Обреченный трон
Шрифт:
Дариус
Камера, в которой я находился, была темна и холодна, но где-то впереди меня в полумраке пробивался золотистый свет, направляя меня все дальше.
Мою кожу покалывало от силы этого места, а мой пульс бился в такт знойному ритму, который, казалось, заманивал меня все глубже в пещеру.
Когда я сделал шаг вперед, под моей ногой засветилась золотая руна, символ,
— Истина.
Я сделал еще один шаг, и еще одна руна зажглась подо мной, а эта произнесла в эфире «удача». По мере того как я шел дальше, загоралось все больше рун, и все больше их значений нашептывали мне.
— Честность. Добродетель. Жизнь. Рост. Сила. Жертвенность. Сила. Смерть. Судьба. Предназначение.
Когда отзвуки последнего слова стихли в воздухе и я снова погрузился в тишину, то обнаружил, что стою перед огромным камнем, который тускло светился в темноте.
Он гудел от такой силы, что у меня на затылке зашевелились волосы.
Я нерешительно потянулся к нему, кончики пальцев коснулись шершавого камня, но тут в груди пронесся толчок силы, и меня неудержимо потянуло ближе.
Я глубоко вдохнул, когда все вокруг начало светиться глубоким золотистым светом, который напомнил мне чешую своего Дракона в лучах заходящего солнца. Свет был насыщенным, ярким и таким мощным, что у меня перехватило дыхание.
Казалось, все вокруг гудит от такой древней силы, что я ощутил себя совершенно ничтожным, стоя перед ним, когда он внимательно изучал каждый темный уголок моей души.
— Акрукс, — вздохнул он, его голос стал глубже, когда я прикоснулся к нему, а мой пульс участился, когда почувствовал, что он действительно знает меня.
В центре камня было идеально гладкое отверстие, и я провел рукой по нему, нащупывая монеты, драгоценности и другие мелкие жетоны, которые были оставлены в нем в дар так давно, что даже земля под моими ногами вряд ли помнила Фейри, оставивших их. Мне стало ясно, что когда-то здесь было место поклонения, а эта реликвия была создана с помощью глубокой и древней магии, о которой наш род давно забыл.
Окружающее нас пространство было наполнено ожиданием, но когда голос умолк, меня охватило желание предложить что-то свое в плату за его слова, как это делали другие до меня.
Я напрасно пошарил руками по карманам и выругался, не найдя в своем распоряжении ничего, что мог бы преподнести, кроме своей одежды. А костюм, сшитый для свадьбы, на которой я даже не хотел присутствовать, не казался мне большой жертвой.
Я нахмурился, пытаясь придумать, что же можно ему поднести, перебирая в памяти все истории, которые Орион рассказывал мне о древней магии, когда учил меня владеть истощающим кинжалом и применять магию крови. То, что он знал, было реликвиями магии давних времен, по словам его отца. Так много знаний было утеряно со временем, а с запретом на использование темной магии еще большее их количество кануло в небытие.
Но
Я скрутил пальцы в тонкий узор, создавая лезвие с помощью своей магии льда, а затем поднял другую руку и поместил ее в отверстие в центре камня.
Я закрыл глаза на мгновение, держа кинжал наготове и надеясь, что не сошел с ума, а затем провел им прямо по ладони, глубоко вонзая.
Кровь хлынула из раны, забрызгав отверстие, и я задохнулся, когда вся пещера озарилась ярким золотым светом, а мою руку затянуло глубже в камень какой-то нездешней магией.
— Цена знания — власть. Цена власти велика. Каждая сделка имеет свою цену. Что ты обменяешь на иную судьбу?
Голос отражался от стен, врезаясь в мой череп, пока я не закричал от его силы, отчаянно пытаясь вырвать свою руку обратно из отверстия, так как камень вытягивал все больше и больше моей крови из тела, и я чувствовал, как он питается и моей силой.
Я выругался, пытаясь освободиться, бил по камню свободной рукой и обнаружил, что не могу использовать магию, как будто камень был Вампиром, использующим яд, обездвиживая ее.
Сила начала покидать мои руки, и я закрыл глаза, нанося удары по камню, пока не разбил костяшки пальцев, а в голове возник образ девушки, которую я люблю.
Она в моих объятиях, уютно устроившаяся в моей постели, ее глаза полны смеха, ее руки на моей груди. Она гладит пальцами мою скулу и смотрит в мои глаза, наполняя меня теплом своего образа и заставляя чувствовать себя так счастливо, как никогда раньше. Рокси натянула белую простыню на наши головы, и мы погрузились в белый кокон.
— Я люблю тебя, Дариус, — вздохнула она, ее слова были такими чистыми и настоящими, что у меня защемило в груди от отчаянного желания услышать, как она их произносит.
— Я люблю тебя, Рокси, — прошептал я в ответ, мои слова эхом разнеслись по пещере, когда я произнес их вслух, а не только в видении. Она наклонилась вперед, прижавшись к моим губам в сладчайшем поцелуе, а моя рука двинулась вниз по выпуклому изгибу ее живота, и меня охватила боль, подобной которой я никогда не испытывал.
Видение исчезло, и голос заговорил снова.
— Ты желаешь любви с девушкой, которая отвергла тебя. Но у судьбы на уме другие планы.
Я погрузился в череду видений, одно за другим, некоторые из них были лишь вспышками, другие длились дольше, и я увидел, как люди, которых я люблю больше всего на свете, участвуют в битве в амфитеатре на территории дворца. Мое сердце отчаянно заколотилось, когда я увидел, что каждый из Наследников ранен или умирает: Орион насажен на щуп Нимфы, Дарси истошно кричит, поскольку Клара разрывает ее зубами на части, а кровь течет горячим и быстрым потоком — слишком обильным, чтобы она смогла пережить потерю. Я видел, как моего брата ударило о каменную стену взрывом магии, и, наконец, как Рокси боролась за жизнь моего отца против своей воли, только для того, чтобы он вонзил нож ей в спину в тот момент, когда бой будет выигран.