Обреченная
Шрифт:
– Вики, не начинай!
– Ты подумала о праздновании своего дня рождения? Определилась, где мы будем его справлять? Семнадцать лет – это не жалкие шестнадцать. Их нужно отметить с размахом! – Она развела руки в стороны, пытаясь показать этот размах.
– Нет, нет и еще раз нет! До дня моего рождения еще два месяца, а ты меня уже достала!
После моего последнего дня рождения, искусно испорченного моей сестрой, Вики как с цепи сорвалась.
– Мира, может…
– Нет! На все, что ты мне скажешь, ответ «нет»!
Будь ее воля, мы бы эту дату справляли каждый месяц. С ее безумными идеями, доводящими меня до инфаркта.
Успокаивающе поглаживая меня по руке, Виктория проговорила:
– Не кипятись. И правда, время у нас еще есть. Я сама что-нибудь устрою, не выходя за рамки приличия. – И подмигнула мне, заговорщицки добавив, что я отгорожусь от всех нежелательных гостей.
Спорить с ней было бесполезно, поэтому я просто промолчала.
Под «нежелательными гостями» она подразумевала, конечно, мою сестру. Так как я делила свой праздник с сестрой-двойняшкой, которая всегда умудрялась его испортить, я начинала жалеть, что родилась с ней в один день. Во-первых, у нее была куча невоспитанных друзей, которые любили приходить без приглашения и умудрялись поцапаться с приглашёнными мной ребятами. А во-вторых, она всегда меня разыгрывала в наш совместный день, думая, что это безумно весело.
Например, в прошлом году она позвонила и сказала, что попала в аварию и находится в больнице. После того, как я влетела в приемный покой и начала требовать, чтобы меня к ней пропустили, оказалось, что такая девушка в больницу не поступала. А через несколько минут позвонила сестра и, хохоча как полоумная, поздравила меня с днем рождения. Я не убила ее сразу потому, что после этого она не появлялась дома три дня, пока родители не прилетели из командировки. Моя злость к этому времени уже утихла.
Годом ранее она умудрилась посадить на мой торт живую жабу. И где она ее только достала?! Но кара в моем лице не заставила себя долго ждать: я опрокинула торт ей на голову. После этого мы разодрались и не разговаривали целую неделю. Родители лишь мило улыбались, списывая это на переходный возраст сестры, который, по их словам, начался поздно и в скором времени должен был закончиться. Мне оставалось только немного подождать. Почему-то родители всегда считали меня более рассудительной и терпеливой, поэтому просили уступать сестре, чтобы не доводить наши стычки до конфликта.
И подобное повторялось в каждый день рождения, сколько я себя помню.
Глава 2
Прозвенел звонок. Буквально на последней секунде мы c Вики ввалились в класс. В носу защекотало от запаха свежевыкрашенных стен, еще не успевшего полностью выветриться. Бледно-зеленый цвет стен нагонял уныние и тоску, но, благодаря множеству плакатов, расположенных на них, он был практически не виден.
Подоконники, как и всегда, были заставлены горшками с геранью разных сортов. Я никогда не понимала нашего классного руководителя, питающего огромную любовь к этим специфическим растениям, которые источали неприятный, резкий аромат.
– Привет, девчонки! Как всегда, на последней секунде… И как вам удалось не опоздать, уму непостижимо! – воскликнул Ромка, обращая на нас внимание большинства присутствующих в классе, которые тут же нас поприветствовали. Я прищурилась, прошлась по Ромке сканирующим взглядом.
– А я смотрю, ты еще застрял в пубертатном периоде, живёшь на стадии эмбриона, – не выдержала я и подколола улыбающегося до ушей Ромку.
– О, Миридова, неужели словарный запас пополнила? Думаешь, умнее будешь казаться? – балансируя на стуле, проговорил одноклассник, а потом с громким стуком перевернулся, распластавшись на полу и вызвав приступ смеха у всего класса.
Проходя мимо его парты, я довольно проговорила:
– В отличие от тебя, я хотя бы создаю видимость умного человека.
Мы с Вики пробрались в начало класса, к единственной свободной парте по центру. Я сразу же села на стул и стала готовиться к занятию: достала учебник по истории России. Вики же чуть помедлила, отвлекаясь на мимолетный флирт с парнями, расположившимися справа от нас, а после демонстративно стала доставать тетради, не забывая при этом выпячивать свое декольте.
Я на нее выразительно глянула.
– Зачем ты совращаешь кого попало? – Я наморщила носик. Она улыбнулась и невинно пожала плечами:
– Это моя натура хищной кошечки. Невинный флирт, и все такое.
– По тебе явно театральный институт плачет.
Подруга непонимающе уставилась на меня.
– Ну, подумай: вилять попой у тебя в крови. Сможешь играть роли невинных искусительниц.
– Девчонки! – вклинилась в наш разговор Маринка Кукушкина, сидевшая через одну парту сзади нас. Мы повернулись к ней. – Вы уже слышали о новом преподавателе? – ее глаза хищно сверкнули. – Говорят, он миленький, скромный, с очаровательными ямочками на щеках. – Она мечтательно причмокнула губами.
Мы с Вики изумленно посмотрели на нее, при этом Вики эта информация как-то напрягла. А Кукушкина продолжала:
– Мне Лиза о нем рассказывала. Это знакомый ее брата, он только в этом году окончил институт. Будет замещать нашу «старушку».
«Старушкой» мы называли нашу преподавательницу Евгению Евгеньевну, женщину пенсионного возраста.
– Всё-таки «старушка» решила уйти на покой? Печально, – подвел итог Ромка.
– Не знаю, откуда она это взяла, но правда описание заманчивое?
Вики недовольно посмотрела на мечтательное лицо девушки и резко проговорила:
– Эту информацию от Лизки я уже слышала. И, если хочешь знать мое мнение, тебе здесь ловить нечего. Так что собирай свои слюни со стола, а то затопишь кабинет. – Подруга брезгливо скривилась. Но Марина, видно, была решительно настроена и не хотела так просто отступать.
– Ты думаешь, что ты лучше всех? – указала она на Викторию ручкой. – Что стоит тебе поманить пальчиком, как все парни лягут у твоих ног?