Обреченный на скитания. Трилогия
Шрифт:
И вот сегодня он пришел. Да что же за язык у нее такой? Увидев двух мужчин в грязных одеждах, Марианна почувствовала смутную тревогу и попыталась спрятаться за надменностью.
А потом этот дерзкий парень. Высокий и уверенный в себе! Как же она не рассмотрела сразу, что это Алекс? И все тот же угрюмый воин в черных одеждах, что привел Елизавету и Саймона. Как неожиданно он заступился за своего господина. При этом у Алекса не дрогнул ни один мускул на лице, как будто он понимал, что она не сможет дотронуться до него. Что же ты за человек Алекс-Истинный?
Отец давно вынашивал
У Марианны перед внутреннем взором, стояли глаза Алекса, когда он подошел и смотрел ей глаза-в-глаза. Близко-близко! Внутри у Марианны все сжалось. Она вдруг поймала себя на мысли, что если бы он начал ее раздевать, она стала бы помогать ему срывать с себя одежду! Такого с ней не было никогда! Он что-то сказал. Марианна даже не поняла что, но усвоила, он обещал не касаться её как мужчина. И она сразу и окончательно поверила, что так и будет! Если она попросит его не попадаться ей на глаза, она его никогда не увидит!
И вот Марианна сидела и не понимала себя. Этот наглый, самодовольный, уверенный парень выбил ее из скорлупки, в которую она спряталась от внешнего мира. Что ей делать? Как поступить? Кто он - опасный зверь или прекрасный принц из снов?
В дверь постучали и вошла мама-Варя, ее кормилица.
– Детка, я тебе кушать принесла. Что же ты тут сидишь? Ох, да что же ты плачешь?
– запричитала кормилица, поставила поднос на столик и подсела к Марианне, - дитятко, да что же ты плачешь-то? Кто тебя так обидел? Опять этот старый пьяница ругал тебя за свои ошибки?
Марианна почувствовала себя маленькой девочкой, уткнулась в грудь кормилицы и разревелась в голос. Женщина гладила ее по голове, говорила успокаивающие слова. Понемногу Марианну отпустило:
– Нянька, а гости уехали или у нас остаются?
– Остаются. Поели и пошли в другое крыло на ночлег устраиваться. Хорошие люди, или нелюди. Не знаю, как и назвать. А уж господин Алекс, красавиц мужчина.
– Мам Варь, ну ты что не знаешь, что мы ... повздорили, - повинилась Марианна, - он тоже хорош, обозвал меня замарашкой! Хам! И отец тоже хорош... Аж трясется когда за деньги разговор ведет. Почему я отцу в тягость? Почему он хочет отделаться от меня?
– Эх, дитятко. Не поняла ты главного. За своих Алекс горой стоит! Лизка вон, в нем души не чает. А отец... что отец? Единый ему судья. Он хочет как лучше. Стар он уже...
– Он всегда больше любил брата, вон и Лизавету больше меня любит!
– с горечью проговорила Марианна о наболевшем.
– Не суди мертвых, дитятко. Грех это. А внуков завсегда больше любят. Ты кушай, я вон супчика принесла и картошечка тушеная и салатик заморский, - причитала нянька, пододвигая к Марианне еду. Все так пахло, что девушка не выдержала и начала есть.
– Вкусно-то как, - проговорила она с полным ртом, - мам Варь, ты кудесница!
– Кушай, солнышко, кушай. Лица вон на тебе нет. Исхудала вся. Ох, горюшко мое.
– Нянька, а как тебе парень показался? А?
– Граф-то, ой извини, Алекс-то?
– Ну что вы все...
– слезы опять потекли по щекам у девушки.
– Послушай меня старую. Я тебя с пупенка вырастила и зла тебе не хочу. Господин Алекс достойный человек и жен своих любит и жалеет, как ни кто другой! И жены за него жизнь отдадут не задумываясь!
– Откуда ты знаешь?
– буркнула девушка.
– Знаю, уж поверь. Я давно на свете живу. Много чего повидала. Так вот, дурой ты будешь последней, ежели замуж за Алекса не пойдешь! Мужики вон, в Озерске его видели, на рынке. К его Милёне стражники приставать стали. Так господин Алекс их уложил за два удара сердца, не вынимая оружия. Говорят, змеем промеж стражником прополз, и все! Всех положил. Я про таких воинов только в легендах слышала. А теперь представь, ежели у вас не сложиться? Последние мужики уйдут от нас и толку от твоего графства? Что есть то будем? Алекс же парень видный, воспитанный. Ну что тебе еще нужно?
– кормилица гладила девушку по голове - и говорят, воин отменный и пластуны у него в телохранителях! И где он их нашел. И ты знаешь, они его Владыкой кличут! Не прост Алекс, ох не прост! Не ерепенься, а соглашайся! И отец в покое век доживет и тебя парень не обидит, а обидит, так стерпишь, на то и доля женская! А там смотришь, наследника ему родишь...
– Нянька, он сказал, что не прикоснется ко мне. Я возмутилась, что они меня как лошадь на торге обсуждают. А он подошел и сказал, что не прикоснется ко мне!
– Ну, мало ли что с горяча скажешь, - проговорила женщина, - как дойдет до спальни, забудутся все слова!
– Нет. Он так сказал... Не будет ни какой спальни, - пробормотала Марианна.
– А ты сразу скажи, мол, так и так, я подумала и ставлю условие, что должен быть наследник!
– Так стыдно же, - сказала девушка, - это вроде я к нему в постель прошусь.
– А ничего, и попросишься, не убудет от тебя. Ты бы видела, как Милёна на него смотрит. В церкви служитель, на статую Единого так не смотрит!
– Нянька, а ничего что у него уже две жены? Саймон говорил, что только одна-Зула. А он с другой пришел. Говорят она друидка. Я же графиня, а они нелюди?
– Выбрось это из головы. Раз мужу нужны эти женщины, кто ты такая чтобы ему указывать?
– Так не муж он мне!
– Вот и жаль, -вздохнула женщина,- пожалела бы ты нас всех, дитятко. Не бывает двух таких случаев.
– Думаешь нужно выходить?
– с надеждой спросила Марианна.
– Да, дочка. Нужно.
– Страшно, нянька!
– прошептала девушка, уткнувшись лицом в колени няньки.
– Это девичьи страхи. Перетерпи их и потом сама будешь смеяться над ними, - женщина погладила девушку по голове, - Пойду я. Милёна наготовила на три дня, в ледник унести нужно.
– Постой!
– девушка села, - это готовила не ты?
– Не я, не я. Младшая жена Алекса, а я помогала. Бойкая дивчина. И где он отыскал ее, ума не приложу! Переживала за тебя, говорит, не поняли вы с Алексом друг друга и у тебя такая ответственность сейчас. Просила не говорить, что она готовила, боялась, что есть не будешь! Пойду я. А ты поспи.