Обречённые на победу. Ч. 1 - Напарники поневоле
Шрифт:
Землянка снова легла на койку и мрачным тоном сказала:
– Вот теперь мне всё понятно.
– Что тебе понятно?
– Спросил, позёвывая, Алексей.
Майор Блейк фыркнула и с вызовом ответила:
– Что ты конченый псих, Бешеный, и к тому же с ярко выраженной тягой к суициду. По-моему, такое не лечится. Ты хоть представляешь себе, каким нужно быть психом, чтобы изображать из себя наживку на термоядерном крючке? Две маленькие сардинки на термоядерном крючке, это, Бешеный, мы с тобой. Или ты не согласен? Тогда ты в таких делах полный профан.
Славийский спецназовец радостно заржал, словно услышал новый анекдот
– В точку! Из таких, как я, Пиранья, состоят все двенадцать славийских корпусов спецназа. Но ты знаешь, Мириам, про тебя можно сказать то же самое. Ты ведь давно во всё въехала, да, и вообще твоя дурацкая затея с полётом на Набиану явно имела как раз именно такую подоплёку, найти неопровержимое доказательство того, что император Флагиарт списал принца Тиурмина со счетов и, вообще, поставил на нём крест. А теперь попробуй скажи, что я не прав.
Теперь звонко и облегчённо расхохоталась землянка, после чего, облегчённо вздохнув, призналась:
– Угадал, Алекс. Угадал по всем пунктам, начиная с того, что я тоже предпочитаю идти на риск, лишь бы не блуждать в потёмках. Ты прав и на счёт принца. Если после всего того, чему ты его подверг, он ещё и узнает, что от него ещё и отрёкся родной отец, ради которого принц совершил столько преступлений, то может и расколоться. Нет, каких-либо особо важных секретов мы из него не вытряхнем, но кое-чего всё же в конечном итоге добьёмся. Если ты, конечно, умеришь свой пыл и согласишься пойти на большую стратегическую игру.
Капитан Новиков усмехнулся и проворчал:
– Да, принц Тиурмин вообще-то оказался слабаком. Если бы его мозги не были закодированы от предательства, он бы давно уже всё выложил мне. Причём ещё на третий день. Ладно, Пиранья, загад не бывает богат, как говорят у нас на Славии. Это я в том смысле, что о стратегических играх в кошки-мышки говорить пока что преждевременно. Сейчас нам не остаётся ничего иного, как внимательно следить за Стариной Олли и ждать, чем эта афёра закончится. А теперь, если ты не против, давай спать.
Не дожидаясь ответа, славиец лёг на бок и тут же уснул. Мириам Блейк поворочалась несколько минут на своей койкой, отчего-то ставшей для неё неудобной, и вскоре тоже уснула. Впервые за последнее время ей не снился плен и особенно те пытки, которой её подвергли по приказу принца Тиурмина. Ей вообще ничего не снилось и она была этому очень рада. Сон Алексея Новикова тоже был в общем-то спокойным. Ему, в отличие от Мириам Блейк, снилось, что он десятилетний пацан, они всей семьёй сидят за обеденным столом и мама с бабушкой, прогнав из столовой робота, сами подают мужчинам блюда на стол, а его маленькая сестрёнка порывается помочь им. Из-за этого чудесного, яркого сна Бешеный Пёс проснулся со слезами на глазах, тайком утёр их и поднялся с надувного ложа. Его напарница ещё спала или делала вид, что спит. Яшка, зная, что он спит, не стал их ничем беспокоить, а это означало, что беспокоиться пока что не о чем. Подумав, что они кушали часов семь назад, причём покушали знатно, Алексей подошел к кухоньке и принялся стряпать. Когда в крохотном кубрике вкусно запахло жареным мясом, землянка моментально вскочила и истошно завопила:
– Бешеный, только не пережаривай! Я люблю мясо с кровью.
Славиец громко фыркнул и огрызнулся:
– Вот ведь что удумала, кровожадная бестия! Где я возьму тебе убоину? Извини, Пиранья, но мясо у нас глубокой заморозки.
Тут капитан
– Бифштекс! С кровью! Бешеный, ты что, хочешь, чтобы я влюбилась в тебя? Это нечестно, пользоваться тягой девушки к мясу.
Алексей хмуро буркнул в ответ на это:
– Даже не надейся, Пиранья. Хотя ты и боевая девчонка, тебе никогда не затащить меня в постель.
Девушка, быстро отрезав кусок бифштекса и засунув его в рот, насмешливо пробормотала:
– Ну, да, как же, ты ведь славиец, а я землянка и поэтому по вашим понятиям это не просто моветон, это противоестественно. Алекс, хотя я и находилась на Славии почти два года, всё же так и не въехала, почему у вас такое строгое, да, что там строгое, просто нетерпимое отношение к сексу? Ребята, вы часом не перестарались, а?
Капитан Новиков глубоко вздохнул, отчего тугие клубки мышц, из которых состояло его большое и сильное тело, пришли в движение, что, между прочим, очень возбуждало землянку. Усмехнувшись, он постарался свести всё к шутке, причём стихотворной:
– Как говорил поэт, Мириам, в одну телегу впрячь не можно, коня и трепетную лань. Мы с тобой слишком разные и потому я не хочу, чтобы всё вышло опять-таки по словам Пушкина - забылся я неосторожно, теперь плачу безумства дань. Поэтому давай лучше оставим тему секса в покое и поговорим лучше о чём-либо другом.
Мириам Блейк тут же надулась и обиженно спросила:
– Бешеный, ты что, считаешь меня бесчувственной дурой? Будь добр, объясни мне хотя бы это, раз у тебя со всем остальным ничего не получается потому, что ты приводишь не очень-то убедительные доводы относительно конфликта глубокой древности.
Славийский спецназовец даже зарычал от негодования. Не поворачиваясь к землянке, он глухим голосом буркнул:
– Мириам, запомни, мы воспитаны совсем не так, как вы, земляне. Для нас не бывает секса без любви, но зато любовь в некоторых случаях может и обходиться без секса. А у вас... Ладно, не стану портить тебе аппетит своим раздражением.
– Алекс, что происходит в постели между мужчиной и женщиной у нас, я знаю лучше тебя.
– Насмешливо сказала Мириам - Меня интересует, как вы занимаетесь этим. Неужели тебе трудно ответить просто и ясно, без этих ваших славийских нотаций, почему ты так шарахаешься от секса. Ты что, монах, чёрт тебя побери? А может быть ты вообще всё ещё девственник, Алекс? Парень, но в твоём возрасте это противоестественно. Так ты скоро совсем съедешь с катушек.
Мясо на сковородке грозилось через несколько минут превратиться в угли и только это заставило Алексея вывалить его из сковороды его на тарелку, швырнуть на неё несколько ложек картофельного пюре и подсесть к столу. Уткнувшись в тарелку чуть ли не носом, он раздраженно заворчал, но всё же взял себя в руки, пристально посмотрел на свою напарницу и с тяжким вздохом сказал: