Обреченная
Шрифт:
– Мира, как ты себя чувствуешь?
– Что? – Я немного выпала из реальности.
Велиар убрал волосы с моего лба и запрокинул мою голову, чтобы заглянуть в глаза.
– Я спрашиваю, как ты себя чувствуешь? – Его голос был полон тревоги и сочувствия.
– Если говорить о душевном состоянии – отвратительно, а если говорить о физическом – и того хуже.
Велиар обнимал меня до тех пор, пока дрожь в моем теле не прекратилась полностью. Пересохшими губами я спросила:
– Что это было? Как тебе удалось все остановить? – Я дотронулась до места укола и пальцами почувствовала небольшую припухлость.
– Это блокатор. Он на какое-то время удержит в узде твои способности.
– Как? – Я непонимающе взглянула на него. Велиар раскрыл ладонь и показал мне то, что в ней находилось. Этот небольшой предмет я уже видела.
– Что внутри?
– Я же сказал: блокатор.
Я взяла с его ладони узкий металлический шприц. Индикатор на нем горел красным огоньком, это говорило о том, что теперь он пуст. Я вернула шприц обратно.
– И долго он будет действовать?
– Не знаю, тут все индивидуально.
Мои глаза расширились от удивления:
– Что значит «индивидуально»? Вы его еще на ком-то испытывали?
Но Велиар как будто меня не услышал.
– Если действие препарата быстро закончится, придётся увеличить дозу.
Я с ужасом посмотрела на Велиара. Наши планы насчет того, чтобы вводить мне какой-то непонятный препарат, явно расходились. Я не стала говорить ему, что ни при каких обстоятельствах не позволю еще раз его себе вколоть.
Велиар поднялся и снова усадил меня в мягкое кресло, а сам прислонился к стене. Через несколько секунд я почувствовала себя опустошенной, мне показалось, что у меня высосали всю энергию, а вместе с ней ушли все краски жизни. Наверное, это начал действовать препарат, блуждающий по моему телу.
– Как ты себя чувствуешь?
– Иди к черту, – вяло ответила я и еще больше нахохлилась.
Парень в тысячный раз взъерошил свои волосы.
– Мирослава, тебе не надоело меня посылать? Мне действительно очень жаль, что я разрушил твои иллюзии.
– Да, разрушил, – печально и еле слышно пробормотала я себе под нос. И после паузы добавила: – Я тебя слушала… я тебе верила… да я чуть в тебя не…
– Договаривай, – тут же оживился парень.
– Чуть… чуть…, – мысль ускользнула от меня. Ну и ладно, видимо, она была не сильно важной. Я поджала под себя ноги и, не произнося больше ни слова, уставилась в одну точку.
«Какие красивые стены, какой насыщенный цвет! Интересно, как он называется? Мне он определенно нравится. Если бы у меня было платье похожего цвета, я бы его никогда не снимала. А если бы весь мир был выкрашен в этот очаровательный оттенок, то было бы неописуемо красиво. Неописуемо… какое длинное слово!»
Сквозь мои ленивые мысли, я услышала назойливый голос:
– Мира, Мира, ты меня слышишь? – перед моим лицом быстро замахала чья-то рука.
– Кыш! – Я попыталась от нее отмахнуться. – Уйди, ты мне мешаешь.
«Не-о-пи-су-е-мо...»
– Черт! – выругался назойливый голос, а потом я почувствовала, что лечу. Я раскинула руки и представила, что я самолет, но быстро разочаровалась: полет закончился так же внезапно, как и начался. Теперь я лежала, а кто-то настойчиво пытался меня укрыть. Сначала я хотела возмутиться, а потом подумала, что на это уйдет слишком много энергии.
– Мне нравится твой запах. Пахнет морем. Люблю море. Люблю ощущать теплый морской бриз на своей коже. – Я сладко зевнула и лениво перевернулась на живот, подгребая под себя все подушки, до которых смогла дотянуться.
– Спи, Мирослава, закрывай глаза. Я немного с тобой посижу, – проговорил печальный голос. И мне стало грустно, как и обладателю этого прекрасного голоса. Я хотела поинтересоваться, что произошло, но не успела: меня унесло вслед за туманной дымкой...
Глава 19
Я очень долго блуждала непонятно где. Вокруг меня был плотный туман. Я не знала, где находится небо, а где земля. Я не знала, реальность это или сон. Я ни о чем не думала. Меня не заботили никакие проблемы. Я просто шла в неизвестность, иногда останавливалась, а после продолжала свой путь. Мне не было трудно или легко, мне было безразлично.
***
…Я думал, что, проснувшись следующим утром, Мирослава будет в порядке. Но ни на следующий, ни через день не произошло никаких изменений. Это было странно: никогда еще блокатор не давал таких последствий. Он должен был всего лишь оградить ее от неконтролируемых прыжков, но сделал намного больше. Он полностью ее обессилил.
Она стала походить на живую статую: ни на что не реагировала, не обращала внимания, целый день либо спала, либо лежала с открытыми глазами. Ее лицо ничего не выражало. Если бы не дыхание и неконтролируемый бред время от времени, можно было бы подумать, что она мертва.
Смотреть на это было страшно и болезненно. Я не понимал, почему, но ее состояние меня сильно беспокоило. Я стал раздражителен, постоянно срывался по мелочам, перестал выполнять свои прямые обязанности по подготовке бойцов. Это было мне несвойственно. Раньше я без труда контролировал свои чувства и эмоции, всегда славился тем, что мог хладнокровно отнестись к любой нестандартной ситуации. Но теперь все изменилось.
Я уже девятые сутки не выходил из комнаты Мирославы. В данный момент я пытался воткнуть ей в руку катетер от капельницы с питательными веществами, чтобы поддержать ее физические ресурсы. Мои мрачные мысли прервал звуковой сигнал голосового коммуникатора, и я, выругавшись, отложил иглу.
– Да? – срываясь на крик, проговорил я.
– Сын? – удивился голос на другой стороне.
– Отец, – чуть замялся я. – Прости.
– Что у вас происходит? Уже несколько дней я не получаю от тебя отчетов!
Я с трудом собрался с мыслями.
– Мне пришлось вколоть девушке блокатор.
– И? – нетерпеливо спросил голос.
– Она впала в искусственную кому.
– Что?! – сорвался на крик грубый голос. – Почему ты сразу не поставил меня в известность?
Я немного растерялся.