парой, нужна стальная воля, нервы-канаты и огромный резерв. А у Анжелины и того и другого валом, она отбиться сможет.
– Это, да… Но ты не можешь не признать, что он хорош.
– Хорош, - смирилась я.
До такой степени хорош, что лучше нам больше не встречаться. Не то, что бы он мне так сильно понравился, не люблю красивые фантики. Просто
– Ой, а это, кажется, к тебе, - радостно улыбнулась Мэри, когда мы вышли из машины и направились к дому, где была наша квартира. – Привет!
Недоуменно оглянулась, посмотреть, кому она так интенсивно машет, и чуть не застонала.
Оливер!
Я же совсем о нём забыла.
– Привет, - мужчина подошёл к нам со своей неизменной обаятельной улыбкой на губах.
Вот это я понимаю настоящий реальный мужчина, а не кукла с красивым фасадом. Только сущность отчего-то не согласилась со мной, подбрасывая воспоминание-картинку, где Соколов улыбнулся по-настоящему. Что-то слишком часто я о нём думаю.
– Здравствуй, - улыбнулась в ответ.
– У тебя телефон отключен, я не смог тебе дозвониться.
Мне хватило совести и театральности, чтобы покраснеть, потому как вспомнила, что старательно игнорировала его звонки всё утро.
– Понимаешь…
– Это не важно…, - перебил меня он.
– Ты мне очень нужна. Это даже хорошо, что я встретил тебя именно сейчас, на закате…. Такие краски…, - он говорил что-то непонятное, но с таким восторгом, а голубые глаза так ярко горели, что я даже засмотрелась и совсем потеряла нить рассуждения, пока он не сказал: - Тебе надо переодеться.
– Что?!!!
Парень нахмурился:
– Ты очаровательно выглядишь, но по задумке на тебе должно быть платье… лёгкое, воздушное, как облако.
– Есть такое, - вмешалась Мэри.
– Вы, вообще, о чём?
– Я буду тебя рисовать, - огорошил меня Оливер и, подхватив за руку, потащил в сторону дома.
– Ты шутишь?
– Нет. И ты дала своё согласие.
– Да?
– Да.
– Ой, классно-то как, - пропищала Мэри, заталкивая меня в лифт.
Передо мной встала острая проблема – как повежливее отказаться от данного согласия? Я, конечно, подкорректировала внешность и от той девушки из прошлой жизни мало что осталось. Разве что цвет глаз и волос. Никто не узнает в Стейси Матиас, ту, другую Ведьму, но почему, чем больше я стараюсь выглядеть незаметной, тем меньше у меня это получается? Конспиратор выходил из меня фиговый.
– А можно мне с вами? – подружка копалась в моём шкафу, пока я мысленно искала пути к отступлению. – Никогда не видела, как рисуют настоящее портреты.
– Давай в следующий раз.
– Оливер, понимаешь, - начала я и тут же была перебита Мэри.
– Нашла!!! – и вытащила на свет из недр шкафа моё старое, давно забытое хлопковое белоснежное платье с большими голубыми цветами по подолу, открытыми плечами и пышной юбкой.
– Отлично, то, что надо. Ярко и в то же время нежно, - обрадовался парень. – Стейси, надевай.
– Оливер, при всём моём уважении…
–
– Подруга, хватит ломаться, вперёд…, - вставила Мэри и закончила огорчённо.
– Кто бы мой портрет написал.
Проклиная всё на свете, я взяла платье и отправилась переодеваться. Оливер художник неизвестный и вряд ли когда-нибудь его картину будут украшать стены знаменитых выставок по всему миру.
Оливер притащил меня в парк, где усадил в нужную ему позу на плед и приказал не двигаться. Когда у меня всё затекло, и я по третьему кругу пересчитала все листочки на ветке, которая свисала надо мной, он усадил меня в другую позу, потом в третью и так до самого заката. Но и на этом всё не закончилось.
– Наброски я сделал, но это ещё не всё. Хочу сделать серию портретов. Идём же, - и потащил в свою квартиру.
Сущность приподняла голову, всё это время она мирно дремала в своём уголке и предвкушающе улыбнулась… Ммм, кормушка.
– Раздевайся и ложись, - приказал мне художник, указывая на свою кровать.
Я пожала плечами. Ничего, сильные мужчины, умеющие приказывать – это возбуждает. Так что наступим на горло своей независимости и всё исполним в лучшем виде. Зато нас ждёт вкусный десерт из чужой страсти.
Но и тут нас ждал облом.
Он решил рисовать меня голой!
– Ты что с ума сошёл? – я вцепилась в простыни одной рукой, а другой покрутила пальцем у виска.
– Вот так и сиди, - ответило мне это чудо. – Столько гнева в глазах, такая экспрессия!
– Оливер, ты - псих, ты знаешь об этом?
– Я гений. А ты моя Муза.
Мне только и оставалась, что фыркнуть и закатить глаза.
С сущностью мы этой ночью так и не покушали.
Утро субботы я благополучно проспала. Хорошо, что первый урок у меня сегодня в двенадцать. Оливер заснул прямо в кресле с карандашом в руке, прижимая толстую папку с эскизами к груди. Жалко вытащить нельзя было, я бы посмотрела, что же он там такого наваял.
Быстро надела платье, написала записку и вышла на улицу.
Солнце ярко светило, пели птицы, а у меня было на удивление замечательное настроение. Поэтому я решила пройтись пешком, а не ехать домой на общественном транспорте. Тут всего пять остановок, а если срезать путь, то и того короче. До начала занятий ещё часа три, так что успею.
Сказано - сделано.
Проходя мимо очередного магазинчика, моё внимание привлекло платье, что было выставлено на витрине. Довольно красивое. И я так на него засмотрелась, что, продолжая путь, совсем не заметила, как врезалась в чью-то довольно внушительную спину.
– Прошу прощения, - забормотала я. – Я не хотела…
И только потом разглядела на кого, собственно, налетела.
– Всё нормально.
– Вы?
– ахнула я, прижимая руку к груди, где, как ошалелое, билось моё сердце.
– Я, - улыбнулся белобрысый нахал.
– И теперь, как видите, мы с вами разговариваем на одном языке.
Да что ж так не везёт-то, а?
Почему, как только всё более-менее нормализуется в моей жизни, настроение поднимается, солнышко светит, птички поют и тут «Бац!», в тебя прилетает такой кусок ддд…доброй реальности, и вот, пожалуйста, я снова по уши в экскрементах. Да, здравствует суровая жизнь.