Обретение дара
Шрифт:
Забавно, как интересно это работает?
Покрутив его ещё несколько раз, я убрал кольцо в карман, а сам оперевшись на стену, прикрыл глаза.
Знают ли аристократы, что на дом моего отца напали? А если знают, то что думают? Да и что мне-то делать? Я получается теперь…глава рода? Так, вроде вроде это звучит.
Оболенский приехал через три часа. В сопровождении какой-то важной шишки, с генеральскими погонами, в руках которой были ключи от камеры. Он остановился перед камерой.
— Драсте, Владимир Артурович, — помахал я рукой со своего матраса.
— Глазам не верю… — ошарашенно прошептал князь и повернувшись к генералу, тоном, не терпящим пререканий, приказал. — Открывайте, я его забираю.
— Д-да сейчас, — нервно кивнул полицейский, замешкавшись на пару мгновений, пытаясь открыть замок.
— Сергей, пойдём, — с металлом в голосе произнёс Оболенский.
Кивнув и вскочив с матраса, я направился за своим спасителем, который как ледокол прокладывал себе путь сквозь толпу охраны, стоявшую в коридоре, не давая возможности сотрудникам выйти из кабинетов.
На парковке, возле отдела всё было забито чёрными полноразмерными джипами, их было штук десять, и среди них стоял серебристый лимузин. Словно Белоснежка среди гномов.
— Сергей, ускорься, не нужно, чтобы тебя тут видели.
Молча кивнув, я ускорил шаг, и не дожидаясь, когда состоявший рядом водитель откроет дверь, дёрнул ручку и нырнул в бесконечный салон машины.
Князь, сев в машину спустя пару минут и дождавшись закрытия двери, посмотрел на меня с нечитаемым взглядом.
В окнах замелькало движение джипов, и вскоре наш лимузин начал движение. Князь так и не открывал от меня нечитаемый взгляд, пока мы не отъехали от участка на несколько десятков метров.
— Ты, по официальным данным погиб при взрыве метана под вашим домом. Об этом заявил Фонвизин несколько часов назад.
— Фонвизин? — удивлённо произнёс я.
— Он самый, он, как оказалось, отдыхал неподалёку и видел взрыв вашего поместья. Прибыв на место, нашёл лишь остатки Алексея, молодого парня и Мари. И скажи мне Сергей, как ты тут оказался, если вы мертвы.
— Точно мертвы? — меня охватила грусть.
— А это я не знаю, тел не видел. Просто официальные новости, — пожал Оболенский плечами.
Вздохнув, я принялся рассказывать всё, что произошло после его ухода. Про вертолёты и яхты, которые были не один день на озере. Свои проблемы включения и слова отца.
— Император значит… — задумчиво протянул старый князь.
— Или Фонвизин, как-то он ведь там оказался, — со злостью выплюнул я.
— Твой отец, не мог ошибиться. Ты точно никому не говорил, кто ты? Не показывал свои возможности? — внимательно следя за моим лицом, спросил он.
— Точно, они сразу повезли в отдел, думали, что я из психушки сбежал.
— Отлично, — откинувшись на спинку, он прикрыл глаза.
— А куда… — начал было я.
Но был прерван.
— Молчи, мне нужно подумать.
Пришлось молча отвернуться к окну и смотреть на пролетающий мимо пейзаж. Судя по архитектуре улиц, мы неслись по старому Петербургу. Не было ни одного современного дома. Привычных многоэтажек. Впрочем, но и привычных магазинов не было. Пятёрочек или монеток, магнитов или лент. Мне на глаза попадались лишь «магазинъ братьевъ Елистратовыхъ» Мюръ и Мерелизъ«, «книжный магазинъ Пушкиныхъ», «домъ Мертенса», аптека «Башня грифоновъ» которая была собственно кирпичной высокой башней. И везде была поставлена буква «ер». На каждой вывеске, что попадалась мне на глаза, твёрдый знак стоял в конце.
Много телефонных будок, красного цвета, расставленных по тротуарам. Что меня очень озадачило.
Бросив взгляд на князя. Я вернулся к окну. Он так и сидел с закрытыми глазами и пальцами что-то барабанил по колену.
Вскоре мы переехав мост через Неву, въехали на небольшой остров. Слева оказался небольшой городок, а мы же свернув направо въехали в распахнутые ворота. Поместье Оболенских.
Широкая подъездная дорога из известнякового щебня красного и жёлтого цвета, делилась на две более узких. А между этими дорогами, был сделан пруд, с фонтанами и мраморными статуями. С другой стороны, стояли старинные уличные фонари, разбавленные трёхметровыми туями. Чуть дальше были видны ивы. И всё это было высаженной на идеально ровной поляне. Возможно, я даже видел павлинов, с огромными разноцветными хвостами. Но я не видел вживую павлинов раньше, так что я не был уверен.
— Значит так, Сергей, ты мой племянник по линии жены брата. Для всех ты будешь Оболенским. Жить будешь в комнате для гостей на первом этаже, по дому можешь передвигаться свободно, кроме второго этажа и подвалов. По территории проще, куда не надо, тебя не пустят. Говорить, чьих ты кровей, никому не нужно. Это главное требование к тебе. Если Фонвизин или император узнает, что ты жив…
— Кто-то из них придёт за мной… — кивнул я.
— Да, ты прав. Мне этого не нужно. Дальше, ты хоть и будешь Оболенским, но моя семья будет выше тебя по статусу. Будь любезен, не груби и проявляй уважение.
— Как скажете, — пожал я плечами.
Машина остановилась возле огромного двухэтажного дома, облицованного серым мрамором и огромными стёклами разделёнными разными квадратами.
Придержав дверь, князь осмотрел меня.
— Тебя сейчас проводят в комнату, прими душ и жди. Я распоряжусь сейчас об одежде. Потом у нас ужин и я представлю тебя семье. И Сергей, я рад, что ты выжил.
— Спасибо, — кивнул я.
— Не ссы, всё будет хорошо, — хлопнув меня по плечу, он открыл дверь.
Возле двери стоял подтянутый мужчина, с сединой на висках, и внимательным взглядом, одетый в чёрный фрак и чёрные перчатки на руках.
— Владимир Артурович, с возвращением, — поклонился мужчина.
— Спасибо Альфред, — кивнул князь и положив руку на моё плечо, добавил. — Парня в гостевые апартаменты, распорядись о ванной и пусть с него снимут мерки, отправь их нашим портным, а сейчас пусть найдут одежду для ужина. Он останется у нас до начала учебного года, учти это.
— Позвольте узнать имя молодого гостя? — нейтрального произнёс дворецкий.