Обрести бессмертие

Сойер Роберт Джеймс

— На что это похоже? — последовал вопрос.

Питеру хотелось успокоить ее, сказать, что это чудесно, что не надо тревожиться, но…

— Понятия не имею, — честно ответил он. Сандра слегка кивнула, давая понять, что принимает этот ответ.

— Я узнаю… достаточно скоро, — едва слышно прошептала она.

Ее веки опустились. Питер с бьющимся сердцем внимательно следил, как она умирает, ища какой-нибудь признак движущейся через комнату душеграммы.

Но

он так ничего и не увидел.

Когда они вернулись в здание «Зеркального отражения», Саркар загрузил запись в свою рабочую станцию. Он работал очень быстро, вводя образы из Библиотеки стимулов Далхузи. И вот наконец все было готово. Он активировал двойника Сандры; Питер стоял рядом, заглядывая ему через плечо.

— Привет, Сандра, — сказал он. — Это Саркар Мухаммед.

Наступило долгое молчание. Наконец динамик — некстати пользуясь мужским голосом — неуверенно проговорил:

— Боже мой, неужели это и есть — быть мертвой?

— В некотором смысле, — подтвердил Саркар. — Ты — это то другое существо, имитационная модель, о которой мы говорили.

Задумчиво:

— А-а.

— Простите нас, но мы внесли кое-какие изменения, — вмешался Питер. — Разорвали некоторые соединения. Вы теперь не совсем Сандра Фило. Вы теперь то, на что была бы похожа Сандра Фило, будь она бестелесным духом.

— Душой, вы имеете в виду.

— Да.

— Как бы то ни было, это все, что осталось от меня настоящей, — сказал голос. Пауза. — Зачем это изменение?

— Во-первых: чтобы вы не превратились в подобие моего контрольного двойника. И второе: вы очень скоро обнаружите, что можете теперь выстраивать гораздо более сложные рассуждения и сохранять их в памяти дольше, чем могли это делать при жизни. Ваш интеллект возрастет. Вам без труда удастся перехитрить моего немодифицированного двойника.

— Вы готовы? — спросил Саркар.

— Да.

— Вы можете воспринимать окружающее?

— Смутно. Я нахожусь… в пустой комнате.

— Вы в изолированном банке памяти, — объяснил Саркар. Он склонился над пультом и нажал несколько клавиш. — А теперь у вас есть выход в сеть.

— Это… похоже на открытую дверь. Да, я вижу ее.

— За этой дверью находится пассивная, неактивированная версия контрольного двойника, — сказал Питер. — Вы можете изучать ее сколько потребуется, чтобы узнать все, что только возможно, о вашем противнике — и обо мне. А затем, когда вы будете готовы, можете выйти в сеть. Вам нужно найти его. Найти и каким-нибудь способом обезвредить.

— Я это сделаю, — твердо пообещала Сандра.

ГЛАВА 46

Лежа на диване в гостиной, Питер размышлял.

Бессмертие.

Жизнь после смерти.

Хобсонов выбор.

Было уже за полночь. Он начал переключать каналы. Реклама. Боевик. Си-эн-эн. Еще одна реклама. Цветной вариант шоу Дика Ван Дайка. Курс акций. Телеэкран был единственным источником света в комнате. Он мерцал, где-то, наверно, бушевала гроза.

Он подумал об Амбротосе, бессмертном двойнике. Необозримое время делать все, что тебе заблагорассудится. Тысячу лет или сто тысяч.

Бессмертие. Боже, в наши дни научились делать самые распроклятые штуки.

Переживем это, сказал Амбротос. Всего лишь крохотная кочка на нескончаемой дороге жизни.

Питер продолжал нажимать на кнопку переключения каналов.

Измена Кэти страшно потрясла его.

Впервые за четверть века он расплакался.

Но его бессмертный двойник счел это не таким уж важным.

Питер тяжело дышал.

Он любил свою жену.

И она тяжко уязвила его.

Боль была… была невыносимой.

Амбротос не ощущал ее так остро.

Шествовать сквозь вечность, ничем по-настоящему не огорчаясь, показалось ему не таким уж заманчивым.

Потерять способность чувствовать себя раздавленным подобными вещами… ему это показалось все равно что стать менее живым.

Качество, а не количество.

Ханс Ларсен понимал это все совершенно неправильно. Это уж точно.

Питер перестал переключать каналы. Вот здесь, на франкоязычной службе Си-би-эс, обнаженная женщина.

Она восхитила его.

Перестанет ли бессмертный мужчина восхищаться хорошенькой женщиной? Сможет ли он по-настоящему прочувствовать изысканное блюдо? Будет ли он испытывать боль от поруганной любви или радость от того, что она разгорелась вновь? Возможно, что да, но не так сильно, не так остро, не так живо.

Всего лишь еще одно событие из бесконечной череды.

Питер выключил телевизор.

Кэти однажды сказала, что ее не интересует бессмертие, и Питер наконец пришел к выводу, что его оно тоже не интересует. В конце концов, есть что-то еще, кроме этой жизни, что-то за ее пределами, что-то таинственное.

И ему хотелось бы узнать, что это такое, — разумеется, в свое время.

Питер установил эти критерии. Начало жизни. Конец жизни.