Обреченный взвод
Шрифт:
– Думаю, регенерационные капсулы на такие фокусы не способны, - заявил Феликс, когда все отсмеялись.
– Почему?
– Во-первых, вряд ли регенераторам под силу даже коренное изменение скелета. А ты, Геркулес, и вовсе бесхребетной тварью стать размечтался. Во-вторых, и это, по моему мнению, самое главное, для подобной перестройки тела придется перестраивать и мозг. То есть, проблема та же, что и с управляемыми роботами. Почему у роботов всегда человекоподобная фигура? Потому что оператор воспринимает машину как собственное тело только в том случае, если она подобна его телу. Понятно?
– Ну, это
– Геркулес, оказывается, не знает, - возражает тот.
– Да я просто мечтаю, - говорит африец, - А ты, Феликс, зануда. Если бы все были такие, как ты, то человечество до сих пор сидело бы на своей планете, подобно местным желтоглазым дикарям, не мечтая о покорении Вселенной.
– А если бы все были такие фантазеры, как ты, то человечество давно бы вымерло, не успев даже помечтать о чем-то действительно реально осуществимом.
– Это почему?
– О-о-о, парни, похоже, отдых закончился, - прервал спор Курт, приподнявшись с лавки, на которой только что лениво потягивался.
– Чего это?
– вяло поинтересовался лежащий на другом конце лавки Логрэй.
– А вон, гляньте, - Курт кивнул в сторону ворот, в которые как раз въезжал бортовой грузовик. Подобные анахронизмы я до сих пор видел лишь в исторических хрониках про докосмическую эру. Впрочем, ведь и автоматы Калашникова из того же времени. Если бы не желтые кошачьи глаза у аборигенов, то можно подумать, что наш взвод забросили в прошлое человечества.
– Ну и что? С чего ты взял, что это по наши души?
– я пожал плечами, хотя сам каким-то чутьем понимал, что Курт прав.
Грузовик скрылся за стеной казармы. Через некоторое время с той стороны появился Ратт.
– Взвод, становись!
Курт оказался прав - грузовик приехал за нами.
Забравшись в необорудованный сиденьями кузов, мы расселись вдоль бортов прямо на пол. Вслед за нами забрались оба аборигена.
Машина тронулась. Встречный поток воздуха сбросил закинутый наверх полог, и мы погрузились во тьму. Аборигены привязали края полога, чтобы тот не хлопал на ветру, после чего на четвереньках подобрались ближе к нам и привалились к борту.
– Эй, братья по разуму, - послышался из темноты голос Курта, - может, расскажете, куда нас везут?
Вместо аборигенов отозвался Сол:
– А ты поймешь, если они ответят?
Курт что-то сказал, но грузовик увеличил скорость и, прыгая на ухабах грунтовой дороги, загрохотал так, что нельзя было что-либо расслышать. Вскоре дорога пошла более ровная, но из-за натужного рева двигателя общаться все равно было невозможно, и каждый из нас погрузился в собственные мысли.
– Выползай справить нужду!
– вырывает меня из дремы голос мастер-сержанта.
Аборигены уже развязали полог, и один из них, встав ногой на борт, закидывает его наверх. За бортом темно. Сколько же мы ехали?
С трудом расправляю затекшие ноги. Вокруг начинается неспешное шевеление. Кто-то, как и я, восстанавливает кровообращение в затекших членах, кто-то уже спрыгивает на дорогу, вслед за аборигенами. Снаружи все тот же лес, в котором мы находимся уже почти стандартную неделю.
Выстроившись в шеренгу мы поливали обочину, когда впереди по дороге послышалось низкое гудение. Когда меж деревьями замелькал свет, солдаты начали опасливо оглядываться и суетливо заправляться, но сопровождающие нас аборигены вели себя спокойно, лишь один из них бросил короткий взгляд в ту сторону.
– Не суетиться, - подал голос присутствующий здесь же мастер-сержант, - Опасности нет.
Гул усилился, и стало понятно, что это ревет мощный двигатель. И вот из-за деревьев вывернул огромный автомобиль, диаметр колес которого превышал человеческий рост. Оскаленная пасть решетки радиатора, пышущие ярким светом ноздри фар и шевелящийся зрачок-оператор в стеклянном глазе-кабине - все это создавало жуткое впечатление наползающего из темноты невероятного монстра. Пусть он выглядел бы довольно жалко не только в сравнении с любой боевой техникой, которую мне доводилось видеть до сих пор, но даже и в сравнении со многими промышленными и коммунальными роботами. Однако здесь, на чужой планете, когда вокруг многие километры погруженного в ночную тьму неведомого леса, без защиты надежной рубки БПРа или, на худой конец, "Кирасы", особо ясно осознается уязвимость собственного несовершенного тела.
Гигантский автомобиль, издав громогласный утробный гудок, проехал мимо нас, подняв при этом клубы пыли. За собой он тянул прицеп, груженый стволами настоящих лесных великанов. Таких огромных деревьев мне видеть еще не приходилось.
– У нас так гудят океанские лайнеры, когда покидают порт, - сообщил Геркулес, глядя вслед удаляющемуся лесовозу.
– Тоже, наверное удивляются?
– обратился к нему Курт.
– Чему?
– не понял тот.
– Размеру твоего щупальца, когда ты, стоя на пирсе, пополняешь воды мирового океана.
Геркулес нахмурил брови, пытаясь осмыслить ответ, затем, оглянувшись на откровенно ухохатывающихся товарищей, проговорил:
– Чего вы ржете, придурки, врет он все.
– Взвод, в машину!
– крикнул Сол, получив распоряжение от направившегося к кабине Ратта.
– С ужином мы сегодня, похоже, пролетели, - пробурчал Логрэй, забираясь в кузов.
Алекс оказался неправ. Через пару часов мы уже ужинали в каком-то каменном строении, напоминающем рядами столов солдатскую столовую. Здесь мы увидели первую женщину. Одета она была в синий мешковатый балахон, полностью скрывающий фигуру. Несмотря на то, что к фиолетовому оттенку кожи я уже привык, ее обнаженные до плеч руки своим мертвенным цветом и темными прожилками вен вызвали во мне некое содрогание, мало способствующее аппетиту. Аборигенка как раз выставляла с тележки на столы миски со снедью и - надо же, какой прогресс!
– раскладывала рядом с ними двузубые пластиковые вилки.
– А у баб-то прорези для хвоста нет, - шепотом, будто женщина могла понять, сообщил о своем наблюдении Курт.
– Может, им его купируют по самый копчик, - так же тихо выдвинул предположение Логрэй.
В отличие от лесного лагеря, здесь нас потчевали двумя блюдами. В первом было нечто вроде вермишели с тем же маисовым вкусом, во втором, политые пряным соусом куски мяса, похожего одновременно и на птицу, и на рыбу. В пластиковые кружки аборигенка разлила напиток, напоминающий по вкусу простую воду, слегка подкисленную "лимонкой". В целом ужин получился вполне приличным, даже несмотря на преследовавшее меня ощущение, что нас обслуживает восставший мертвец.