Обречённые убивать
Шрифт:
— У вас здесь есть дежурный пункт? — спросил у милиционера Арсентьев.
— Так точно.
— В метро?
— Да. В метро.
— Когда заканчивается ваше дежурство?
— В шесть утра!
Арсентьев узнал всё, что ему было необходимо узнать.
— Портфель, — тихо, но очень выразительно произнёс Арсентьев. Вслед за этими словами, он раскрыл портфель и показал содержимое милиционеру. — Здесь документы. Только документы. Очень важные документы.
Телефон, — Арсентьев вытащил из кармана свой телефон и опустил его в портфель. Все эти действия сопровождались
Я сам заберу его в течение следующего дня. Всё понятно?
— Но ведь… — начал, было, милиционер, но Арсентьев, резко его перебил.
— Я не просил задавать вопросов, я сам задал вопрос.
— Так точно! — милиционер вытянулся в струнку.
— Выполняйте! — Арсентьев вручил ему портфель и отправился восвояси.
Решение передать документы милиционеру проистекало из простых выводов. Если его действительно собираются убить, так таким способом ему удастся выиграть время. Если же он ошибся, никто и не заметит его исчезновения. В любом случае, у него появлялось время до следующего утра. И он намеревался использовать это время для того, чтобы определить опасность, которая могла ему угрожать. Снова вспомнились слова Воеводина:
«Не жди, отправляйся в Рязань». Он и не собирается ждать. Арсентьев сразу же отправился на Казанский вокзал. А там сел на первый попавшийся поезд до Рязани. Первым делом необходимо было понять, что именно имел в виду Воеводин. Что ему может помочь?
Глава 4
Всё оказалось в точности так, как и говорил Воеводин. Прибыв в Рязань, Арсентьев тут же направился к стойкам с автоматическими камерами хранения. До последнего мгновения он практически не сомневался, что такой камеры хранения не окажется. Однако ячейка с номером 54 существовала. Когда Арсентьев набрал код из четырёх цифр «1173», дверца камеры хранения открылась. Внутри лежала спортивная сумка чёрного цвета с надписью «adidas». Арсентьев, забрал сумку, а затем закрыл дверцу. Сумка оказалось довольно тяжёлой. Он не знал, что находится внутри, но мог вскрыть её, только находясь в безопасном месте. За всё время действий он ни разу не оглянулся по сторонам. Одно из правил, которое им постоянно вдалбливали на занятиях, гласило: «Делай анализ до того, как подходишь к объекту, с которым предстоит непосредственно выполнить определённые действия». И этот анализ был сделан в промежутке между входом в здание железнодорожного вокзала и подходом к стойкам с камерами хранения. Арсентьев сразу приметил двух сотрудников милиции, которые стояли возле группы лиц с восточной внешностью. Они проверяли у них документы и задавали вопросы.
Женщина в зале ожидания. Она сидела в четвёртом ряду и держала в руках красную книгу. Взгляд у неё был настороженный. Она постоянно оглядывалась по сторонам. Но всё изменилось, когда рядом с ней появился симпатичный мальчуган и громко заорал «Мама». Она тут же заулыбалась и облегчённо вздохнула.
Мужчина, стоящий возле киоска с журналами. Он читал газету, время от времени поправляя указательным пальцем очки и бросая взгляд поверх газеты. Арсентьев проследил этот взгляд. Мужчина смотрел на табло, где красным цветом отражались номера поездов и пункты назначения. Ещё были двое молодых людей. Они находились рядом с игровыми аппаратами, но не играли. Рядом с ними не было и вещей. Пожалуй, это было всё, что могло насторожить. Арсентьев отметал одного за другим. Молодых людей он отмёл после того, как один из них смачно выругался. Всё это происходило в тот отрезок времени, пока он направлялся в сторону стоек с камерами хранениями. Забрав сумку он, не оглядываясь, покинул здание вокзала и, выбрав наугад направление, неторопливо двинулся по тротуару. В первую очередь, необходимо было найти безопасное место для ночлега. И подальше от вокзала. У Арсентьева имелось с собой около трёх тысяч рублей наличными. Ещё около ста двадцати тысяч лежало на карточке. Но карточка, вместе с паспортом и водительским удостоверением, остались дома. Он не мог ими воспользоваться. Во всяком случае, сейчас. «Будем обходиться тем, что есть», — решил Арсентьев. Дорогу вывела его к оживлённому перекрёстку с непрекращающимся потоком автомобилей. Он остановился на углу пятиэтажного дома. Справа на углу виднелась надпись «Первомайский проспект, 43». Дальше начинался ряд магазинов с яркими витринами. Зорко наблюдая за всем, что происходило в непосредственной близости от него, Арсентьев двинулся в сторону вывесок. Немногочисленные прохожие почти не обращали на него внимание. Исключение составили лишь две молодые девушки. Они вышли из шикарной машины и прошли к дверям не менее роскошного бутика прямо перед Арсентьевым. У дверей они остановились и, повернувшись, одновременно устремили на него многозначительные взгляды. Одна из них даже поманила его пальцем. Не оглядываясь на девушек, но и не прибавляя шага, он прошествовал мимо них. Пришла мысль, что он слишком бросается в глаза. Оптимизма, по понятным причинам, эта мысль ему не прибавила. Он шёл около четверти часа. Витрины закончились. Пошла череда невысоких зданий. На одном из них он увидел невыразительную табличку с надписью «Гостиница „Уют“». Недолго думая, он вошёл внутрь. Это место как нельзя лучше соответствовало его планам.
Арсентьев оказался в небольшом холле. Справа от него, у окна, стоял кожаный диван. Перед ним круглый столик с креслами. Дальше ещё два кресла и декоративная пальма. Холл был совершенно пуст. Впрочем, как и стойка, за которой висела изящная дощечка, увешанная ключами. Арсентьев, обратил внимание на включённый телевизор. Он стоял прямо на стойке. На экране мелькали различные эпизоды с развороченными автомобилями, пожарными и скорыми, людьми, в окровавленной одежде.
— Ещё один теракт в Москве. На автостоянке, возле аэропорта.
Арсентьев скосил голову вправо. Мимо него прошла дородная женщина в очках и заняла место с другой стороны стойки.
— Когда это случилось? — негромко спросил Арсентьев, наблюдая за телевизором.
— Да вот, только что. Несчастные люди, — женщина несколько раз тяжело вздохнула, — идут себе и идут. И вот на тебе… получи. Даже во время войны такого не было. Тогда люди хоть знали, откуда ждать опасности и могли спрятаться. Бедненькие мои… за что же вас…
Арсентьев не мешал женщине выговориться. Он сам почувствовал глубокую горечь, очередной приток ощущения полного бессилия, когда услышал о теракте. А ведь именно терроризм явился главной причиной его желания стать разведчиком. Он хотел оградить людей от чудовищ, способных не задумываясь убивать беззащитных людей.
— Могу я снять номер до завтра? — негромко спросил он у женщины, которая, по всей видимости, была администратором гостиницы. Он утвердился в этом предположении, когда она достала табличку с надписью «Галина Ивановна. Администратор», и положила её на стойку перед Арсентьевым.
— Пятьсот сорок самый дешёвый. Семьсот двадцать с душем. Есть ещё за тысячу триста. Люкс!
— Мне с душем!
— Деньги и паспорт!
Арсентьев выложил на стойку тысячную купюру. Женщина устремила на него выжидательный взгляд поверх очков. Понимая значение этого взгляда, Арсентьев коротко произнёс:
— Паспорта нет с собой!
Женщина приподнялась на носках и заглянула за стойку. А затем с изрядной долей настороженности произнесла:
— Сумка. Молодой парень. Пусть и русский. Может и ты террорист?
Арсентьев достал из внутреннего кармана красную книжку и в закрытом виде показал администратору. Она хмыкнула под нос:
— Такие книжки продаются на каждом шагу.
«А какой смысл прятаться? — подумал Арсентьев. Если они придут сюда, она всё равно сможет описать меня.
Гораздо опаснее, если она сообщит о своих подозрениях в милицию». Он размышлял ровно одно мгновение, затем развернул книжку и спокойно сказал ей: